перепозвать. И пусть Ветрова сидит там в своем «Адажио», лопает дорогущую пасту – даже проигравший имеет право на утешение. А Женя тем временем обойдет Ясю там, где сделать это проще всего: на поле интеллектуальной беседы.

Мозг Агафоновой был заточен и остер, как кинжал из дамасской стали, а потому лихо выстроил следующую логическую цепочку: если Кирилл вот уже месяц с утра до ночи корпит над книгой об историческом костюме готической эпохи, значит, ему нужна информация. А кто, как не хранитель сокровищницы, мог ему эту информацию предоставить?

Женя сверилась с часами: до вечера у нее оставалась уйма времени. Достаточно, чтобы найти редкое издание на нужную тему, сравнить с монографией, которую читает Кирилл, и отыскать что-нибудь эдакое, новенькое. А потом преподнести ему вместе с собой. Женя готова была биться об заклад: человек, который настолько одержим своим увлечением, ни за что не променяет его на соблазнительную фигурку какой-то девицы. Так что самое время Ясе заняться йогой – иначе как ей потом кусать локти?

Около часа у Жени ушло на изучение каталогов, пока наконец удача не подмигнула ей. Правда, едва улыбнувшись, госпожа Фортуна тут же развернулась спиной и махнула хвостом на прощание, потому что книга, которая подходила Жене идеально, была на французском. Чудесное шеститомное издание 1888 года господина Расине «Le costume historique». Более пятисот хромолитографий – и еще больше текста на языке, которым Женя не владела. Впрочем, тот факт, что ни Яся, ни Кирилл при всем желании не смогли бы добраться до этой книги, потому что ее запрещали выносить даже в читальный зал, слегка компенсировал остальные неудобства. Подумаешь, немного повозиться со словарем… Разве победа не требует усердия? Зато как только Кирилл услышит несколько занятных деталей из труда Расине, то сразу поймет: Женя – его судьба.

Надев белые перчатки – общение с редкими манускриптами предполагало хирургическую точность и стерильность, – Агафонова понесла свою добычу наверх из хранилища бережно, словно золотое яйцо. Вензеля на кирпично-красном кожаном переплете поблескивали в тусклом свете и сливались в крохотные свадебные тортики… Интересно, Кирилл из тех современных парней, кто против штампа в паспорте, или все-таки согласится на небольшую церемонию? В идеале – чтобы на ней не было гостей. Только Кирилл, Женя и украшенный китайскими фонариками зал библиотеки. И, если это уж так ему нравится, она могла бы заказать у реконструкторов платье в стиле тринадцатого века…

– Вот ты где! – огорошил Женю суровый возглас, и она чуть не выронила томик Расине. Удержала в последнюю секунду, и от одной мысли, что еще немного – и пожелтевшие страницы ворохом разлетелись бы по полу, Женю прошиб холодный пот.

– Боже… – Она положила книгу на стол и, схватившись за сердце, перевела дыхание. – Нельзя же так пугать…

Но Ирина Леонидовна Цейлер, директор библиотеки, была иного мнения.

– Нельзя по полдня торчать в хранилище! – резко перебила она. – Замучилась тебя искать! Абонент не абонент, в читалке люди спрашивают, а ты… – Цейлер покосилась на французский раритет. – Сколько раз повторять, девятнадцатый век мы временно не показываем!

Женя опустила голову и поморщилась. Украдкой, чтобы Ирина Леонидовна не заметила.

Если остановить на улице случайного прохожего и попросить, чтобы он описал типичного библиотекаря, человек с вероятностью в девяносто девять процентов обрисует эдакую интеллигентную старушку с высоким пучком и тихим шелестящим голосом. Так вот, портрет этот был бы полной противоположностью Ирины Леонидовны. Жесткая феминистка слегка за сорок, казалось, просто перепутала однажды магистратуру библиотечного и архивного дела с Международной бизнес-академией. В каждом ее движении сквозила властность, а голос рассекал умиротворенную тишину ударами кожаного хлыста. И бог с ним даже, с голосом: Цейлер вечно требовала от подчиненных какой-то бессмысленной активности, не имеющей никакого отношения к книгам. То круглый стол организовать, то флешмоб, то ролики для соцсетей… Будто это и не библиотека вовсе, а маркетинговая корпорация. Спасибо, до тимбилдинга пока не дошло.

– Я просто проверить состояние книги хотела… – сымпровизировала Женя, но не тут-то было.

– Плевать мне на книгу! – кощунственно отрезала Цейлер. – Где, я тебя спрашиваю, афиши Веригиной?!

«Кого?» – чуть не ляпнула Женя, но вовремя прикусила язык. Все ее планы на день – свидание сначала с Расине, потом с Кириллом – разлетелись в ошметки, как арбуз, расстрелянный в упор из двустволки. Илона, черт бы ее подрал, Веригина.

Женя еще месяц назад обещала провести встречу с читателями для этой третьесортной поэтессы. Цейлер изо дня в день наворачивала круги у Жени над головой, как сова над мышиной норкой, и требовала устроить какое-то публичное мероприятие, а Веригина как раз принесла в дар свой очередной сборник о тленности бытия. «Прах и крылья» или «Пепел и перья»… Словом, несусветная дребедень. И Женя тогда возьми да и скажи начальнице, что нет ничего лучше для престижа библиотеки, чем авторский поэтический вечер. Ирина Леонидовна дала добро и отстала, а Женя, назначив дату, благополучно забыла и про Веригину, и про ее дурацкие стихи. Вплоть до сегодняшнего дня.

– Ах, эти афиши… – нерешительно протянула Женя, словно перед ней валялись горы самых разнообразных плакатов, оставалось лишь выбрать нужные. – Так все готово… Я вот и думала, куда бы лучше повесить…

– И не нашла ничего лучше, чем хранилище?! – Ирина Леонидовна поджала губы и вскинула бровь, напомнив Жене сердитый эмодзи с моноклем. – Чтобы уж наверняка про нас никто не узнал, да?

– Ну, во-первых, я делала пост в соцсетях…

– Ну, во-первых, у него семь просмотров! – вскипела Цейлер. – Что хочешь делай, но чтоб вышло людно и резонансно! – И она удалилась, клацая металлическими браслетами.

Женя бросила на томик Расине долгий тоскливый взгляд. Кто-нибудь другой на ее месте ухватился бы за любой шанс, только бы не сгнить заживо под кипами французско-русских словарей, но Агафонова сникла. У нее был шанс на победу, а что теперь? Она чувствовала себя, как король Артур, который достал из камня свой легендарный Эскалибур, но не успел заколоть и первого врага, потому что на горизонте нарисовалась сомнительная тетка и отправила его с поля брани на чертов поэтический вечер. История умалчивает, умел ли предводитель бриттов плакать, но Женя ни секунды не сомневалась: случись с ним эдакая досада, он бы точно пустил скупую мужскую слезу.

Агафонова провела не одну сотню битв в «Камне драконов», и всегда войска лорда Эбергорда были разгромлены подчистую. А вот сейчас Женя понятия не имела, что делать дальше. С мероприятия Цейлер не отпустит ее ни под каким предлогом: как и всякая уважающая себя садистка, на этот позор она