— Дурею от них.

Сжимает оба полушария вместе, грудь налилась возбуждением, соски набухли, Влад облизывает каждый из них языком, толкается бедрами между ног Полины, трется членом сквозь брюки о ее бедро.

— Господи, Влад. Аааааа…..ааааа.

— Могу ласкать их вечно. Сука, девочка, как же хочу тебя.

Он только ласкает грудь, которая с беременностью стала безумно чувствительной, по телу проносится током наслаждение, а ведь это он даже не трогал ее между ног, где все уже горит огнем.

— Ах…Влад….ааааа.

А вот сейчас он забирается рукой между ног, оттягивая трусики в сторону, ласкает пальцами влажные складочки. Сам смотрит вниз, на живот, отрываясь от груди Полины.

— Малыш, извини, но папочка хочет мамочку.

— Полина!

Требовательный голос Германа вырывает ее из воспоминаний. Девушка оборачивается, растерянно смотрит.

— Тебе плохо? Что случилось?

Она смотрит на Германа, он такой суровый, хочется дотянуться рукой, разгладить пальцами морщинки на лбу. Но в следующий момент он смотрит вниз на руку Полины, на запястье отчетливо видны синяки.

— Откуда это?

— Герман, тут такой инцидент вышел.

— Я спрашиваю, откуда на тебе синяки? — вопрос требовательный и жесткий.

— Герман…я…

— Соболь!

В салоне автомобиля повисает тишина, еще немного и, кажется, рванет, потому что Герман очень зол, Полина видит по тому, как играют желваки на его скулах, как он сжимает кулак на коленях и ведет головой.

Машина сбрасывает скорость, съезжает на обочину. Полина пытается удержать мужчину, но он лишь кидает на нее быстрый взгляд, так же, как Влад, оба выходят на улицу. Она хочет выйти за ними, но понимает, что не надо лезть, когда разговаривают мужчины, но в том инциденте никто не виноват. Валентин, подлая тварь, рано или поздно повел бы себя именно так. Полина так и знала, что Герман будет в гневе, просто чувствовала это.

— Я тебе что сказал, Соболь? Смотреть за ней в оба, ты плохо слышал? Больше следил за своим членом?

— Все нормально, Немец. Инцидент исчерпан, хер ли ты так завелся? Кто надо наказан.

— Меня не волнует, нормально или нет, меня волнует то, что ты это допустил в самый первый день.

Герман закипал, словно вулкан, он так живо представил, как какая-то сука хватает его девочку за руки, оставляя на коже следы. Никто не имел право делать этого! Никто! Да, они сами хороши, во время секса оставляли следы, почти не контролируя себя, сжимали пальцами кожу, оставляли засосы и укусы, но это совсем другое.

— Да я сам чуть умом не поехал, когда увидел, как ее хватает эта конченая тварь — управляющий. Думал, еще немного, и я вырву ему руку вместе с мясом, но, сука, я же не мог на ее глазах его линчевать.

Полина припала к окну, мужчины отошли недалеко, но все равно ничего не было слышно. Влад жестикулировал, был на эмоциях, Герман только смотрел на него и иногда цедил сквозь зубы слова, показывая то в сторону автомобиля, то тыкая в грудь Влада пальцем.

Господи, и за что они ей такие достались? Не думала, что сны сбудутся так буквально, и судьба так лихо воплотит в жизнь все, и даже больше, что в них было. Полина знала, как отреагирует Герман, боялась именно этого, что он начнет злиться, разнесет все вокруг, может наделать делов. Ведь он может? Точно может!

— Надо было элементарно не допускать всего этого. Ты знаешь, что ей нельзя волноваться, а тут еще синяки на руках. Блядь, Соболь, это вообще, как?

Герман не сдержался, ткнул Владу в грудь пальцем, тот посмотрел на его руку, склонил голову, а Полина от ужаса распахнула глаза. Если она сейчас не вмешается, то поломанных рук, а может и разбитых голов будет больше.

— Так, все, прекратите!

Открывает дверь, кое-как выбирается из высокого внедорожника, в лицо ударяет прохладный ветер, кутается в жакет, потому что так и не накинула плащ, выходя из гостиницы.

— Вы еще морды начните бить друг другу из-за какого-то синяка. Верю, что у вас это прекрасно получится. Я не рассыпалась и ничего мне не стало. Влад поступил правильно, и не надо так на меня смотреть, я тоже умею пускать молнии. Вы думаете, я такая беременная смогу вас разнят?

Мужчины обернулись, молча выслушивая то, что сказала Полина. Она была такая грозная и невозмутимая, отчитывала их, как пацанов, за то, что устроили разборки посреди трассы.

— И не надо вот так смотреть. Мы с Владом все уладили, да, Влад?

Посмотрела на него, а этот паразит нагло улыбнулся и облизал губы. Он прекрасно помнил, как они все уладили, в кабинете того же Валентина, на его рабочем столе, разбросав по полу бумаги.

Полинкина грудь была чертовски вкусной, а ее киска мокрой, что два пальца легко вошли в узкое лоно, девушка вскрикнула, подалась вперед, с силой обхватив его шею.

— Влад…аааа…да…я, господи…аааааа.

— Вот же черт…что ты со мной делаешь. Прости, малыш.

Вынул пальцы, облизал их, расстегивая ширинку, член вырвался наружу, Полина смотрела на него, помогая спустить белье. Ее платье задралось до самого пояса, но закрывало животик, грудь обнажена, соски такие чувствительные. Он снова сосал их, приподнимая грудь.

— Ложись, так будет удобнее, — отрываясь от груди, скинул с широкого стола бумаги, укладывая Полину спиной на гладкую поверхность.

— Влад, только не сильно.

— Конечно, не сильно, — гладит животик, проводит пальцами по раскрытому лону, собирая ими влагу. — Какая мокрая девочка, обещал вылизать, но не могу больше, хочу тебя.

Закидывает ноги девушки себе на локти, проводит по набухшим складочкам уже головкой члена, задерживаясь на клиторе, лаская его своей плотью. А потом медленно входит, Полина стонет, сжимает свою грудь. Он входит неглубоко, но прекрасно чувствует, как там внутри ее девочки горячо и влажно, как она сжимает его.

Влад смотрел на лежащую перед ним девушку, она прекрасна, чертовски прекрасна, такая аппетитная, кусает губы, лаская свою грудь.

Она кончила буквально сразу, не прошло и минуты, Влад растирал большим пальцем клитор, продолжая эту медленную пытку, сдерживая себя. Смотрел, как одержимый, на то, как она пульсирует на его члене, сжимая, словно тисками, давая девочке кончить, гладил живот.

Когда же Полина вскрикнула в последний раз, а по ее телу прошла судорога удовольствия, его яйца поджались, сперма накатила. Влад только успел вынуть член, как густой поток смени, залит раскрытые половые губы Полины.

— Да, мы все уладили, — он подмигнул Полине, а та лишь фыркнула, посмотрев на Германа.

— Я замерзла, устала и хочу кушать. Мы хотим кушать, — демонстративно показывает на свой живот. — Не кажется, что дорога не совсем удачное место для ваших разборок и для моего местонахождения?