— О, я сомневаюсь, что подобное наследство смогло бы выстоять в суде, — продолжила мисс Кейн, когда Стоуни не высказал никаких замечаний. — Но тетя Августа оставила свой дом Атласу. Я не могу пренебречь желаниями тети, не так ли, особенно когда она оставила пять копий собственного завещания? Кроме того, когда-нибудь этот дом перейдет ко мне и моей сестре.

Не так уж и скоро, по мнению Стоуни.

— Он кусает вас? — захотелось узнать ему.

— Нет — с тех пор, как я стала носить в кармане угощения для него.

— Знаете, не думаю, что я когда-либо видел, чтобы собака ела картофель или сэндвичи с огурцом.

— Видите ли, тетя Августа питалась только растительной пищей. Она не допускала на свою кухню никакого мяса. По крайней мере, тетя не написала об этом в своем завещании.

Тиммс вкатил еще один поднос с угощением и свежий чайник с горячей водой. Мисс Кейн принялась заваривать чай, переставлять еду и обслуживать тетю. Тиммс предложил Стоуни изящный хрустальный бокал и наполовину полную бутылку вина. Мадера очень хороша, а бутылка совсем лишена акцизных марок, что Стоуни не мог не задуматься, не был ли тот морской капитан кем-то иным, кроме простого моряка. Он смаковал свой бокал и превосходное печенье, наконец-то расслабившись.

Мисс Кейн откусывала маленькие кусочки от сэндвича с кресс-салатом. Не удивительно, что женщина такая худая, подумал Стоуни. Она есть как птичка.

— Миндальное печенье просто изумительно, — заметил он между делом. — Вы уже пробовали его?

Мисс Кейн попробовала, по его настоянию. По какой-то причине, он почувствовал себя лучше из-за этого.

Собака храпела, или это тетя издавала такие звуки? Так или иначе, но сцена выглядела мирной и спокойной, и ему не хотелось нарушать ее деловыми вопросами.

Чтобы отложить это, он попросил чашку чая, так как Тиммс покинул комнату вместе с бутылкой вина.

— Сахар? Молоко? Лимон? — Мисс Кейн была предельно вежлива. Она справится, решил Стоуни, наблюдая за ее грациозными движениями. Он не опозорит себя, выводя ее в свет. Не совсем в свет, конечно же, потому что наследница все еще выглядит как гробовщик. Немного достопримечательностей, несколько магазинов, где его никто не знает…

Мисс Кейн закончила свою трапезу. Половинка миндального печенья осталась лежать недоеденной на ее тарелке. Как только она передала Стоуни его чашку с чаем, женщина откашлялась.

— По поводу моей просьбы насчет вашего сопровождения, — начала она, выравнивая ложки на сервировочном подносе.

Стоуни оторвался от планов на завтра.

— Да?

— Не думаю, что мы подойдем друг другу.

Во второй раз за два дня брюки Стоуни оказались залиты чаем. Не подойдем? Как может такой светский, искушенный джентльмен как он, не подойти этой безвкусно одетой, эксцентричной женщине? Дьявол, он же не собирается жениться на ней — чему Гвен только обрадуется вместо того, чтобы расстроиться, когда увидит эту наследницу, — просто собирается осмотреть с ней достопримечательности! Как самонадеянно, как бесцеремонно. Неужели он не сможет заставить ее передумать?

Стоуни думал о том чеке в своем кармане. Одному лишь дьяволу известно о чем думала мисс Кейн, которая бессвязно и быстро бормотала слова извинения о том, что отняла у него время, что позволила Атласу варварски обслюнявить его руку, за то, что собака съела его красивые цветы.

— Ради всего святого, мадам, просто скажите, что не так, и я попытаюсь исправить это.

— О, ничего не нужно исправлять. Совсем ничего, все всякого сомнения. — Она заново сворачивала лишние салфетки, опустив голову так низко, что это черная мерзость у нее на голове скрывала от Стоуни черты и выражение ее лица. Затем женщина откашлялась, словно собираясь с силами. — Просто вы не тот, кого я имела в виду.

Прежде, чем Стоуни сумел попросить объяснений, она продолжила.

— Видите ли, Тимми подумал, что мне следует появляться в сопровождении джентльмена, но я обнаружила, что вы…

— Да?

— Слишком… слишком…

— Молод? — Виконт одарил ее фирменной улыбкой Уэллстоунов, снова задумавшись, сколько же лет этой женщине. Ее кожа выглядела хорошо, насколько он смог увидеть, и казалась чистой и не покрытой морщинами. — Уверяю вас, моя мачеха считает, что я приближаюсь к старческому слабоумию.

— Слишком красив.

— Вы думаете, что я слишком… красив?

— Что ж, лучше сказать слишком элегантный, если вас оскорбляет предыдущий эпитет. Я буду чувствовать себя куском угля рядом с ограненным бриллиантом. Что еще хуже, когда я буду рядом с вами, все глаза будут устремлены на меня, что совсем не входит в мои намерения. Я предпочитаю сохранять анонимность.

Стоуни мог понять, что застенчивая девушка может избегать известности и публичного внимания, но мисс Кейн не выглядела стеснительной. Слегка не в себе, но не робкой. Виконт даже мог признать, что наследница, должно быть, ценит уединение и желает держаться подальше от охотников за приданым и прилипал, но, даже приехав из провинции, она должна понимать: дочь набоба — это всегда новинка, не важно, как она выглядит или с кем танцует.

— Не представляю себе, как… — начал он, но мисс Кейн прервала его.

— Кроме того, у меня есть на примете два других джентльмена, которые могут сопровождать меня во время пребывания в Лондоне.

— Я рад слышать это, — солгал Стоуни, размышляя, какой молодой франт или предприимчивый бедняк пытается завладеть его бизнесом по сопровождению. — Вам с тетей не следует перемещаться по городу без защиты. Здесь все по-другому, в отличие от того, к чему вы привыкли в провинции, где вы всех знаете.

— Да, именно так выразился Тимми.

— Если вы к тому же незнакомы с другими джентльменами, которых рассматриваете, то я могу, по крайней мере, помочь вам с выбором. — Или он может побеседовать на повышенных тонах с негодяями — за то, что они охотятся в его заповеднике.

— Что ж, я сомневаюсь, что вы знакомы с мистером Эдвардом Латтимером. Он сыщик с Боу-стрит.

— Как, вы полагаете, что он сможет возить вас на балы?

Она заморгала и ответила:

— У меня нет намерения посещать балы. — Теперь Стоуни заметил, что у нее красивые зеленые глаза.

Затем попугай — это должен был быть попугай, потому что тетушка спала и хранила обет молчания — проскрежетал:

— Нет никаких балов на Боу-стрит. Никаких чертовых балов, ей-ей.

Стоуни огляделся, но нигде не увидел это создание. Щеки мисс Кейн покрылись краской, но она сумела произнести:

— Тонкие стены, знаете ли, — перед тем, как торопливо добавить: — А другой человек, с которым я думала посоветоваться, — это лорд Стрикленд. Возможно, его вы знаете.

Стоуни знал, но не по своей воле. Стрикленд был беспробудно пьющим и играющим по крупному вдовцом средних лет и среднего интеллекта. Он часто посещал некоторые наименее разборчивые бордели, а они вряд ли входили в число лондонских достопримечательностей, которые хотела бы посмотреть мисс Кейн.