— А ты докажи, что зря критикуем, — тут же предложила я. — Возьми и быстренько вопрос с комнатой уладь.

В ответ Алем пробурчал что-то невнятное и больше в разговор не вмешивался.

Парни к такому известию отнеслись философски. Мы как раз собрались все за обедом.

— Да ладно, потеснимся, — Гран пожал плечами.

— Долго тесниться-то придется, — Тавер вздохнул. — После спальни девчонок Алем за нашу приняться обещал. Так что мы все так же дружно перекочуем из одной комнаты в другую.

Я ждала, что Реф скажет, мол, мне-то это не грозит, я на другой факультет перевожусь, но он молчал. Выглядел очень задумчивым и хмурым. Меня, конечно же, мучило любопытство, какие такие мысли его терзают, но я могла лишь теряться в догадках.

— И когда Алем вашу комнату разбирать начнет? — все так же уныло поинтересовался Тавер.

— Сказал, что с завтрашнего дня, — Аниль вздохнула. — Скорее всего, как только мы на занятия уйдем. Так что вещи и мебель уже сегодня перетаскивать надо.

— Значит, давайте быстро обедать и сразу переездом займемся, нечего тянуть до вечера, — предложил Гран. — Тем более мне сегодня еще одно очень важное зелье приготовить нужно.

Больше всего вещей оказалось у Дарлы. Начиная от кучи одежды и заканчивая коллекцией черепов. А меньше всего, конечно, у меня. Пока парни перетаскивали кровати, мы освобождали шкаф. Я первым делом достала пуховик. Ведь как принесла его от Дотти, так сразу и убрала. А сейчас вот взяла в руки и замерла в растерянности. Подумаешь, ну что тут особенного, одежда как одежда. Но мне казалось, что я сейчас держу крохотный кусочек родного мира. Нахлынула страшенная тоска. Такая сильная, какой не было еще ни разу за все то время, что я была здесь.

Дрожащими руками я проверила карманы пуховика. Пара помятых автобусных билетов, спутанные наушники, мелочь… И варежки. Синие вязаные варежки с узором в виде белых снежинок. Меня словно бы что-то острое кольнуло в сердце. Я просто вспомнила эти варежки. Вспомнила, как кто-то очень родной со смехом говорил: «Кира, ну какие олени, ты же девочка, со снежинками будет гораздо лучше!» Ни лица, ни голоса не всплыло в памяти, только эти слова. Кто их сказал? Мама? Бабушка? Я с точностью знала лишь одно: этот кто-то очень меня любил.

— Кира, с тобой что? — неожиданно меня тронула за плечо Аниль. — Все в порядке?

Не в силах ответить, я лишь кивнула. Да и что я могла сказать? Что это ужасно гадко и несправедливо вырывать человека из его родного мира? И ладно, я вроде как уже более-менее смирилась и устроилась здесь. Но как же мои родные? Каково им от моего исчезновения? Ушла и не вернулась… Уже больше двух месяцев как меня нет…

— Осторожно! — громко возопила Дарла, возвращая меня в реальность. — Гран, неси очень аккуратно!

— А что там? — полюбопытствовал оборотень, таща здоровенную запечатанную вазу, испещренную зловещими рунами. До этого она всегда стояла в углу комнаты, за кроватью Дарлы.

— Там прах одного древнего и злющего некроманта, — как ни в чем не бывало ответила хозяйка вазы.

— А тебе-то он для чего? — не поняла целительница.

— Ну как это для чего? Как только я поднаторею в некромантии до нужного уровня, я обязательно этого злодейчика оживлю!

— Зачем? — мрачно поинтересовались в один голос Гран и Аниль.

— Затем, что это мое призвание, — обиженная их непониманием, Дарла насупилась.

— Создавать другим проблемы? — хихикнул Тавер, разбиравший в это время с Рефом стол, чтобы можно было в дверной проем вынести.

— Оживлять мертвых! — некромантка разобиделась еще больше. — Вот я всегда знала, что меня тут не ценят и не понимают! Вот возьму и уйду к своему ненаглядному!

— Это ты сейчас про кого? — озадачился Гран. — Про того летающего волосатого? Или про того, чей прах мне сейчас тащить приходится?

Они и дальше дружно препирались, но смысл слов пролетал мимо меня. Я просто стояла и смотрела на ребят. Мои друзья… Я так к ним привыкла, я очень ими дорожила. Но, как ни крути, их все же было недостаточно. Увы, у меня пока не имелось в этом мире ничего, что бы перевесило желание вернуться домой. Точнее, кое-кто все же мог стать такой опорой, но этому кое-кому я больше не верила.

Слишком тошно было обо всем этом думать. Я спешно спрятала варежки обратно в карман пуховика и сложила его в мешок с другой моей одеждой. Теперь осталось забрать только книги. И снова на глаза мне попался тот странный фолиант с рунами.

— Аниль, слушай, не твоя книга? — я окликнула целительницу, мы как раз с ней в комнате в этот момент остались вдвоем. Гран утащил вазу с прахом, Реф с Тавером — стол, а Дарла унесла дремлющего цветня.

Аниль мельком взглянула на фолиант.

— Нет, в первый раз вижу.

— Может, Дарлы? — неуверенно пробормотала я.

— Да вряд ли, — она покачала головой, — она рунным письмом точно не интересуется. Хотя мало ли.

— Ее, наверное. Иначе как бы у нас в комнате оказалась эта книга, если не моя и не твоя, — задумчиво пробормотала я. — Надо не забыть спросить у Дарлы, а то вдруг она ее потеряла уже.

То, что Алем называл «изящным расширением пространства», прямолинейный Гран назвал «архитектурным идиотизмом». Да, в спальне уместились все шесть кроватей. Но исключительно потому, что наш оригинальный призрак поставил по три штуки одна на другую. И теперь у стен напротив друг друга красовалось по трехэтажной кровати. Ну а обещанной перегородкой стала длинная громоздкая ширма, которая норовила завалиться каждый раз, когда кто-то проходил мимо. Первой жертвой едва не стал Тавер, но, на счастье, рядом как раз находился Гран. Он-то «перегородку» и успел придержать, пока нашего хлипкого артефактора не прибило.

— Жуть, — выдала Аниль явно всеобщую мысль.

— В тесноте, да не в обиде, — я вяло улыбнулась.

Меня даже не смущала перспектива, что буду спать в одной комнате с Рефом. Да и как тут вообще спать на таких кроватях? Все бы ничего, но трехэтажная конструкция выглядела шаткой и ненадежной. Мне упорно казалось, что она рухнет от первого же неосторожного движения. Причем Аниль сразу оговорилась, что спать будет на самой нижней кровати.

— Правильно, — нервно хихикнул Тавер, — я на нашей тоже себе нижнюю выбрал. Чтобы, когда все это завалится, меня убило сразу и я не мучился.

Дарла заняла у нас самую верхнюю, мотивировав это тем, что потолок так рядом, словно крышка гроба, а это такое «ми-ми-ми», которое упустить нельзя. Ну а мне соответственно досталась кровать «второго этажа».

Но плюсы все же тоже имелись. У парней в спальне было ощутимо теплее, чем в нашей. Видимо, в стенах было поменьше щелей, так что и сквозняк такой по комнате не гулял. Оставалось надеяться, что и к неудобствам я тоже со временем привыкну. Все равно особого выбора нет. Ведь если перебираться, то только в гостиную. А там в последнее время все-таки чересчур прохладно.