что-то вроде капучино. Чуть сверху столика — две небольшие бутылки. Одна — прозрачная, кажется, с водой. А вторая — темная, и непонятно, что в ней. Рядом два небольших пустых стакана и одна пустая беленькая кружка.

Я опустился на левый с противоположенной стороны от кружки с кофе лежак. А Эл устроился на то место справа, откуда недавно встал, чтобы поприветствовать меня.

Мы лежали на спине и смотрели на невероятно теплый и завораживающе прекрасный закат этого чудного мира.

«Может, тут всегда только предзакатное время?» — подумал я на секунду.

На какое-то мгновение повисла тишина. Эл спокойно и расслабленно лежал и пялился на море. Очень красиво, конечно.

— Не перестаю поражаться красотам Арканума, — сказал я и с удовольствием вдохнул вкусного свежего соленого морского воздуха.

— Не привыкай, — снова рассмеялся Эл, — чем дольше мы можем поражаться, тем сильнее чувствуем себя живыми, ведь верно?

— Да, наверное, — согласился я с ним.

— Как говорится, мы живем не днями, а моментами, — усмехнулся он, — и чем больше этих моментов, тем лучше!

— Сигару? — он протянул мне небольшую сигару, которая появилась в его руках буквально из ниоткуда, как у фокусника. Заметив, что я мнусь, Эл подбодрил меня: — Да не беспокойся ты, о здоровье тут можно не париться!

— Раз можно не париться, то почему бы и нет, — согласился я и взял у него сигару. Она оказалась сразу обрезанной и готовой, так сказать, к употреблению.

Затем он приподнялся с лежака и поднес мне уже зажженную где-то и как-то спичку с пляшущим на конце огоньком, и я аккуратно подкурил. Сигара была очень вкусной. Ну, для ценителей, наверное. Не все же любят такие изыски. Но я порой баловался сигарами в своей прошлой жизни.

— Мы что-то празднуем? — поинтересовался я.

— Ну, можно и так сказать. Ведь ты подошел к настоящему началу твоей истории, Версум. Все это до и сих пор что-то вроде введения. Общее знакомство. Скоро ты откроешь свою Мультивселенную, и дело пойдет, — подмигнул он мне. — Мы не знаем, насколько далеко и с чем мы все столкнемся в этом путешествии, но одно я знаю точно — будет весело! — сказал заговорщицким тоном Эл и снова подмигнул мне.

— Знаешь, в чем я уже точно не сомневаюсь, так это в том, что веселье мне обеспечено! — рассмеялся я в ответ.

— Это точно! Главное, успевай наслаждаться! — пошутил Эл и через мгновение добавил, захохотав в полный голос: — И сохраняться!

Удержаться от смеха после такой тонкой геймерской шутки из моего мира было невозможно! И вот мы уже оба лежим и громко смеемся, наслаждаясь вкусными и ароматными сигарами, великолепным, завораживающим видом теплого заката, блистающими бесчисленными звездами в небе и величественным видом планет-спутников.

Том 1. Глава 5. Первые ответы

Мы лежали и болтали с Элом обо всем, покуривая каждый свою сигару.

Он, как оказалось, отлично знал мой прошлый мир.

На вопрос «Откуда?» затянулся сигарой, выпустив мягкий плотный дым воздушным кольцом, и с задумчивой улыбкой ответил:

— Скажем так, мне довелось там побывать в определенном смысле, как и тебе, Версум. Очень веселый мирок, кстати! Много забавных «ништяков» я там нашел, — довольный, что так удачно ввернул слово из сленга моего мира, Эл снова засмеялся, но ненадолго, быстро стал задумчивым и протянул: — Хотя-я-я… этот мир порой похож на психбольницу, которую покинули врачи. Смекаешь? Что тогда в этой больнице творилось бы? Вот так я его и помню…

А если серьезно, твой мир — один из самых больших ментальных перекрестков вселенных из всех, что я знаю, — он отпил свой кофе, поставил аккуратно чашку на столик и продолжил: — Много дверей в другие палаты, друг мой.

Очень… много… дверей, — протянул он каждое слово, переходя в конце почти на шепот, словно это был какой-то секрет, и посмотрел мне в глаза с наигранной серьезностью.

Наверное, со стороны наш разговор начал походить на общение двух понимающих друг друга пациентов этой психбольницы. Но аллегория была забавна, и я понимал скрытый подтекст, потому внимательно слушал его.

— Интересно, что в твоем мире много людей, которые или знают, или догадываются, или просто чувствуют те двери и что за ними. И многие даже пытаются рассказать другим. Им, конечно же, никто не верит обычно, так как врачей, которые могли бы это подтвердить, нет. — Эл весело подмигнул мне. — Но, как и всегда, находятся те, кто слышат, запоминают и, когда приходит их время, могут использовать эту информацию. И я был одним из них…

Тут Эл снова затянулся, только в этот раз дым вылетел не в виде колец, а в виде квадратной фигуры, похожей на дверь. Бесцветной такой, но вполне различимой. Здорово он это делает, конечно! Сказываются годы (века?) тренировок, или он использует какой-то необычный здешний навык, например, как у дворецкого, открывать радужные порталы? Я завистливо проводил взглядом дымную дверь и тоже затянулся своей сигарой.

Мой новый друг тем временем продолжал:

— Впоследствии эти рассказы стали для меня меткой других миров, они открыли мне пути в иные вселенные. Те миры были очень разные. В каждом из них была своя физика и законы мироздания, своя культура и цивилизации, свое добро и зло, герои и злодеи, любовь и ненависть, свои конфликты или войны. И все это создавало невероятную и неповторимую Историю! Она и привлекла меня отправиться туда в путешествие. Ощутить и пройти все на личном опыте. Мне было очень любопытно окунуться в Историю нового неведомого мира.

И я, как ты понимаешь, просто не мог устоять перед этим соблазном, — затем он скорчил кислую мину и добавил:

— Пусть даже и есть среди нас в Искоме те, кто утверждают, что усилия по вытаскиванию «моей любопытной задницы» из очередной передряги в очередном сумасшедшем мире не стоят тех открытий и нового опыта, за которыми я отправился и влип. Но терпят, конечно, и поделать со мной ничего не могут, — он усмехнулся и по-приятельски похлопал меня по плечу, резюмируя:

— И ты тоже, как и я, друг мой, знаком со многими интересными вселенными, с которыми ты, так или иначе, сталкивался на твоей Земле. Это одна из причин, почему тебе выпало это путешествие. Я бы даже сказал, что вся Та твоя жизнь была лишь подготовкой к Этой, новой, — подытожил Эл, допил кофе, пыхнул сигарой