И снова что-то странное почудилось ей в этих его словах. Хотя он, безусловно, имел в виду лишь самое простое – что у него, как у инструктора, имеются дублирующие педали, и поэтому ученица может не беспокоиться.

Сергей сел в машину. Ольга снова и снова въезжала на обозначенный разметкой пятачок для парковки, но каждый раз все-таки пересекала эту разметку, и безжалостный Игнатович просил ее повторять заезд. Она безропотно делала еще один круг по площадке и снова принималась парковаться.

– Все! – наконец взмолилась Ольга. – Сергей, сил моих больше нет! Давайте отдохнем хоть пять минут. А то у меня уже глаза наперекосяк, все равно правильно сейчас не припаркуюсь.

– Глаза наперекосяк? – Он повернулся к ней и вгляделся в ее глаза. – Да вроде бы нет. Ну, отдыхайте.

Ольга хотела выйти из машины, чтобы хоть немного размяться – от того, что она сидела, вцепившись в руль, и пристально вглядывалась в зеркала, у нее затекли руки и шея, – но сделать это ей не удалось.

За окнами вдруг словно бы встала пелена тумана. Ольга даже не сразу поняла, что случилось, и только мгновенье спустя сообразила, что это не туман, а дождь. Он обрушился сверху сплошной завесой, и эта завеса не шумела даже, как всегда шумит завеса дождя, а гудела, будто водопад. Когда Ольга была с Андреем в Америке, именно так гудела Ниагара, которую они ездили смотреть.

– Ничего себе! – воскликнула она. – Только что ведь солнце светило!

– Нет, – сказал Сергей. – Давно уже тучи собираются. Просто вы на парковке сосредоточились, вот и не заметили, – улыбнулся он.

Ольга опустила оконное стекло и выглянула было наружу, но в лицо ей сразу же плеснуло холодной водой, и она зажмурилась, как кошка, не вовремя высунувшаяся с дачного крыльца. У них на даче недавно поселилась такая кошка, до невозможности чистоплотная и осторожная; мама назвала ее Агнессой. На дождь Агнесса смотрела с такой брезгливостью, будто он лично ее оскорблял.

– Ого! – весело сказала Ольга, поскорее поднимая стекло. – Носа не высунуть.

– Скоро кончится, – сказал Сергей. – Минут через десять. Это же летний дождь.

Капли летнего дождя так приятно холодили лицо, что Ольга не стала их вытирать.

– Придется нам с вами в машине посидеть, – сказала она. – Дождь и правда ведь, наверное, ненадолго. Вы как, ничего?

Веселость, которой она не могла сдержать, беспечная и в общем беспричинная, наверное, передалась и Сергею. Он снова улыбнулся, что было ему вообще-то совсем не свойственно.

– Я ничего, – сказал он.

– Если хотите, я что-нибудь расскажу, – предложила Ольга. – Чтобы вам не скучно было. Это же из-за меня вы тут застряли. Из-за моей параллельной парковки. Или, если хотите, то вы что-нибудь расскажите.

– Расскажите вы, – сказал Сергей.

– Что же вам рассказать? – задумчиво проговорила Ольга. – Про вступительные экзамены, может? Нет, это не очень интересно… А, вот что! – вдруг вспомнила она. – Довольно непонятная история.

История эта пришла ей на память не случайно: она произвела на Ольгу сильное впечатление, и природа этого впечатления в самом деле была ей не совсем понятна, а потому история все никак не шла у нее из головы, хотя произошла уже довольно давно, с месяц назад, наверное.

– У нас дача в Тавельцеве, – начала Ольга. – Это под Клином, может быть, вы слышали.

– Слышал, – кивнул Сергей. – У меня бабка с дедом рядом жили, в Чудцеве. Я к ним мальчишкой каждое лето приезжал. Дом и сейчас там стоит.

– Да? – почему-то обрадовалась Ольга. – Ну тогда вы знаете, какие это места. Но в Чудцеве, кажется, речки нет, а у нас дом на речке стоит, на Нудоли. Прямо на берегу. И у всех домов, которые с нами рядом, тоже сады к речке спускаются. А через речку, от нас неподалеку, был мостик. Небольшой такой, речка ведь неширокая. По нему все в магазин ходили. И вот он сломался. Опоры сломались, они старые были, а настил уже потом течением снесло. Все думали, мостик через неделю-другую заново сделают, ну, должен же кто-то этим заниматься, сельсовет, что ли, или как это теперь называется – администрация. Даже ходили туда вроде бы. Но там вроде бы сказали, что починят этот мостик после дождичка в четверг, потому что в километре от нас есть нормальный шоссейный мост, а этот, оказывается, был какой-то самодельный, и никто за него не отвечает. Ну, предположим, нам не трудно и на машине в магазин съездить, по шоссейному мосту, но не у всех ведь машины. Справа от нас, например, три старушки живут, сестры, они, как только на пенсию вышли, то на даче и поселились. И машины у них нет, и на велосипеде они ездить не могут. В общем, им без этого мостика совершенно невозможно, да и остальным стало очень неудобно.

Ольга посмотрела на Сергея – не слишком ли подробно она рассказывает, не скучно ли ему? Он смотрел на нее так внимательно, словно она говорила что-то неизмеримо важное; она даже смутилась от того, как прямо он смотрел ей в глаза. У него глаза были необыкновенного зеленого цвета – она только сейчас заметила.

– Ну вот, – отводя взгляд, продолжила Ольга, – мостик, конечно, сделать не очень дорого, но ведь надо деньги собрать, стройматериалы купить, рабочих нанять, проследить за ними. Кто этим будет заниматься? Ни времени ни у кого, ни желания. Я уже думала, придется все-таки нам за это браться, и вдруг в выходные вижу – сосед делает. Никого не нанял – сам. И опоры уже вбил, и доски привез для настила. Когда мой муж вечером приехал, уже все готово было.

Дождь лил не переставая. За окнами по-прежнему стояла белая гудящая стена. Ольга вспомнила, что в тот день, когда сосед Александр Венедиктович построил мостик через Нудоль, тоже лил дождь, но только с утра, а потом прекратился. Распахнув окно на втором этаже, чтобы вдохнуть запах мокрых деревьев, она увидела у реки соседа, но не могла понять, что это он делает. Александр Венедиктович ходил вдоль берега между своим домом и домом трех сестер, отмерял шагами расстояние, вбивал какие-то колышки… То есть тогда Ольга еще не знала, что его зовут Александром Венедиктовичем. И что до пенсии он работал инженером космических ракет с самим Королевым, тоже не знала. Она просто видела в окно кряжистого пожилого мужчину в штормовке и только по этой штормовке догадывалась, что он, наверное, дачник, а не деревенский, потому что деревенские носили обычно если не ватники, то камуфляж. Да и походка у него была какая-то не деревенская, хотя, чем деревенская походка отличается от городской, она объяснить не смогла бы. А жил он ровно на стыке деревенской и дачной улиц, так что по этому признаку его тоже было не отличить.

Да, в тот день тоже лил дождь. И еще тот день был похож вот на этот, сегодняшний, радостью, которой они оба были отмечены в Ольгином сознании.

– Знаете, как сосед этот мостик сделал? – Она снова взглянула на Сергея.

И замолчала. Ей хотелось, чтобы он произнес хотя бы слово. Слишком внимательно он ее слушал, это вызывало у нее непонятное смущение.

– Как? – словно услышав ее желание, спросил он.