Данте натянул джинсы, застегнул молнию и вообще выглядел чрезвычайно самоуверенно. Но напряжение витало в воздухе.

– Извини, я не это хотела сказать. Я имела в виду, что мачо окружали меня всю мою жизнь. Мой собственный отец практически изобрел это слово! Я знаю, на что способны такие люди. И каким бы милым ты ни был, я не хочу иметь с тобой ничего общего после этих выходных.

Данте выбрал серую футболку. Натянул на загорелое тело, взъерошив волосы. Повернулся к Люси лицом. Улыбнулся.

– Ну, я рад, что мы все прояснили. Не хотелось бы думать, что ты кричала от разочарования, а не от наслаждения.

Люси улыбалась, хотя ее щеки и шею заливал стыдливый румянец. Сможет ли она когда-нибудь вспоминать моменты их близости и не испытывать возбуждение?

– Я тоже, – сказала она колко. – Ты сам кричал очень громко.

Данте заразительно рассмеялся:

– Итак, мы поедем в Хэмптон? Затем в Нью-Йорк? И мы будем чествовать мою маму. И мы расскажем ей через мировую прессу, что те дни, когда она могла бессовестно использовать тебя как персонального психотерапевта, канули в Лету. Идет?

– Идет, – сказала Люси, улыбаясь.

Люси столько раз доводилось летать на самолетах, пересекать взлетно-посадочную полосу, чтобы взойти на борт еще одного такого вот частного воздушного судна.

Все-таки быть «истинной леди», а не «сельской аристократкой», как леди Вив назвала своих провинциальных родственников, работка не из легких. Если не брать во внимание подготовку, сбор чемоданов и, собственно, само путешествие, самым страшным было гадать, откуда выскочит очередной поклонник, чтобы сфотографироваться или сделать памятное видео.

Отцу Люси было наплевать на чрезмерное внимание общественности. Его столько раз фотографировали, снимали, интервьюировали, что в последнее время это все чаще выглядело карикатурно. И метод ее матери – предвидеть каждый вопрос и, соответственно, свой ответ, – если честно, изматывал. Почему, черт побери, ее родители нуждались во внимании всего мира, а она нет?

Но вот она – в толстовке, кроссовках, солнцезащитных очках, с огромной кожаной сумкой на руке. Целая гора чемоданов уже погружена в багажное отделение.

Люси понимала, как сильно изменилась за последние дни, проведенные с Данте. Ей казалось, что она только-только встала на ролики и ноги упорно не хотят ее слушаться.

Неужели ей и вправду когда-то нравилась одежда широкого кроя и калорийные продукты? Неужели она действительно принадлежит к тому типу людей, для которых унизительно уложить волосы или привести себя в порядок, прежде чем выйти на улицу?

Люси и сама не понимала, когда успела так измениться? Столько дней перед аукционом она работала над собой, и где-то посередине пути она превратилась… в женщину, которая гордится собой? В женщину, которая осознала, что хотя она никогда не станет стройной миниатюрной блондинкой, как леди Вив, но все же она умна и здорова, и с ее стороны было бы глупо не использовать эти качества себе во благо.

Данте коснулся ее спины.

«Слишком много прикосновений», – думала она, не обращая на него внимания и взбираясь по трапу. Люси действительно не привыкла к столь тесному контакту. Она никогда не искала утешения в объятиях, не собиралась начинать сейчас.

Люси не могла припомнить, чтобы в детстве взбиралась на колени к матери. Только однажды, когда у нее была ужасная лихорадка, она провела ночь в успокаивающих объятиях няни.

Но так было только один раз. И эти воспоминания приносили лишь боль.

Даже заняться любовью для Люси стало проблемой. Конечно, она знала, чего ожидать. Но она чудом не вскочила с кровати и не убежала обнаженной, когда Данте захотел поцеловать ее лоно. Она не могла объяснить ему, почему это было настолько невыносимо.

Держаться за руки, обмениваться нежными взглядами? Она сможет справиться с этим на этих выходных.

Люси вошла в салон самолета и удобно устроилась в мягком кожаном кресле.

– Что-нибудь хочешь, Люси? – спросил Данте, кивком указывая на экипаж, стоявший в стороне с хрустальными бокалами и напитками на подносах.

– Нет, спасибо, – сказала она, заметив небольшое напряжение между ними.

– Все в порядке? – спросил он, удивленно приподняв брови.

Господи, для этого человека не бывает неловких ситуаций. Вести светскую беседу после секса на одну ночь для него так же легко, как разрезать пирог. Сегодня Люси оставила волосы распущенными и теперь осторожно посматривала на Данте. Он легко, беззаботно перемещался по салону, притягивая к себе взгляды своей изящной походкой. Даже бортпроводницы в своих шелковых блузках и темных юбках выстроились так, словно были актерами бродвейского мюзикла. Они с обожанием смотрели на главного актера.

«Мать никогда бы не допустила такого», – подумала Люси. Все сотрудники в их замке были пожилыми людьми, высокими и широкими в кости.

Люси вдруг поняла, что ревнует Данте ко всем этим людям, к тому вниманию, которым его окружают.

– Конечно, – сладко улыбнулась Люси.

– Не могу дождаться момента, когда на тебе снова окажется бикини, – прошептал он, наклонившись к ее уху. – Только на этот раз ты не сбежишь. Ты последуешь за мной?

Люси последовала. Жар пробежал по ее коже, когда она представила себе момент, когда они снова останусь одни под ярко-голубым небом.

– Почему бы нам не прилечь прямо сейчас? Я был бы более чем счастлив, чтобы немного отдохнуть, если ты не против.

Разум Люси отреагировал быстрее, чем ее либидо.

– Давай подождем.

Данте остановился возле Люси, уперся руками на подлокотники по обе стороны от нее, низко опустил голову, так что его теплое дыхание щекотало ее ухо. Она могла видеть загорелое мускулистое тело в распахнутой рубашке. Легкий аромат лимона и сандалового дерева окутал ее. Господи, понадобится вся сила воли, чтобы сопротивляться его чарам. Альфа-самец, бесспорно…

– О, все будет по-особенному, принцесса, можешь быть уверена.

Люси нахмурилась.

Как было бы замечательно просто наслаждаться отношениями с красивым мужчиной, так же как теплой ванной! Как же она хотела избавиться от всех своих страхов и комплексов! Сколько еще вот таких возможностей ей подкинет судьба?

– Нисколько не сомневаюсь, – ответила Люси, взглянув на него.

Он ухмыльнулся.

– Держите руки при себе, мистер, так чтобы я их видела! – сказала она задорно.

– Без проблем, – ответил он.

Данте опустил голову и страстно поцеловал Люси. Его губы были теплыми и твердыми… прекрасными. Люси сдалась, чуть-чуть скользнула вниз на сиденье, положила голову на подголовник и открыла губы навстречу поцелую. Не отрываясь от ее губ, Данте поднял ее на руки.