Машина проблема была в том, что Борис накачался пивом уже до стадии «а поговорить», и неизвестно, не последует ли за ней агрессивная стадия, причем в тот самый момент, когда Маша скажет, что ей пора домой. Так-то вроде он агрессивным не выглядит… Но она ведь может и ошибаться. Ошиблась же два дня назад – при знакомстве в парке Горького, где Борис подкатился к ней на сигвее, он показался веселым спортивным парнем с живым блеском в глазах. А теперь красный, потный и уже полчаса несет какую-то лабуду, не испытывая ни малейшего сомнения в том, что ей это интересно.

– В общем, девять производителей мне отвечают одно и то же: штука баксов минимум. Спасибо им, конечно, что не штука евро, но не пошли бы они… И тут мне в голову приходит: а дай-ка в Китай напишу. Просто по ссылке прошел. И что ты думаешь?

Взгляд его оживился так, что Маше, которая в этот момент не думала, а от нечего делать проветривала голову, стало интересно, чем дело обернулось.

– За двадцать две минуты решили вопрос! – торжествующе объявил Борис. – Их инженер сразу же на скайп мне позвонил, спросил про критические режимы работы теплообменника – и все, сформировали заказ! Еще, прикинь, написали: мы вам вышлем пластины, а для рамы приложим чертеж, ее на месте любой сварщик сделает, а то она тяжелая, и отсюда вам дорого будет оплачивать пересылку. А? Как тебе? Назавтра выслали пластины, через месяц получил. Еще уплотнители добавили, тут никто мне и не сказал, что уплотнители нужны. В сто сорок долларов встало вместе с доставкой, плюс раму мужики в гаражах сварили за три тысячи. Рублей, заметь, не евро. И все, работает моя пивоварка. Я потом специально тот завод китайский на гугловских картах посмотрел – больше Тамбова по площади. Город целый! И не в падлу им с копеечным заказом возиться, звонить, консультировать, еще и деньги мои экономить.

– Ты в Тамбове живешь? – спросила Маша.

– Бизнес у меня в Тамбове, пивоварни. А сам сюда перебрался. Три месяца уже.

«А жена с двумя детьми пока не перебралась», – подумала Маша.

– И что, ты скажи, может быть со страной хорошего, когда такое отношение к труду? – Борис придвинул к себе очередной бокал. – Я не про Китай.

Неплохой, наверное, парень, а что вспотел, так ведь жара. Но ей-то до него никакого дела нет.

«Вот в чем моя проблема», – подумала Маша почти весело.

И правда, чего грустить? Вечер с Борисом прошел не хуже, чем без него, вода серебрится в реке, птицы поют на все голоса и на всех деревьях просторного парка у Речного вокзала, у нее новая юбочка салатного цвета с оранжевыми принтами, давно искала такую, чтобы стояла колокольчиком, но размер не попадался… И даже автобус пришел сразу, так что до Сокола доехала, пока не стемнело, правда, сейчас всю ночь светло.

Когда Маша шла по дорожке за угол дома, окно на первом этаже открылось и из него выглянула Вера.

– Если спать сразу не ложишься, заходи, – сказала она. – Подруга моя мюнхенская приехала, привезла всякие вкусности. Сыр с альпийских лугов в том числе.

Маша обрадовалась. Не столько из-за вкусностей, хотя сыр она любила как мышь, и то мыло, которое всюду продавалось теперь вместо сыра, ее прямо-таки оскорбляло, – сколько из-за того, что ей интересно было с Верой. Это тебе не Борис, не займет время человеческой жизни рассказом про теплообменник.

– Ага, спасибо, – сказала Маша. – Переоденусь и зайду.

– Что вдруг за церемонии? Сразу заходи. Юбочка хороша, между прочим, я еще утром заметила. У меня такая же была в молодости.

Сомнительный, прямо скажем, комплимент и юбке, и Маше. Правда, в фильме «Оттепель», который недавно показывали – это же про Верину молодость как раз? – все были одеты так стильно, что хоть сейчас в ресторан «Белый кролик». Но это вранье, наверное, как всегда в кино.

Когда Вера куда-нибудь шла, то одевалась как-то неуловимо, даже не поймешь, как назвать ее стиль. Но сейчас одета она была как раз понятно: по-домашнему. Маше такая одежда – бохо она называется, надеваешь на себя все подряд, и чем несочетаемее, тем лучше, мешковина с шифоном в самый раз, – вообще-то не нравился, но на Вере все смотрелось как надо. Маша и раньше знала, что такие женщины бывают, но до сих пор видела их со стороны и только теперь каждый день и близко. Казалось, Вера надевает на что взгляд упадет, но взгляд ее просто не может упасть ни на что безвкусное.

Посередине стола на круглой крутящейся деревяшке были разложены сыры, и сырный нож лежал рядом. В доме много было всяких таких штук вроде хлебной доски, которая двумя движениями складывается в хлебницу и раскладывается обратно. И гаджетов всяких у Веры было множество – айфон, айпад, киндл, переносные музыкальные колонки. До сих пор Маше казалось, что у всех людей такого возраста гаджеты вызывают лишь опаску, отвращение или возмущение. Но Вера не все, это она сразу поняла и ежедневно убеждалась, что не ошиблась.

– Ну вот и Маша, – сказала Вера, входя вместе с ней в комнату.

Вряд ли ее подруга так уж сильно Машу дожидалась – интереса к ней точно не выказала. Она была эффектная, черноглазая, загорелая, хриплоголосая и курила так, будто ей за это платят. Голова ее была плотно повязана бронзовым шарфом, и экзотичность всего облика от этого усиливалась.

– Привет, – сказала она. – Я Ирина. Ром пьешь?

– Не знаю, – ответила Маша. – Не пробовала.

– Попробовать надо все.

Ром, который Ирина плеснула в бокал из темной пузатой бутылки, оказался довольно противным. Маша поскорее заела его мягким козьим сыром.

Подруги тем временем вернулись к разговору, прерванному Машиным появлением.

– В общем, бизнес у меня будет роскошный, – сказала Ирина.

– Если прибыльный, – заметила Вера.

– Вот в этом даже не сомневаюсь. Доминиканцы ленивые, бычков выращивать не желают, а туристов тьма, и все стейков хотят. Через три года я там буду первая бизнес-леди. А главное, меня это дико заводит.

– Что будешь первая бизнес-леди?

– Что новое дело с нуля начну и доведу до успеха. Мне это нужно, Вер. Я от однообразия чахну.

– А Пауль?

– А что Пауль? Если я ему дорога, должен меня поддержать.

– А если он тебе дорог?

– Денежных вложений я от него не требую. – На Верин вопрос Ирина не ответила. – Но отказать себе в том, из-за чего ночей не сплю, только чтобы всегда быть у него под рукой, это извините.

– А не стары мы с тобой, Ирка, для таких резких начинаний?

Вера проговорила это то ли насмешливо, то ли задумчиво.

– Нет, – отрубила Ирина. – Да может, эта ферма в Доминикане вообще последнее, чего мне в жизни захочется! И отказаться? Ни за что.

Поговорили об Ирининой дочке, которая рисовала мультфильмы на огромной киностудии в Китае, о том, что персиковые деревья этой весной цвели в Розенхайме каким-то невероятным образом и Пауль радовался как малое дитя. Потом Ирина вызвала такси и Вера пошла ее провожать, а Маша положила себе мясное жаркое с помидорами. Оно было горячее, потому что стояло на стеклянной подставке, которая снизу подогревалась тремя свечками.