– Как адвокат обвиняемого, я не могу иметь ни малейших сомнений в его полной непричастности к преступлению.

Мне сразу расхотелось продолжать разговор, и я собралась уже распрощаться, как вдруг он неожиданно предложил:

– Сейчас уже поздно, вы, наверное, проголодались. Может, зайдем куда-нибудь, перекусим?

«Нет уж, ты лучше своего двоюродного брата пригласи», – раздраженно подумала я и ответила на это тоже официально:

– Как лицо, проводящее расследование, я считаю недопустимыми внеслужебные контакты с лицами, заинтересованными в обвинении или оправдании моего подследственного.

– Ну ладно, не обижайтесь, – обаятельно сверкнув своей голливудской улыбкой, попытался восстановить мир адвокат. – Хотите, я устрою вам встречу с людьми из окружения потерпевшего?

Интересно, как он догадался, чем меня можно купить? Немножко поломавшись для вида, я, как бы после некоторых раздумий, снисходительно разрешила:

– Ну, устройте.

– Договорились, – снова чему-то обрадовался адвокат. – Завтра во второй половине дня вам будет удобно?

– Вполне.

– Ну вот и прекрасно. А теперь, может, все-таки поужинаем где-нибудь?

Да черта с два! Чтобы он использовал меня для поддержания своей якобы традиционно ориентированной репутации? Черта с два!

Я придумала какую-то приличную и нейтральную отговорку и, сев в свою «девятку», покатила домой.

На следующий день около четырех часов дня в моей квартире раздался телефонный звонок, и добрый Алексей Петрович сообщил мне, что мы можем встретиться на набережной, куда обещали подойти и те самые «люди из окружения потерпевшего», встречу с которыми он мне вчера пообещал.

Признаюсь, назначенное место встречи меня несколько удивило. Ведь, как предполагалось, потерпевший имел дело с самыми низкими социальными слоями, и, следовательно, люди из его окружения должны иметь свое пристанище где-нибудь в трущобах, а набережная – довольно цивильный и даже престижный район, место отдыха горожан… А точно ли, что эти самые «люди» действительно из окружения потерпевшего?

Но оказалось, что беспокоилась я напрасно. Когда я встретилась с адвокатом в условленном месте около кафе, выяснилось, что для того, чтобы достигнуть непосредственного места встречи с самими «людьми», необходимо еще немного пройти: «Во-о-он туда».

В укромном местечке под мостом, соединяющим Тарасов и Покровск, среди мусора и стекающих отовсюду грязных ручейков, уютно устроилась группа товарищей, внешний вид которых вполне соответствовал месту их обитания. Двое из них оживились при нашем появлении и, заметив, что адвокат кивнул им, подошли.

– Вот этой даме расскажете все, что ее заинтересует, – дал указание адвокат. – Ну а там… как договорились.

О чем они договорились, мне было неизвестно, но вероятно, о чем-то очень приятном, потому что сладкая парочка, с которой мне предстояло беседовать, оживленно закивала и с готовностью уставилась на меня, видимо, в ожидании вопросов.

– Вам уже сказали, о чем я хочу поговорить?

– Да-да, – снова закивали они, – про Олежку.

– Ну да. Вы знаете, что его убили?

– Знаем, как не знать.

– Как думаете – кто?

– Так ведь милиция нашла кого-то…

И какой же это дурак проболтался? Уж не адвокат ли?

– А у вас в милиции осведомители есть?

Ребята оценили шутку и весело заулыбались, показывая наполовину сточенные черненькие зубки.

– Не-ет, нету. Откуда у нас осведомители, – сказал один. – Так, слухи ходят…

– А все-таки – откуда узнали? – не отставала я.

– Да кореша сказали… которые тоже на Олега работали… в центре. А те уж от большого папы скорее всего знают.

– От какого большого папы?

– Ну, от главного. На него и Олежка работал, и еще там… некоторые.

– Кто такие?

– Да не знаем мы, мы – с Олежкой…

– Только с ним работали?

– Ну да.

– Что делали?

– Да разное… а вы из милиции, что ли?

– Нет, не бойтесь, не из милиции. Можете говорить все. Наркотики продавали?

– Нет, это редко… разве когда специально кому-нибудь надо… так заказывали.

– А что же делали-то?

– Да разное… могли водку продавать, ну – такую…

– Понятно.

– Ну вот… могли человека найти, если надо.

– Какого человека?

– Ну там, сделать что-нибудь… если надо.

– Сделать… погоди-ка, сделать – это убить, что ли?

– Да ну ты прямо… сразу и убить. Зачем убить? Так… сделать что-нибудь…

– Да говори ты толком!

– Ну, подбросить, например, что-нибудь…

Ясно. То есть какой-нибудь синюшный братец подсовывал нужному господину нужную вещь, а Олежка потом легко мог господина в нужном русле шантажировать. Шик, блеск и красота. Мой собеседник между тем продолжал:

– Девушку могли найти… ну там, для свидания…

Представляю себе, что за девушка…

– …или детишек вот еще они фотографировали, тоже… часто мы им находили…

Дальше мне слушать уже не хотелось.

– Ладно, хватит, мне понятно.

– А что, они не обижали… Сфотографируют – денег дадут… или там конфет, пряников…

Пряников… Ах ты, черт! Да я бы сама его убила бы своими руками, эту сволочь.

Хорошо представляя себе, чем именно занимался потерпевший, я начинала чувствовать настоящее отвращение к его персоне. Порносъемки, детская проституция, шантаж и в качестве гарнира ко всему этому – торговля наркотиками и нелегальной водкой. Сколько еще потравили этой водкой… не говоря уже о наркоте.

Нет, все-таки профессия сыщика имеет свои издержки. Ну будь я домохозяйкой, разве пришлось бы мне окунаться с головой в эту мерзость и выслушивать эти рассказы?

– …а карточки всегда разбирали с удовольствием, – увлеченно продолжал разговорившийся бомж.

– Хватит, я сказала. Кроме этого, еще какие-нибудь поручения выполняли?

– Ну, вот иногда еще если что-то передать нужно, тогда дадут тебе и скажут, куда идти, ты приходишь – там забирают…

– Что дадут?

– Ну, сверток там какой-нибудь или пакет.

– А в свертке что?

– Да откуда нам знать, мы внутрь не заглядываем. Меньше знаешь – лучше спишь. – Бомжи опять заулыбались.