— Бежим! — шипит Влад мне на ухо, — веник ее задержит.

И мы как дураки вприпрыжку несемся вниз по лестнице, не обращая внимания на вопли сестры:

— Яся! Меня подождите!

Еще чего! Давно я себя не чувствовала такой хулиганкой.

Я думала, что мы выскочим на улицу, но едва спускаемся на первый этаж, как Влад тащит меня в сторону первой попавшейся двери и запихивает внутрь, несмотря на грозную надпись «Только для персонала». Мы оказываемся к крошечной подсобке — метр на метр, среди ведер, швабр и каких-то мешков.

— Влад…

— Тсс, — прижимает палец к моим губам.

Мы замираем, прислушиваясь к тому, что происходит снаружи. Пять секунд тишина, а потом на лестнице раздается топот, будто бежит рота слонов. Узнаю «легкую» поступь сестренки. Она несется мимо нашего укрытия, и вскоре снова наступает затишье.

Смотрим друг на друга и пытаемся не смеяться, хотя очень хочется.

— Прости. С этими цветами получился такой детский сад, но я не удержался. По-хорошему она все равно не понимает. Но, хочу тебя предупредить, — он морщится, — еще одна такая выходка с ее стороны, и я не посмотрю, что она твоя сестра.

Ты мой кумир.

Я тяну его за лацканы к себе, вынуждая склониться ближе, и заговорщически шепчу:

— Если надоест, можем вместе выкинуть ее в окно.

— Такого мне еще не предлагали. — Влад упирается руками в стену, по обе стороны от меня. — Звучит заманчиво.

Расстояние между нами все сокращается. Я не дышу. Смотрю на его губы, думая только о том, какие они на ощупь, на вкус.

— Мне все еще нельзя тебя трогать? — усмехается он, склоняясь опасно близко.

Я чувствую его дыхание на своем виске и боюсь пошевелиться.

— Нельзя.

— Почему?

— Ты задолжал мне цветы.

Он тихо смеется, невесомо касается губами виска и отступает назад, а я борюсь с диким желанием притянуть его обратно.

Мы с Владом не вернулись ни в этот ресторан, ни в какой-нибудь другой. Просто гуляли по набережной, ели мороженое. Разговаривали. Много, о разном. Смеялись.

С ним оказалось легко и уютно. Есть такой тип мужчин, которые располагают к себе одним взглядом. Без замашек властного тирана и томного мачо, создают вокруг себя ауру, в которой хочется греться.

А на Швецове природа вообще расстарась и очень гармонично объединила все три ипостаси: мистера Великолепного, Гоблина и Хаски.

Вроде взрослый, работает на серьезной должности, в солидной компании, а дури, как у какого-нибудь беззаботного студента. И юмор у него местами жутко черный — как мне нравится. Я просто балдела, перлась от каждого мига, проведенного рядом с ним, и порой ловила себя на мысли, как я вообще жила без вот этого всего.

Мы с ним даже код секретный разработали на тот случай, если сестра снова вздумает шпионить и влезет в нашу переписку.

— Значит, так, дорогая моя Ярослава! Слушай, вникай, запоминай. Вычитаем от настоящего времени час. Например, если я тебе пишу — давай встретимся в пять, это значит, что встреча состоится в шесть. Понятно? — сурово спрашивает Влад, а у самого в глазах смешинки скачут.

— Более чем. А что будем делать с местом?

— Здесь все просто. Выбираем одно, постоянное. Да хоть вот эту набережную, возле колеса обозрения. Встречаемся всегда здесь, а потом вместе едем куда нужно.

— А в письме пишем, что в голову придет? Допустим какую-нибудь подпольную бургерную на другом конце города?

— Обожаю «добрых» женщин, — смеётся он, — в общем, если я тебе пишу: в пять в пельменной «Три поросенка». Это значит в шесть на набережной.

— Договорились

— Пожалуй, я прямо сейчас тебе пришлю приглашение. На тот случай, если сеструха твоя снова решится на диверсию.

— А, давай.

Он строчит мне послание, а я хихикаю как дурочка, представляя, как сестра сломя голову бежит на другой конец города, а нас там нет. Смешно, конечно. Но мне нравится играть в партизан.

Тем более, это просто игра. Сейчас, здесь, с ним. А дома с Оленькой будет совсем другой разговор. Кому-то пора поправить ей корону и объяснить, что не стоит мешаться под ногами у старшей сестры, ибо за это может крупно прилететь.

Домой я пришла через пару часов. Влад был без машины, поэтому отвез меня на такси, а потом отправился к себе. Сидя рядом с ним на заднем сиденье, я все ждала, что поцелует. Что еще чуть-чуть. Вот, вот, сейчас, еще немного и это случится.

Не случилось. Швецов держался в рамках приличного. Руки не распускал, в шею больше не дышал, и мне почему-то казалось, что делал он это специально, тихо посмеиваясь про себя, когда видел, как ёрзаю на месте и замираю от каждого взгляда.

Довести решил! Гоблин!

Ладно, я девочка стойкая, умная, меня таким не проймешь. Наверное…

— Ясь, привет, — отец встречает меня в прихожей.

— Привет, пап, — целую его в щеку, — Ты чего не спишь?

— Тебя жду. Поговорить хотел.

— Ну давай поговорим, — я с блаженным стоном скидываю туфли на высоком каблуке и ковыляю в гостиную к дивану. Ноги от долгой прогулки просто гудят. Знала бы, что так все обернется — шла бы на свидание в кроссовках.

— Что у вас произошло с Ольгой?

— Ммм, ничего, — закидываю ноги на мягкий пуфик и исподлобья смотрю она встревоженного отца, — чего она наговорила?

— Что ты ее обижаешь.

— Ну это понятно. А детали? Чем именно я ее обижаю…на этот раз?

— Она пришла домой, вся в слезах, с букетом и сказала, что ты сорвала ей свидание с Владом.

— Ай да я, ай да стерва, — ухмыляюсь, а ладони сами сжимаются в кулаки.

Вот коза! Все с ног на голову перевернула.

— Говорит, что ты заставила его уйти.

— Понятно, — устало тру лицо руками, прикидывая как лучше поговорить с сестрой: сразу закопать ее в кадке с фикусом, или все-таки попытаться достучаться до здравого смысла.

Что это вообще за детский сад? На что она рассчитывает? На то, что меня будут ругать? Да мне все равно, ругай — не ругай, все равно сделаю по-своему. Вроде не первый год вместе живем, должна бы уж знать. Или думает, что Влада ее выходки впечатлят? Так это она зря. Не тот этот человек, чтобы от таких фокусов в восторг приходить.

— На самом деле все не так? — аккуратно интересуется отец.

— Не так. Ты прости, пап. Я не буду все детали рассказывать и жаловаться. У нас на жалобах Оленька специализируется. Скажу только, что это у меня было свидание с Владом.

Он недовольно морщится и качает головой: