- Стойте! Стойте, вам говорят! Надо же обо всем договориться!

- Правильно, - согласилась Аня. - Надо, чтобы каждый знал свое задание. Я, например, не знаю.

Аська взглянула на часики и заверещала на весь двор:

- Надоели мне ваши задания! Из-за вас я опоздаю! Все, хватит с меня!

И она вспорхнула на крылечко.

Аня с Даней растерянно переглянулись, пожали плечами и тоже поднялись по ступенкьам.

Филя замешкался. Он смотрел, как за ребятами закрылась дверь, и почему-то не спешил их догонять.

"Ну и ладно, - думал он, - пусть Аська спешит на свое представление. Но за машиной же надо кому-то следить?"

Он собирался догнать Даню, рассказать про обезьянку и предупредить, что остается во дворе, но не успел. Дверь подъезда опять распахнулась, и из неё вышел какой-то человек. Он нес огромную охапку чего-то разноцветного. Приглядевшись, Филя понял, что это украшения для елки, которую устанавливают где-нибудь на улице. Флажки, большие бумажные фонари, сверкающие цепи из золотой фольги - все это человек протащил, захватив обеими руками как ненужный хлам, к машине и положил на заднее сиденье. И опять прошел, не оглянувшись на Филю, в здание - наверное, за очередной ношей.

Если бы у Фили спросили когда-нибудь, что он думал в эту минуту ничего бы он не ответил. И не потому, что память у него плохая. Подумать о чем-либо он просто не успел.

Все случилось само собой. Во всяком случае, Филя опомнился и пришел в себя лишь тогда, когда понял, что находится в машине - под самой кипой елочных украшений.

Когда Филя заметил, что дверца не заперта, то наверное, решил проверить, нет ли в машине каких-нибудь интересных предметов, которые могут помочь в дальнейшем следствии. А как ещё можно было бы объяснить совершенно не характерное для Фили действие - залезание в чужую машину? Не обезьянку же он, в самом деле, отшлепать собирался!

А как только он открыл дверцу, из подъезда опять вышел тот же человек. С очередной ношей елочных украшений. И поэтому естественным для Фили движением было единственное: упасть за спинку переднего сидения и затаиться. Вот он и оказался под целым ворохом самой разнообразной елочной мишуры. Крупнокалиберной, между прочим, потому что предназначалась она для какой-нибудь елки на городской площади.

Дышать сразу стало тяжело. Филя начал осторожно освобождать возле своего лица место для дыхания. Открылась дверь, сверху добавился ещё груз.

Значит, машина должна была куда-то поехать. И тут Филю пронзила догадка: он же ничего не увидит! Совершенно бесполезно валяться под этой кучей, если нельзя будет даже определить, куда едет машина!

Он осторожно попытался высвободиться, чтобы осмотреться и, если возможно, выбраться из машины. Но как только Филин нос высунулся настолько, чтобы можно было дышать, - открылась и сразу же захлопнулась передняя дверца, мотор завелся, и машина поехала.

"Вот так быстро все меняется, если действовать", - почему-то подумал Филя.

Странно, что такая мысль пришла ему в голову. Во-первых, никакого особенного действия он не совершал. Просто забрался в чужую машину. А во-вторых, ничего особенно не изменилось. Просто эта машина поехала, и все.

А как же ребята? Ведь они ничего не знают про Филю и станут искать его! А как же... Как он вообще вернется обратно?! Эти вопросы пронзили Филю, как тоненькие иголочки, и он даже чуть ли не взвыл от отчаяния. И черт же дернул его открыть эту дверцу!

Машина покачивалась на ухабах. Двор, по которому она ехала, был сплошь в ледяных кочках, и Филю бросало вместе с кучей мишуры по всему заднему сиденью. Хорошо, что можно было особенно не таиться. Вряд ли человек, сидящий за рулем, прислушивался к постороннему шуму в машине. Филя подполз под спинку водительского сиденья. Вот теперь можно и голову приподнять. Водитель не заметит.

Машина уже мчалась по улице.

Нечего было и думать о том, чтобы увидеть лицо водителя! Не хватало только встретиться взглядами в зеркальце заднего вида. Тогда можно и врезаться в какой-нибудь столб на полном ходу: водитель от неожиданности с ума сойдет, не то что управление потеряет! Когда увидит на заднем сиденье под новогодним хламом такого чертенка...

Филя даже чуть не прыснул смехом, представив зеркальце, в котором вдруг показывается его страшная мордочка. Ведь человек, который боится, всегда и сам выглядит страшновато. А перепуганное выражение лица не очень-то весело наблюдать.

Неприятное это ощущение - когда страшно и смешно одновременно! А именно эти чувства разрывали сейчас Филю на части. В переносном, конечно, смысле. В буквальном смысле он, может, и хотел сейчас быть разорванным на части. Только бы исчезнуть из этой машины. Что будет дальше? Никто в целом мире этого не знает...

Но потихонечку спокойствие начало возвращаться к Филе. И он стал анализировать ситуацию. Во-первых, надо при первой же остановке покинуть машину. Во-вторых, покинув, надо обязательно спросить что-нибудь у водителя, чтобы сравнить его голос с голосом вчерашнего похитителя. Вчера лицо Деда Мороза было закрыто очками и бородой с усами. А лицо сегодняшнего водителя на улице нельзя было разглядеть под ворохом мишуры.

Машина опять повернула куда-то, покачалась на ухабах, остановилась и почему-то посигналила. Филя затаился и прислушался. Если сейчас откроется водительская дверца, он не будет сидеть на месте. Сразу же, в одно мгновение, выскочит сзади, с противоположной стороны. Главное - открыть свою дверцу вместе с водительской, чтобы шум слился воедино.

Но водитель никуда не выходил.

Сколько можно ждать? Так и задохнуться было недолго - тем более что салон машины заполнялся едким дымом. И как только люди курят всякую гадость? Нюхать противно, не то что вдыхать.

Филя попытался посмотреть в окошко. Получилось, что он смотрит снизу вверх, да ещё и искоса. Ну и взгляд! Но удивительнее всего было не положение, из которого Филя смотрел, а те самые предметы, на которые падал его взгляд...

Эту сосульку он когда-то видел... Огромная, тройная, как будто перевернутая корона, она закрывала пол-окна на последнем этаже... Ее спокойненько можно было бы сбить, дотянувшись из форточки. Да об этом Филя думал ведь совсем недавно! Сегодня...

Он повел свой взгляд дальше, насколько позволял поворот шеи. Подняться и оглядеться нормально Филя не мог. Водитель сидел неподвижно, и любой лишний шорох в машине привлек бы его внимание.

Рябины с высохшими гроздьями на самой верхушке, два провода над ними, в которых запутался моток магнитофонной ленты... Не спит ли Филя?! И не видит ли сон?!

А если не спит, то находится он не где-нибудь, а в своем родном дворе, рядом с гостиницей "Пекин". Не совсем, правда, в своем, а чуть-чуть в стороне. В каких-нибудь ста метрах от своего подъезда.

Первой мыслью Фили было вырваться из машины и побежать, рвануть изо всех сил по направлению к этому самому подъезду! Скрыться, чтобы забыть всю эту слежку...