Я не хочу есть Францию!

Что?!

Я еще раз перечитала строчку, не сильно уверенная в том, что вижу. Потом тряхнула головой и снова перечитала. Надпись не изменилась.

Мне внезапно стало жарко. Настолько, что я расстегнула верхнюю пуговицу рубашки и сняла шляпу.

Что?!

Так, кажется, все же это случилось: я сошла с ума. Интересно, в какой момент? Я поморгала, но нет: на месте строчек о мадам Дамаль красовалась реклама клуба «Миледи».

Что за…

Я зачем-то потрогала пальцем журнал, потом прищурилась. Затем призадумалась и покосилась на шляпу. Что-то внутри меня подсказывало: надень ее. Кстати, хороший совет.

Я не заметила, когда строчки рекламы снова изменились. Надела шляпу и вновь увидела сообщение про мадам Дамаль. При этом оно смотрелось вполне естественно.

Значит, с ума я не сошла, уже радует. Едва заметно перевела дух и запомнила адрес. Видимо, прочитать про Дамаль могли лишь владелицы вещей. Или определенной вещи?

В любом случае дожидаюсь документов, изучаю и бегу в тот клуб. Кстати, что-то долго несут. Я огляделась, пытаясь отыскать взглядом беседовавшую со мной сотрудницу. И успела заметить, как она выходит из зала через служебную дверь. Следом за ней последовали еще двое.

И народу в зале стало гораздо меньше. Я увидела, как выходит импозантный старик, постукивая палкой по темно-зеленому ковролину. Из двадцати человек сейчас остались от силы трое. Вот еще двое встали, чтобы уйти. Внутри что-то нехорошо засвербело. Я вдруг поняла, что вокруг слишком тихо. Как перед грозой, когда в воздухе медленно растет напряжение. Вот и здесь так. Я остро ощутила приближение больших неприятностей, хотя пока не могла понять, откуда и каким образом.

Кажется, мне тоже пора отсюда уходить. По-английски, тихо и незаметно. Плевать на документы, тем более все сотрудники куда-то резко пропали.

Я встала, напряженно отмечая, что в зале кроме меня остался еще мужчина средних лет. Вот он как раз никуда не торопился, а сидел, уткнувшись в экран телефона.

Я старалась не сорваться на бег, когда шла к выходу из зала. Потянула на себя тяжелую дубовую дверь… закрыта.

Я как-то глупо дернула ее вперед-назад и услышала голос за спиной:

— Леди Дрейк, не торопитесь.

«Мышка в мышеловке», — мелькнула крайне неприятная мысль, когда я развернулась и прижалась спиной к запертой двери. Эй, на мне шляпа! Вы не можете меня видеть!

Но они явно видели. Пятеро мужчин в безликих кожаных куртках и джинсах, вошедшие через служебные входы. Все как на подбор широкоплечие, сильные и бесстрастные. За исключением того мужчины, что сидел и рылся в телефоне. Сейчас он медленно вставал из-за стола и очень нехорошо улыбался. Очень нехорошо.

— Ева Дрейк, ты заставила нас поволноваться.

— Правда? — Голос у меня немного подрагивал. — А почему вдруг?

Ну да, включить дурочку и надеяться, что отпустят? Идиотский план, но мало ли…

Мужчины тем временем встали полукругом, отсекая мне возможность добраться до высоких узких окон. Наивные, я без юбки не рискнула бы выпрыгивать. Все равно достанут. Только тогда я буду переломанная и беспомощная. А сейчас хоть есть шанс как-то выбраться.

— Удивлена?

— Есть немного, — призналась я. Так, попытка диалога внушает надежду, что можно договориться. Хотя зачем я себя успокаиваю? Они просто играют со мной, как гепарды с мышью.

Проблема в том, что я — мышь бешеная и с ядовитой слюной.

— Господа, я же в шляпе.

— Можешь снять, — скучающим голосом проговорил пожилой, а остальные лишь промолчали. — А, ты же не знала, леди Дрейк, твоя маскировка исчезает на видеокадрах. Тебя засекли еще в аэропорту Непала. И с тех пор аккуратно вели в нужную точку.

Хан, ублюдок!

— Твоя проблема, леди, — продолжал пожилой Инквизитор, я кожей чувствовала, кто он, — в том, что ты полагаешься на других людей. Ты слабая, как и все остальные Хищницы. Ваша слабость в вещах. Вас легко поймать на них, как карася на жирного червя.

О, явно любит рыбалку. Ну или избитые сравнения. Боже, о чем я думаю!

— Судя по тому, как вы за нами бегаете, вещи и вас привлекают. Тоже себя с карасями сравните или с чем-то позубастее?

Инквизитор усмехнулся. Точно, он явно наслаждался триумфом и хотел меня размазать не только физически, но и морально. Чтобы я поняла, насколько бессмысленной была моя борьба. Эх, да в сравнении с Ханом вы так, мелкая рыбешка, и только. Он вон парой предложений сумел заставить себя ненавидеть. А от вас я хочу просто сбежать.

— У нас иной подход к скверне. Наша задача — уничтожить ее.

— И поэтому вы взяли с собой еще пятерых головорезов? Настолько меня боитесь?

— Тебя? Нет, ты лишь инструмент в руках Дьявола. Мне очень жаль, но уничтожать приходится и инструменты. Ибо скверна имеет влияние на слабую женскую волю. А эти молодые члены Ордена просто должны воочию увидеть таких, как ты. Они учатся.

— Молодняк, — понимающе кивнула я, — понимаю. Будут смотреть, как седой Акела наносит первый укус, а потом набросятся стаей? А почему вы вообще со мной беседуете, а не скручиваете молча?

— Потому что каждый преступник должен знать, в чем его обвиняют. Официально тебе все объявят перед казнью, а сейчас я… считай, что я беседую с тобой, как с заблудшей овцой. Кстати, отдай вещи. Они ведь с тобой?

Ага, так я и сказала.

— С ума сошли? — Я постаралась, чтобы возмущение было искренним. — Такую ценность я с собой не таскаю. Вещи спрятаны очень надежно.

— Охотно верю. Дэн, проверь ее.

Последняя фраза адресовалась одному из «молодняка» — светловолосому и голубоглазому парню с таким жестоким выражением лица, что мне резко стало не по себе. Будь возможность вплавиться в дерево — так и поступила бы. Но, увы, меня хватило лишь на то, чтобы до боли в спине прижаться к двери и постараться как можно дольше защищать свое имущество.

Допрыгалась, Ева? Сейчас тебя может спасти только чудо.

Драться я умела. Но одно дело отрабатывать приемы в зале, на татами, а совсем другое — в такой обстановке. От первого удара блондин легко увернулся, от второго тоже, и тогда я применила испытанное средство: ногой по яйцам. Попала. Блондин согнулся с резким выдохом, а я приготовилась отбиваться от остальных. Но почему-то другие мужчины не тронулись с места.

— С-с-сука, — послышался рык. Это блондин сумел распрямиться и, размахнувшись, влепил мне такую пощечину, что я не удержалась и упала на колени. В голове мигом зазвенело, а на губах появился соленый привкус. Пытаясь не упасть в обморок, я ощутила, как кто-то хватается за лямки моего рюкзака. А в следующий момент раздался звон и громкий хлопок. После чего послышались встревоженные команды пожилого Инквизитора. Я их, правда, плохо слышала из-за продолжавшегося звона в голове. Сквозь невольные слезы увидела, что мой обидчик лежит на полу. А вокруг его головы расплывается темная лужа.