– Совсем нет, мама.

Люси развернулась, подтянула простыню к подбородку и уставилась на совершенно идеальное голубое небо. Мать позвонила бы по крайней мере раз сто, если бы Люси выключила телефон. В последний раз, когда Люси не отвечала на звонки, леди Вив вызвала вооруженную охрану. Не отвечать на звонок, когда звонит леди Вив, – грубое нарушение правил.

В действительности матери Люси было наплевать, как обстоят дела у дочери. Но ей необходимо было знать, где и с кем она проводит время. Роль Люси же заключалась в том, чтобы выслушать и успокоить мать, когда той необходимо было выговориться.

Когда ее родители только разошлись и отец начал встречаться с другими женщинами, Люси была обязана предоставлять матери ежедневный отчет о том, где, с кем, когда он видится.

– Как только у меня появятся новости, я тебе их сообщу!

С другой стороны, может быть, она действительно поступила опрометчиво, выкинув телефон. Мать могла беспокоиться о ней.

– Сегодня. Точно, – прошептал Данте.

Она не хотела подслушивать его разговор с матерью. Она прекрасно знала, во что такие беседы могут вылиться. Пришло время отправиться домой и зажить прежней жизнью.

– Ты же знаешь, я сделаю это. Подожди, дай мне пять минут.

Люси вдруг задумалась, насколько нелепо она выглядит. В то время как Данте казался мужественным и сексуальным, невероятно привлекательным. Как такое возможно?

– Извини, я должен был ответить, – сказал Данте, зажав телефон между плечом и ухом и улыбаясь ей самой сексуальной улыбкой. Ямочки на обеих щеках привлекли внимание Люси. – Какие у тебя планы на сегодня? И на выходные?

Она мысленно застонала, вспомнив обо всех тех людях на яхте.

– Если у тебя нет планов, я хочу пригласить тебя в Нью-Йорк.

– В Нью-Йорк?

– Моей маме будут вручать награду «Женщина года». В прессе много об этом писали. В любом случае все мы должны поддержать Элеонор, и мне необходима пара. Принцесса, никто не справится с этой ролью лучше тебя.

Люси повернулась и взглянула в лицо Данте. Он действительно только что пригласил ее на свидание. На церемонию вручения премии. Со всей семьей Эрмида и всем миром.

– Заманчивое предложение. Но не думаю, что это хорошая идея.

– Почему нет?

– Ну, это публичная церемония, – ответила Люси, стараясь не смотреть на себя в зеркало.

– И что плохого в публике?

«Камеры. Фотографы. Леди Вивьен Бонд».

– Я не люблю все это. Ты же понимаешь.

– Понимаю, но хочу, чтобы ты пошла со мной.

– Сотни девушек с удовольствием составят тебе компанию. Девушки, которые любят быть в центре внимания.

– Не такое уж это испытание все-таки, – засмеявшись, ответил он.

Люси нахмурилась.

– Послушай, это не мое дело. И моя мама…

– Так вот в чем дело… Твоя мама…

Данте выдержал ее взгляд: он будто читал ее мысли. Люси отвернулась.

– Что она сделает, Люси? Будет осуждать тебя? Высшее общество не должно пересекаться с простыми смертными? – спросил он, рассмеялся и сделал шаг ей навстречу. – Я из низшего класса, принцесса?

– О, прекрати! Ты знаешь, я шучу.

– Точно? Послушай, мне не важно, что твоя мать или кто-то еще думает, мне нужна девушка, которая сможет сопровождать меня на мероприятии, вот и все. Девушка, которая все понимает правильно.

– Как это?

– Ну… это просто свидание. Без обязательств и долгосрочных перспектив. Только на один вечер. Потом мы разойдемся… каждый своей дорогой.

– Звучит… интригующе.

– Видишь, ты все понимаешь правильно, – рассмеялся Данте. – Плюс ты знаешь, какой вилкой есть салат. Мне не нужно беспокоиться, что ты используешь нож для рыбы, чтобы намазать тост.

– Это не преступление…

– Моя мама точно такого не поймет. И даже если обычно я не заморачиваюсь насчет вилки для дыни и ножа для стейка, это ее особенный день, и мне будет приятно, если ты пойдешь со мной. В центре внимания будешь не ты, а моя мама. Ты просто составишь мне пару.

«Боже, это звучит так соблазнительно», – промелькнуло в голове у Люси.

– К тому же у тебя будет отличный шанс досадить собственной матери, еще больше дистанцироваться от нее эмоционально.

– Мы так же эмоционально далеки друг от друга, как север и юг. Но мне нравится твоя логика.

– Так мы договорились?

– Мне надо подумать. Мы идем на свидание без обязательств и больше не встречаемся снова? И я делаю это, чтобы позлить маму? Звучит по-детски.

– Звучит идеально. Так ты убедительно покажешь, а не расскажешь матери, что ты сама себе хозяйка, что ты сама принимаешь решения и несешь ответственность за свои поступки. И все это на всеобщем обозрении, так что не останется места для двусмысленности и недосказанности.

– И без обязательств?

– Это не обсуждается, – ответил Данте сурово. – Ясно?

Выходные с Данте – идеальная возможность доказать матери свою самостоятельность. Люси не хотела закончить свою жизнь как она. Все время переживать из-за какого-то плейбоя.

– Кристально, – ответила девушка.

Она стояла перед ним в рваном платье, с размытым макияжем, растрепанная. Но в этот раз, когда она смотрела на себя в зеркало, она видела женщину. Что-то в одночасье изменилось. Независимо от мотивов – и она отдавала себе отчет в том, что для своего первого раза она выбрала самого красивого мужчину.

– Итак, я еду с тобой в Нью-Йорк. Что еще?

– Сначала мы полетим в Хэмптон. Там у меня назначена деловая встреча. Я откладывал ее так долго, как мог, но до отлета в Дубай мне нужно принять решение, – проговорил Данте серьезно, – там мы проведем пару дней, навестим друзей и все. Потом побудем в Нью-Йорке. С семь ей. И все. Никаких «было бы неплохо, если бы…» – ничего из этого. Всего несколько дней – и мы разойдемся каждый своей дорогой.

– Слушай, мне все предельно ясно – не надо беспокоиться. Извини, если тебя это шокирует, но у меня нет никаких намерений строить отношения с тобой. Ты не в моем вкусе.

– Что?

– Неужели никто не говорил тебе это раньше? – ответила Люси, ухмыляясь. – Ты выглядишь так, будто я сказала, что у тебя две головы. Прости, Данте, но ты не в моем вкусе. Все просто.

Он быстро взял себя в руки. Но было очевидно, что к таким словам от женщин он не привык. Что ж, ему пойдет на пользу.

– Но это не помешало тебе заняться со мной любовью. Не припомню, чтобы ты говорила, что у тебя был кто-то лучше.

– Не с кем сравнить, если ты не забыл.