Валериан подарил ей улыбку.

– Я понимаю. Но, пожалуйста, продолжайте.

Его улыбка воодушевила сотрудницу.

– С вашего позволения, я отправлю имеющуюся в нашем распоряжении информацию.

Спустя пару мгновений в распоряжении Валериана и Старке оказалась голограмма плохого качества. В полной тишине они наблюдали, как потрепанные «Миражи» последовали за транспортной «Валькирией» и провели сканирование; затем выслушали, как двое пилотов в красках выразили свою досаду, обнаружив обман. Еще более сочные выражения посыпались, когда те поняли, что из поля обломков на чистое пространство выбирается еще один корабль. «Миражи» развернулись, чтобы последовать за ним, но звездный челнок вылетел на свободный от обломков участок космоса и ушел в подпространство. Лишний раз заморачиваться тем, куда именно удрал нарушитель, охранники не стали, тем более, для них приближалось обеденное время.

– Надеюсь, это оказалось полезным, сэр, – женщина покраснела. Она понимала, что представленные материалы отнюдь не выставляют службу охраны в достойном свете.

– Возможно. Благодарю вас.

Валериан больше не мог вежливо улыбаться. Он щелкнул тумблером отключения связи и нахмурился.

– Мы почти добрались до них. Если бы мой отец набирал на службу умных людей, а не ленивых шутов, беглецы уже были бы у нас в руках.

Он говорил так, но понимал, что эти претензии несправедливы. Если какое-то государство может позволить себе роскошь набирать охрану заброшенных космических свалок из первоклассного персонала, то у него по определению куда меньше проблем, чем у Доминиона.

Валериан вздохнул и повернулся к Старке.

– Вопрос: куда они отправятся дальше? Только в этом секторе сотни мест, где можно скрыться.

Призрак задумчиво кивнул.

– В этой… «связи», за неимением более подходящего слова… я сумел немного почувствовать протосса, который использует профессора Рэмзи. Разумеется, протоссы в любом случае превосходные специалисты в сокрытии мыслей и чувств, на порядок лучше самых высококлассно обученных призраков. Но кое-что я уловить сумел. След раздражения от того, как использовалась эта связь, и тень обеспокоенности. Даль была права. Протосс не просто внедрился в мозг профессора Рэмзи забавы ради или в качестве этапа естественного цикла. Он сделал это из чувства долга. С учетом чего я бы с уверенностью предположил, что протосс стремится воссоединиться со своим народом. И взгляните теперь вот сюда.

Старке нажал кнопку обратной перемотки, и они вновь просмотрели голограмму. В какой-то момент призрак замедлил воспроизведение.

– Смотрите, куда направляется звездный челнок.

– Он совершает прыжок, Девон. Мы не можем отследить его, если не знаем пункта назначения.

– Верно. Но подумайте, что мы знаем о человеческой природе. Допустим, вы скрытно направляетесь к какой-то цели. Допустим, вас обнаружили. И пусть даже речь идет о гиперпрыжке, не будет ли первым вашим побуждением развернуться в направлении цели?

Валериан медленно улыбнулся.

– Верно. Совершенно верно.

Он вызвал на экран звездную карту галактики и улыбнулся еще раз.

– Разумеется. Они направляются к Айуру.

Джейк знал, что так и будет: Айур процветал под присмотром Адуна, верховного вершителя тамплиеров, который умел проявлять силу, не обращая ее в жестокость. Направляя тамплиеров согласно воле Конклава, Адун следил и за жизнью некоторых колоний, также достигших процветания и достатка. Каждый из конфликтов, порой вспыхивавших при столкновении с другими расами, разрешался быстро и с минимальными потерями среди протоссов. То было хорошее время.

Джейк вошел в Цитадель вершителя – небольшую уединенную обитель, величаво парящую над Антиохом. Адун – в соответствующих званию тяжелых одеяниях пурпурного, черного и белого цветов – пребывал в глубокой медитации, созерцая городской пейзаж внизу. Линию горизонта вдали скрадывали ярко-зеленые и синие тона бескрайних дождевых лесов.

Джейк склонил голову в знак глубокого уважения. Адун оторвался от панорамы пейзажа и повторил жест.

– Ты посылал за мной, вершитель?

Адун кивнул.

– Да, Ветраас. Меня вызвали члены Конклава. Похоже, они хотят поделиться со мной какой-то информацией.

Вспыхнувший огонек любопытства был заглушен Джейком до того, как Адун смог уловить его. Более двух тысячелетий назад великий Кхас, «Тот, кто принес порядок» – так все стали называть прославленного мистика, – заново открыл глубинную связь, которая может объединять протоссов. Он разработал свод правил, как эффективнее управлять этим сокровенным пространством, и эти правила, как и сама эмоционально-ментальная связь, получили название Кхала. Джейк знал, что у Кхаса было другое имя, но сейчас оно известно лишь Хранителям. И кроме того – то, что Кхас совершил, куда важнее того, кем он был до столь значимого открытия.

* * *

– Я не знал, что это так, – сказал Джейк Замаре. Как и прежде, когда Рэмзи переживал заново воспоминания протосса по имени Темлаа так, словно они происходили с ним наяву, Замара была рядом и направляла процесс, чтобы человек не утрачивал самого себя. – Савассан был заметной личностью и до того, как нашел первый кайдаринский кристалл. Жаль, что его имя оказалось забыто.

– Оно известно Хранителям. Хранители знают всё. Ну почти всё. И лишь это сейчас имеет значение. Кхасом он стал и Кхасом останется до того момента, когда последний протосс закроет глаза в последний раз и все сгинет среди звезд.

* * *

Одним из предписаний Кхалы стала кастовая система, слившая различные племена в три касты: судей, тамплиеров и кхалаев. Основная часть протосских племен оказалась объединена в касте кхалаев: то были ремесленники, ученые и строители своего народа.

Эта каста была так же важна, как и другие, ибо без нее не было бы ни инфраструктуры, ни развития культуры, науки и искусства. Их вклад был жизненно необходим.

Тамплиеры, к которым принадлежали Адун с Джейком, были кастой воинов. Племена, попавшие в нее, отличались храбростью и ловкостью или же обладали способностями в области военной тактики и стратегии. В ранние дни Кхалы они сражались, чтобы защитить только-только воссозданную культуру протоссов от тех, кто не соглашался с ее принципами или же слишком боялся принять ее. Джейк задумался о том, насколько примитивны были тогда протоссы. Однако им не потребовалось много времени, чтобы осознать: единственный путь к миру и процветанию лежит через Кхалу. Здесь не могло быть ненависти, ибо даже если вы не были согласны с кем-то, то все равно ощущали его как самого себя. Как только эта гармония оказалась достигнута, общество протоссов стало быстро и плодотворно развиваться, и тамплиеры смогли сосредоточиться на защите своего народа – сначала от грозных созданий, что населяли Айур, а затем от враждебных инопланетных существ, с которыми пришлось встретиться в процессе колонизации космоса.