Короче говоря, от подобной наглости я долго не находила, что ответить, а после вырвала из рук Виктории книгу и бросила на траву. Подавила желания затоптать каблуком — всё-таки чей-то труд, пусть и безобразный.

— Тогда я отказываюсь не выдавать тебя замуж. Всё, сейчас же пойду искать жениха. И любовное чтиво тебе больше не понадобится — будет у тебя скучная и обыденная жизнь с брюхатым самцом. Нечего тут мечтать о страстных объятиях!

Приметив в глубине парке одинокого мужчину — седовласого и сутулого, зато идущего достаточно медленно, чтобы я могла его нагнать на высоких каблуках, — ломанулась к нему. Виктория, не придумав ничего лучше, схватила меня за лодыжку. Я с визгом рухнула на землю. Прямо лицом в мягкую обложку, которая и скрасила падение.

— Ты рехнулась?!

Мужчина, оглянувшись на сплетенный клубок из тел, засеменил быстрее.

— Я влюблена, — патетично поправила принцесса, прижимая к груди драгоценную книженцию. — Полина, прекращай орать! Неужели ты думаешь, что я позволю тебя казнить? Уже и пошутить нельзя.

— Да кто вас, ранимых особ, знает? — Отряхнула ладони от налипшей земли, подула на свежую царапину. — Ты вон в жабу обратилась на добровольных началах. Царевна-лягушка, блин…

Вдруг я замолчала, потому что задумалась. Внезапная идея прошибла позвоночник разрядом тока.

Гениально!

Я хлопнула в ладоши и произнесла, подавшись вперед:

— Точно! А чем тебя вообще расколдовать можно? Уж не поцелуем ли прекрасного принца?

Виктория прикусила губу.

— Не-а, нужно просто… — она замолчала, понимая, что раскрывает сокровенную тайну, от которой зависит вся её независимость. — В общем, не поцелуем. Ты с чего такую ерунду взяла?

— Но расколдовать тебя можно? — допытывалась я.

— Ну да. Только брату я сказала, что специального зелья пока не нашли. На самом деле, так оно и есть. У меня валялись где-то остатки с кратковременным эффектом, а вот как снять проклятие целиком — сама не знаю. Но Марк обещал, что расколдует меня, когда мы поженимся. Вот.

— Значит, слушай сюда. Рекламная кампания меняется. Отныне ты у нас несчастная душа, зачарованная злой ведьмой, и лишь поцелуй истинной любви, — эту фразу я услышала в мультфильме, где, кстати, тоже ходило два зеленых чудовища, — сможет вернуть тебе прежний облик.

— И чего? — Виктория тоже подалась вперед, и я рассмотрела безобразные черные точки, покрывающие её нос точно рытвины.

— А ничего! Подумай! — Постучала сгибом пальца ей по лбу. — Расколдует тебя твой возлюбленный, который, несмотря на все запреты и преграды, прорвется в замок. Итого: население в восторге, ибо у вас любовь с большой буквы; брату ничего не остается, как выдать тебя замуж за твоего Марка; а я получу кучу золота и свалю в закат.

— Ага, всё хорошо. Но мне целовать всех подряд?

Об этом я, признаться, не подумала. В моем мире целуются и при встрече, и на прощание, а уж поцелуй взасос с мужчиной вовсе не означает, что у вас отношения. Так, обоюдная симпатия.

Но у принцесс, наверное, высокие принципы, и они берегут свои губы для единственного и неповторимого.

— Пусть поцелуй будет в щечку. Никто ж не просит тебя насмерть засасывать кавалеров.

— Угу. А откуда ж взяться любви, если я этих мужиков знать не знаю и целуюсь с ними в щечку?

Тоже логично. Шестеренки в моей черепушке завертелись усерднее обычного.

— Так это любовь с первого взгляда. — Я возвела указательный палец к небесам. — Не поддающаяся логике. Взрыв, и всё. Легенда такая… Секретные службы королевства допросили какую-нибудь злую ведьму, и та сказала: мол, пока не разыщешь любовь всей жизни — ходить тебе троллем. И вот, он тебя целует в щеку, между вами пролетают искры. Ты всячески краснеешь, можешь даже в обморок бухнуться ради приличия. Тебя уносят в покои, где ты и расколдовываешься. А принц твой всё это время караулит у дверей и завывает, что ему без тебя жизнь не мила.

Виктория долго думала. Меж бровей залегла глубокая складка. Книгу принцесса отпустила, и та развернулась на странице, где герой добивался близости с героиней, и героиня вроде бы была не против, но всячески отказывала, дабы не показаться падшей. Я аж зачиталась, заинтересованная, когда же в итоге эта несговорчивая женщина с высокими моральными принципами отдастся своему рыцарю.

Как оказалось, в начале следующей страницы.

— Допустим, я соглашусь. — Вздохнула принцесса от безнадеги. — И допустим, мы провернем это так, что брат не узнает в первый же день и не повесит нас обеих. Он как раз на пару недель уехал из столицы. Но ничего страшного, что мы так резко меняем легенду? То зазывали людей сладкими речами, то теперь требуем целоваться?

Резкий обрыв одной пиар-акции в пользу другой — явление не одобряемое, но случающееся. Например, один из клиентов нашего агентства изготавливал лепешки на основе коровьего молока. И он очень хотел сделать акцент именно на том, как много молока в его продукции, потому сам придумал слоган: «Съешь лепешки от Матрешки». Ну, Матрешка — это такое стандартное коровье имя в понимании заказчика. Макет рекламного плаката он тоже придумал, потому от нас требовалось только воплотить задумку в жизнь и разнести рекламу по городу. Наши слабые попытки вразумить заказчика тот не слышал — ибо он бог лепешечного бизнеса, а мы так, пешки на большой шахматной доске.

В итоге на плакате красовалось следующее: чисто поле, на переднем фоне зазывно улыбающаяся корова, аккурат у зада которой пририсованы лепешки. В общем, покупатели подумали о тех самых коровьих лепешках, которые зад и производит.

Я подумала о том же.

Заказчику понравилось до жути. Реклама висела на каждом третьем билборде. Нас даже публиковали во всяких группах со смешными картинками. Что, кстати, неплохо, ибо черный пиар никто не отменял. Но в середине кампании, взглянув на свой креатив новым взглядом, заказчик прозрел и срочно потребовал всё изменить. В итоге слоган поменяли на безобидный: «Во мне много молока!» И вместо коровы к лепешкам приставили кувшин.

Получилось проще и без изюминки, но реклама зашла. Хотя я до сих пор нервно хихикаю, когда слышу о лепешках.

— Скажем, что только недавно узнали, как тебя сделать нормальной. Вот не кололась ведьма, и всё тут. Но теперь спешим донести эту весть до женихов. Ну и денежное вознаграждение отменять не будем. Поверь, народ разнесет сплетни моментально, и к приезду твоего брата все будут говорить только о великой любви между Викторией и…

— Марком, — промурлыкала принцесса, перебив меня на полуслове.

— Именно!

Она тяжко простонала.

— Ладно, — сказала, забирая книгу. — У меня ведь всё равно нет выбора.