* * *

В Истоке не было традиции поминок, привычных Нине. После похорон все просто расходились по домам и возвращались к обычным делам (если получалось). Но Ракун считал, что дела могут и подождать. По крайней мере, пока ещё что-нибудь не взорвут.

— Если взорвут, то мне можно точно никуда не торопиться, всё равно с должности снимут за этот бардак. А я её и занять-то толком не успел, — печально улыбнулся Силь.

Он всё ещё выглядел как бледный призрак самого себя, но разговор поддерживал вполне уверенно. Не то дружеское участие помогло, не то третий стакан апельсинового сока. А вот к еде начальник разведки почти не притронулся, разве что немого поковырял для вида.

— Тебя-то за что? — удивился Лисар. — Это ж внутренняя безопасность. Пусть милитского руководителя снимают. Как там его…

— Хеллер. И его снимут, не волнуйся. Всем достанется, если виноватых не найдём.

— У нас обычно террористы сами на всех углах орали, что очередное происшествие — их заслуга, а то вдруг конкуренты себе чужие лавры присвоят, — вспомнила Нина. — А тут тишина, даже не рыпается никто. Ни листовок, ни лозунгов, ни ультиматумов. Даже непонятно, чего они пытаются добиться.

— Смены власти. Разве нет? — нахмурился Ракун.

— Тогда зачем взрывать толпу зевак? Да ещё в тот момент, когда эта толпа толком оформиться не успела.

— Есть версия… — Силь задумчиво повертел в руках стакан. — Пока только версия, что взрыв был назначен на утро, аккурат на то время, когда мимо будет проходить похоронная процессия. Но из-за дождя замкнуло какой-то провод, и бомба рванула раньше времени.

— Паршивая, значит, бомба, — вынес вердикт Лисар. — Самопал какой-нибудь.

— И хорошо, что самопал. Если бы рвануло утром, жертв было бы куда больше. А если бы зацепило похоронный кортеж с принцессой…

— То не было бы у нас принцессы, — вставил Ракун.

Силь молча кивнул. Нина посмотрела на его полную тарелку и положила Алексу добавки. Вот уж кто ел за двоих, не забывая подбрасывать вопросы:

— И что теперь? Держать бедную девочку под охраной круглосуточно и никуда не выпускать?

— Она и так под охраной и никуда не выходит. На днях устроила гувернёру истерику, кричала, что хочет отказаться от коронации. Приснилось ей, видите ли, что её там обязательно убьют. Этот старый хрен потом полчаса делал мне мозг, что безопасность девочки лежит на моей совести. А то я не знаю! Но на коронацию эта мелкая истеричка пойдёт как миленькая. Надо будет — силой затащу и на уши ей эту корону натяну. Нашла время своевольничать! — Стакан опустился на стол с таким грохотом, что все вздрогнули. Сок выплеснулся на скатерть и растёкся по ней оранжевой лужей.

— А ты-то чего психуешь? — миролюбиво спросил Лисар. — Пусть отречётся девчонка, если так боится. Не коронуют её, сила Истока выберет кого-нибудь другого. Тебе-то, по сути, какая разница, кто на трон сядет?

— Самая принципиальная, — многозначительно хмыкнул Ракун.

Нина запоздало пнула его под столом и уставилась в тарелку, пытаясь скрыть румянец, заливающий щёки. Силь перевёл взгляд с магоса на его подругу и вполголоса выругался.

— Сандра, как у вас с памятью? Я, помнится, уже обещал вас убить, если будете лезть в мои дела, да ещё и болтать о своих гипотезах.

— Только попробуй её тронуть, — оскалился Ракун. — Сам спалился в тире, так что не надо наезжать на мою женщину. Я бы и без неё догадался, только позже.

— Да ты бы об этом забыл через час!

Лисар перевёл взгляд с одного друга на другого и осторожно уточнил:

— Я один не понимаю, что происходит, да?

В комнате повисло неловкое молчание. Оранжевые капли скатывались по скатерти и мерно стучали об пол. Тихо поскрипывала форточка. День клонился к вечеру, но жара спадать даже не думала, и небольшой сквозняк был очень кстати.

— Простите, — прошептала, наконец, Нина. — Это случайно получилось.

— Знаю я ваши случайности, — вздохнул Силь. — Выкладывайте, до чего додумались.

— До того, что вы — следующий наследник престола после принцессы. Только не знаю, первый или второй по очереди.

— Сейчас, к сожалению, первый. Довольны?

Лисар залез в карман, не нашёл там сигару и шумно выдохнул. Зачем-то поменял вилку с ножом местами. Потом переложил обратно. Снова вздохнул и, наконец, спросил:

— То есть ты… Погоди, если первый после принцессы, то, получается, что ты — сын покойного короля?

— Да. Внебрачный.

— И когда ты собирался нам об этом сказать?

Вместо ответа Силь откинулся на спинку стула и устало прикрыл глаза.

— Он вообще не собирался об этом говорить, — прокомментировал Ракун.

— Но о таком нельзя молчать! Если покушения продолжатся и принцессу убьют, тебе придётся занять трон!

— В гробу я видел этот трон! Ты хоть представляешь, что начнётся, если я заявлю о своих правах?

— Ничего хорошего? — предположил Лисар.

— Но почему? — удивилась Нина. Она уже убедилась, что прямо сейчас её никто убивать не будет. Да и вообще после раскрытия тайны шефа заметно отпустило. Наверное, он уже давно хотел хоть с кем-то обсудить ситуацию, но не решался. — Разве не проще объявить о себе официально? Ну и пусть незаконнорожденный! Я читала, такие прецеденты уже бывали, и всегда считалось, что кровь первичнее официального статуса.

— Сандра, опомнись! Проблема не в том, что я бастард! Личность короля в Истоке не зря всегда оставалась тайной, это не просто традиция, это закон. Ни лица, ни имени, минимум информации. Викена уже неделю на ушах стоит только из-за того, что будущий монарх не того пола. А теперь посмотри на меня и на ситуацию в целом: бывший убийца во главе страны — это только звучит романтично. Первым делом пойдут слухи, что все взрывы я организовал сам, чтоб заполучить власть. Доказать не смогут, но попытаются, и попутно ещё кучу грехов найдут и выставят на всеобщее обозрение. Припомнят всё, до мелочей, перетрясут всё грязное бельё, которого более чем достаточно. Вы, кстати, тоже попадёте под раздачу. Все вы. — Силь обвёл друзей взглядом, задержался на Алексе чуть дольше. — Историю с твоим дедом тоже наверняка вспомнят. Совет магнатов меня терпеть не может, Фонд тоже, и те и другие только обрадуются возможности подлить масла в огонь. Половина дипломатических связей пойдёт прахом. Хаос, разруха, беспорядки — а в результате меня всё равно устранят. Громко или тихо, рано или поздно. В лучшем случае, дадут возможность по-быстрому жениться на какой-нибудь высокородной девочке и заделать ей ребёнка. И дело даже не в том, что я вообще не горю желанием жениться и заводить детей, а в том, что если я умру, ребёнок станет безвольной марионеткой Совета. Я не хочу ему такой судьбы. И себе такой судьбы не хочу.

— А если отречься? — предложил Ракун. — Не хочешь править — не правь. Если с твоей кровью всё работает так же, как с обычными камнями, то магия — дело добровольное. Можно отказаться.