Неужели, обычная жизнь может наполнять и радовать человека только тем, что она есть и ты причастный к ней? Странно, но такая крамольная мысль ему никогда не приходила в голову. Он удивился своему открытию, пожалуй, нисколько не меньше, чем Галилей, увидев темные пятна на солнце.

Господи, как хорошо, что есть вот такая женщина, которая искренне печется о «непонятный» больном, которому наплевать на всех и вся, на свою жизнь, а он должен бороться, за него должны бороться…

А случись с ним что — то «непонятное», кто будет бороться за него? Если в него такая женщина? Была ли?

А еще у нее у Саши есть настоящий друг. Стрельников его вспомнил сразу, как она назвала фамилию. Он, этот почти профессор и почти светило, тогда ему очень помог. Но отчего — то думать, что Саша была у него, Стрельникову не хотелось.

Домой он Сашу так и не довез. Она попросила остановить возле магазина, где продается черный хлеб с черносливом. Хлеб неимоверно вкусный с крепким утренним кофе. Но его обязательно надо подсушить.

А еще он никогда не пил кофе с черным улежавшимся хлебом с черносливом.

На обратном пути, он петлял дворами, сокращая путь. И успел к приезду Говорова.

Осветив фарами голые деревья, машина Говорова остановилась перед опущенным шлагбаумом. Говоров протянул документы охраннику и заехал во двор.

Как и договаривались, в квартиру зашли молча. Говоров открыл маленьким едва заметным ключом серый чемоданчик и достал небольшой прибор. Обойти огромную квартиру оказалось не таким быстрым делом. Говоров сосредоточенно смотрел на прибор, обходя комнату за комнатой. Наблюдая, как бы со стороны, за происходящим, Стрельникову казалось, что он смотрит плохой шпионский детектив.

— Все. Чисто, — Говоров также бережно и не спеша спрятал прибор в кейс.

— Ты серьезно думал, что мог обнаружить прослушку в меня в квартире?

— Нет, конечно. Но чем черт не шутит. Теперь спокойнее.

— Что ты думаешь, вообще по этому поводу?

— Что я думаю. Ну, скажем так — работал не профессионал. Это первое. Второе — в банке есть человек, который помогает, другой стороне. И третье — кому — то нужна информация. Это пока все. Кстати, ты больше машины не видел?

— Нет. Вроде ничего не было, — раздумывая, не сразу, ответил Стрельников. О странном инциденте он уже почти забыл.

Недели две тому, он варил кофе, одним глазом следя за туркой и смотрел, как воскресное закатное солнце отсвечивалось в окнах соседнего дома. На детской площадке, под строгим наблюдением нянь, бабушек и молодых мам, играла детвора. Последними погожими осенними деньками наслаждались все. Даже кот и тот лениво развалился на свободной скамейке до той поры, пока его не заметили малыши. Он скользнул взглядом по двору и увидел «Опель», сиротливо стоящий около арки. Почти все машины на внутренней стоянке двора он знал. Дешевого опелька раньше он не замечал. Возможно, кто — то приехал в гости или по делам. Водопроводчик, скажем. Но неприятный холодок пробежал по спине. Ему показалось, что это та машина, что так в наглую ездила за ним. Потом приехала Лера и, честно говоря, ему уже было не до машины, ни до сомнений. Когда провожал Леру до такси — посторонней машины во дворе уже не было. На том бы все и окончилось, но для успокоения души, он направился к охраннику, поинтересоваться к кому приезжала машина. Оказалось, что машина приезжала к нему. Молодой парень, еще удивленно посмотрел на Стрельникова: выпил, малость, жилец. С кем не бывает. Утром, Стрельников, первым делом, пригласил к себе Говорова.

— Надо в милицию на всякий случай обратиться. В меня знакомый в министерстве. Нормальный мужик. Поможет.

— Да не серьезно это. И что я скажу, что видел машину, стоявшую возле банка, а обратил внимание только потому, что ехала в мою сторону. А через неделю во дворе стояла и я не уверенный, что та же. Бред.

— Ну, не такой уж это и бред, учитывая, что водитель назвал твою фамилию. Иначе его б дежурный не пропустил бы. Так ведь?

Стрельников молчал. Получается, что кто — то назвал охраннику его адрес, заехал во двор, поставил машину перед его окнами и пошел гулять до вечера.

— Ну, не хочешь в милицию, давай пусть наши проследят за тобой. А ты после работы поездь немного по городу. Лады?

— Если это действительно слежка, а не мое больное воображение, сразу поймут, что я их засек. А так, запишу номер машины, пробьешь по базе, а потом решим, что делать дальше. Знаешь в чем странность, Стас, ведь ездят они открыто, специально, что бы я заметил. Ты понимаешь что нибудь?

Но машина, после разговора с Говоровым, вдруг исчезла. Больше, как не всматривался Стрельников, а знакомого синего «Опеля» нигде не видел. Или кто- то дал команду прекратить слежку или стали следить более профессионально. Получалось одно из двух.

— И так, подводим итог, — голос Говорова непривычно резанул слух. — От тебя что — то надо. Если б нужны были деньги, тебя начали б шантажировать. Выходит не деньги.

— Стас, сейчас любая информация и есть те же деньги. Дело в цене. «Кто владеет информацией, тот владеет миром» — кажется так сказал основатель династии Ротшильдов.

— Может, Ротшильд и прав. Завтра с утра меня не будет. Верну, — Говоров кивнул на чемоданчик.

От ужина Говоров отказался и сразу же уехал. У него были свои личные неотложные дела, о которых не знал ни один человек. От этих дел зависело очень много…

Закрыв дверь за Говоровым, Стрельников первым делом плеснул в бокал коньяк и выпил одним залпом, даже не почувствовав вкус дорогого напитка. В голове прояснилось. Тепло разлилось по всему телу. Немного подумав, Стрельников плеснул остатки коньяка и, с чувством выполненного долга, опустился в кресло…

Итог разговора с Говоровым был не утешительный. За истекшие сутки ничего не прояснилось кроме одного — враг рядом с ним. Подозревать можно кого угодно, начиная от техничек и до самого начальника охраны. Самое противное заключалось в том, что он не мог верить Говорову и не только потому, что по статистике промышленного шпионажа чаще всего утечку информации организовывают, как ни парадоксально, сами начальники внутренней охраны. Он опять вспомнил, что именно Говоров оказался возле банка и «жучок», будь он не ладный, так быстро нашел. И слежка сразу прекратилась сразу после разговора. Может, просто стечение обстоятельств? — размышлял Стрельников».

Неизвестный открывал дверь кабинета. Стрельников отчетливо слышал, как после первого поворота замок слегка заело. Неполадки были около года, но заменить на новый, как — то все руки не доходили. Через мгновение дверь открылась и в проеме мелькнула высокая ладно сложенная фигура. Мужчина уверенно направился к компьютеру, спокойно вставил флешку. Голубой экран немного осветил стол, заваленный бумагами. Человек не спеша, просматривал файлы. Судя по тому, что ничего не копировал — нужной информации в компьютере не было. Стрельников всматривался в фигуру, склонившуюся возле стола, но, по закону подлости, в этот момент зазвонил телефон. Мужчина резко поднялся, зацепив рукавом маленькую статуэтку нелепого амурчика — подарок Леры. Такая маленькая, а столько грохота и осколков — только и успел подумать Стрельников.