31 октября (13 ноября), вместо уже расформированного к тому времени Штаба Полевого атамана при Ставке Верховного главнокомандующего, «для объединения и направления к разрешению всех вопросов, касающихся боевой готовности, клонящихся к поддержанию боевой мощи всех казачьих частей, находящихся на театре военных действий», был создан Полевой штаб казачьих войск при Верховном главнокомандующем. Начальник нового казачьего управленческого органа избирался по докладу начальника Штаба Верховного главнокомандующего, которому организационно подчинялся, и по соглашению Верховного главнокомандующего и военного министра. Им по-прежнему оставался генерал от кавалерии Смагин.

Полевой штаб состоял из четырех отделений: 1) Инспекторского — проводившего инспектирование казачьих частей и соединений; 2) Строевого — ведавшего формированием и составом казачьих пехотных и кавалерийских частей и соединений и собиравшего сведения об их боевой деятельности, состоянии и пр.; 3) Артиллерийского — занимавшегося формированием, снабжением и вооружением казачьей артиллерии; и 4) Хозяйственного — занимавшегося снабжением казачьих войск и управлявшего казачьими мастерскими.

14 (27) февраля 1918 г., в связи с роспуском всей военной организации старой — царской — России, Полевой штаб казачьих войск при Верховном главнокомандующем был расформирован, а ведение вопросов, связанных с казачьими войсками, было передано Народному комиссариату по казачьим делам[81].

Что касается казачьего управления на местах, то до марта 1917 г. им ведали назначаемые императором из среды армейского генералитета войсковые наказные атаманы и (или) стоявшие ниже их рангом в должностной иерархии наказные атаманы. В их распоряжении находились войсковые штабы.

Атаманские должности совмещались с должностями неказачьего гражданского и военного управления. Так, наказной атаман астраханского войска являлся и Астраханским губернатором, наказной атаман оренбургского войска — Оренбургским губернатором, наказной атаман Уральского войска — военным губернатором Уральской области, войсковой наказной атаман Сибирского войска — степным генерал-губернатором и главнокомандующим Омского военного округа, наказной атаман Забайкальского войска — военным губернатором Забайкальской области.

Наказные атаманы Амурского и Уссурийского войск, бывшие, соответственно, военными губернаторами Амурской и Приморской областей, подчинялись войсковому наказному атаману Приамурских войск, являвшемуся также приамурским генерал-губернатором и главнокомандующим Приамурским военным округом. В свою очередь, наказные атаманы Кубанского и Терского войск — они же начальники Кубанской и Терской областей — подчинялись войсковому наказному атаману Кавказских войск, занимавшему также посты наместника его императорского величества на Кавказе и главнокомандующего Кавказским военным округом.

Определенную оригинальность управления имело Семиреченское войско. Так, в нем существовала как должность наказного атамана Семиреченского войска, бывшего заодно и военным губернатором Семиреченской области, так и должность войскового наказного атамана Семиреченского войска, номинально дававшаяся туркестанскому генерал-губернатору и главнокомандующему Туркестанским военным округом.

Исключением в этой системе должностного совмещения являлся войсковой наказной атаман Донского войска, который никаких других должностных постов не занимал, но, однако же, на территории Области войска Донского обладал правами губернатора, а в особых случаях — генерал-губернатора и главнокомандующего военным округом.

Красноярским и Иркутским казачьими дивизионами командовали командиры дивизионов, Камчатской казачьей командой — командир команды, а Якутским казачьим полком руководил полковой атаман.

С началом революции войсковые наказные и наказные атаманы во всех казачьих войсках были заменены демократически избираемыми на войсковых кругах войсковыми атаманами[82].

Казачьи вооруженные формирования воевали на всех фронтах, но лишь на Закавказском на протяжении всей войны действовало наибольшее их число, представленное всеми тремя основными родами оружия того времени: кавалерией, пехотой и артиллерией, причем казачество составляло практически всю фронтовую конницу и конную артиллерию. Иными словами, примерно наполовину этот фронт являлся казачьим[83].

Касательно конкретной численности казаков на Закавказском театре известно, что к началу 1917 г. их насчитывалось примерно 67 тыс. человек. Пз них 37 тыс. относилось к кавалерии (кубанцев — 23 тыс., терцев — 6 тыс., забайкальцев — 4 тыс., донцов — 2,4 тыс. и сибирцев — 2 тыс.); 28 тыс. — к пехоте (кубанцев — 22 тыс., терцев — 6 тыс. и донцов — 4 тыс.) и 2 тыс. — к артиллерии (кубанцев — 1,25 тыс., забайкальцев — 0,5 тыс., терцев — 0,25 тыс. и оренбуржцев — 0,25 тыс.)[84].

Казачьи войска действовали на Кавказском фронте с момента его образования; уже при создании Отдельной Кавказской армии они были включены в ее состав как штатные войсковые единицы, где, помимо собственно военных, оперативно-тактических и стратегических задач, проводили также охрану государственной границы с Османской империей и Персией и обеспечивали поддержание правопорядка в российских закавказских губерниях.

К началу войны — августу 1914 г. — казачьи части и соединения располагались следующим образом:

Приморский отряд — 1-й Кубанский пластунский батальон 1-й Кубанской пластунской бригады (Генерального штаба генерал-майор Пржевальский);

Ольтинский отряд 1-го Кавказского армейского корпуса — 3-й Горско-Моздокский полк Терского казачьего войска (войсковой старшина Лепилкин);

Сарыкамышский отряд 1-го Кавказского армейского корпуса — 1-я Кавказская казачья дивизия (Генерального штаба генерал-лейтенант Баратов), другие пять батальонов

1-й Кубанской пластунской бригады и пять сотен 3-го Кавказского полка Кубанского казачьего войска (войсковой старшина Ефремов);

Эриванский отряд — 2-я Кавказская казачья дивизия (генерал-лейтенант Абациев), первые пять номерных батальонов

2-й Кубанской пластунской бригады (Генерального штаба генерал-майор Гулыга) и оставшаяся сотня 3-го Кавказского полка Кубанского казачьего войска;

Макинский отряд — Отдельная Закаспийская казачья бригада (Генерального штаба генерал-лейтенант Николаев) и 12-й Кубанский пластунский батальон 2-й Кубанской пластунской бригады;

Азербайджанский отряд — 4-я Кавказская казачья дивизия (Генерального штаба генерал-майор Чернозубов);

охрана Черноморского побережья — 3-я Кубанская пластунская бригада (генерал-майор Геник).

Помимо этого, действовала самостоятельно, не входя ни в какое оперативное соединение, Отдельная Сибирская казачья бригада (генерал-майор Калитин).

Таким образом, видно, что уже перед войной на Кавказе казачьи формирования входили во все армейские отряды, составляя их основу. Единственным исключением здесь являлся резерв армии — 2-й Туркестанский армейский корпус, в котором казачьих частей на указываемое нами время пока не было.

Всего же на Кавказе в начале войны находилось кубанских 18 полков, а также 45 особых конных сотен, 6 терских и 2 сибирских полка. Вместе они насчитывали 201 казачью сотню. К этому еще можно добавить 18 кубанских пластунских батальонов, 4 кубанских, терскую и оренбургскую батареи[85].

После завершения Кеприкейского и Сарыкамышского сражений в дислокации казачьих формирований в Закавказье произошли значительные изменения. Так, в Приморский отряд, к бывшему там уже 1-му Кубанскому пластунскому батальону 1-й Кубанской пластунской бригады, добавили 15, 17 и 18-й Кубанские пластунские батальоны 3-й Кубанской пластунской бригады, 55-й Донской казачий полк и сотню

3-го Лабинского полка Кубанского казачьего войска. 1-й Кавказский армейский корпус, где по-прежнему оставались

1-я Кавказская казачья дивизия и 3-й Кавказский полк Кубанского казачьего войска, пополнили 3-м Сунженско-Владикавказским полком Терского казачьего войска, 84-й Донской казачьей и 10-й и 30-й Кубанского казачьего войска особыми конными сотнями. Бывший Эриванский