— Что ж, мои превратились в желе, клянусь. Если бы я была на десять лет моложе…

— На десять?

Тетя Лалли проигнорировала дерзкий вопрос.

— Полагаю, ты собираешься сообщить мне, что не заметила привлекательную ширину его плеч, или то, как бриджи облегают его мускулистые бедра. Нет, тебе не нужно ничего говорить мне. Я могу видеть, как покраснели твои щеки.

— Леди не замечают подобных вещей, — упорно заявила Эллианна.

— Вот чему вас учат в этих фешенебельных академиях? Быть глухой, немой и слепой? Конечно, ты заметила. Ты же женщина, не так ли? — Она нахмурилась, глядя на черное платье, которое окутывало племянницу со всех сторон. — Хотя об этом трудно догадаться, когда ты закутана в этот парус из крепа. Но это к делу не относится. Если от его улыбки твое сердце не забилось чаще, а его внешность не заставила тебя разлететься на кусочки, то почему тогда твои мозги превратились в глину, когда он вошел в комнату? И почему, ради корсета святой Сесилии, ты позволила ему выйти из гостиной?

Эллианна приклеила еще один список имен на свою схему, чтобы отсрочить ответ. Наконец она вздохнула и произнесла:

— Потому что я не слепая. Ты же видела его. Он — самый красивый мужчина, какого я когда-либо встречала.

— Так что же? Ты и раньше видела красивых парней. На самом деле ты всю жизнь имела дело с привлекательными мужчинами — в банке. Ты нанимала и увольняла их без счета. И на местных ассамблеях ты танцевала с немалым количеством красавцев. Может быть, они были не так отлично оснащены, как Уэллстоун, но я никогда не видела, чтобы ты пришла в полное замешательство из-за одного из них.

— Ну, я никогда не была одета подобным образом, когда встречалась с ними, и мои пальцы не были склеены! Конечно же, я собиралась переодеться. Я думала, что он пришлет записку, уточняя время для интервью.

— Вместо того, чтобы нанести визит как положено, да еще и с цветами.

— Но в этом-то все и дело. Мне не нужен элегантный сопровождающий с идеальными манерами и совершенным узлом шейного платка. Я не поэтому написала ему. В лорде Уэллстоуне слишком много от лондонского франта для моих целей.

— Тогда измени свои напыщенные цели, — пробормотала тетя Лалли. — Или просто игнорируй его внешность. — Она рассмеялась, когда ее племянница грубовато фыркнула в ответ. — И подумай о его связях. Ты говорила, что тебе нужно именно это.

— А ты говорила, что от представителя элитных кругов будет столько же пользы, сколько от сисек у Атласа. — Собака снова улеглась на диване и сопела во сне. — Он не захотел бы помогать кому-то с моим происхождением в таком шатком деле.

— Леди не должна повторять все, что она слышит. Кроме того, думаю, что этот молодой парень созрел для вызова. Он явно полагает, что тебе будет лучше вместе с ним, чем со Стриклендом или этим типом с Боу-стрит.

— Ты думаешь, что он захочет снова оказаться в моей компании, после того, как встретился со мной и с Атласом?

— Он же так сказал, не правда ли?

— За него говорили деньги. Любой может сказать: виконта пугает сама идея того, что его увидят с кем-то из нас. Он просто хотел заключить деловое соглашение. Мы все знаем, что лорду Уэллстоуну нужно зарабатывать себе на жизнь.

— Я не стала бы винить его в этом, и тебе не следует. Твой собственный отец добился успеха собственными силами, точно так же, как и мистер Гудж. Я восхищаюсь этим парнем, особенно тем, что у него есть имя и титул, но он пытается чего-то добиться, а не является банным листом на заднице высшего общества. У него есть я…

Эллианна откашлялась.

— Ягодицы, — исправилась тетя Лалли.

— Я не стану обвинять в наличии амбиций человека из любого класса. Просто у меня такое чувство, что искренность лорда Уэллстоуна можно купить за шестипенсовик.

— Возможно. Но виконт знает, как вести себя в гостиной леди. И в спальне тоже, если я не ошибаюсь, но он может помочь тебе найти твою пустоголовую сестру. Чем скорее эта клуша вернется в гнездо, тем быстрее мы сможем отправиться домой.

— Мне жаль, что ты скучаешь по своему коттеджу, тетя Лалли.

— Дело не только в коттедже или в моих кошках. Дома женщина может ходить куда захочет, может развлекать кого пожелает. — Лавиния Гудж предпочитала развлекать первого помощника своего мужа, который вступил во владение кораблями капитана Гуджа и его прибыльными контрабандными маршрутами. — И дома богатой молодой женщине не нужно скрываться из страха, что каждый посетитель — это распутник, готовый похитить ее, чтобы заставить выйти за него замуж или получить выкуп.

— До тех пор, пока мы не узнаем, что произошло с Изабеллой, мы должны соблюдать осторожность, вот и все.

— Так вот чем ты занимаешься? Я думала, что ты держишься поближе к берегу, чтобы избежать наводнения в виде охотящихся за приданым поклонников.

Эллианна вырезала еще одну статью из газеты и приклеила ее под соответствующей датой, прижав так сильно, что бумага порвалась.

— О, чтоб тебя! — Она приклеила еще один обрывок бумаги поверх первого. Ее проект превратился в хаос и виноват в этом только один человек. — Я не испытала радости от прошлой встречи с лондонскими холостяками. И не собираюсь повторять этот опыт.

— Что ж, по крайней мере, Уэллстоун честен относительно своих намерений. Не секрет, что он плавает под тем флагом, за который ему платят. Однако, если уж на то пошло, то мне послышалось, будто виконт беспокоился о том, что ты останешься сама по себе.

— Возможно, он и беспокоился — немного.

— Ну, тебе решать, Эллианна. По моему мнению, он подойдет.

— Подойдет для чего, тетя Лалли? — спросила Эллианна, глядя на тетю из-за еще одной газеты. — Ты ведь не пытаешься играть роль свахи, не так ли? Ты же знаешь, я не намерена выходить замуж.

Если тетя Лалли и имела собственные взгляды на то, что ее племянница намеревалась остаться незамужней, она, на этот раз, достаточно мудро воздержалась от произнесения этих взглядов вслух.

— Устраивать брак между тобой и Уэллстоуном? Черт возьми, нет. Такой аристократ как виконт жениться на ком-то из собственного класса, когда соберется сделать это. На дочери графа или еще выше, готова поспорить. У тебя слишком рассудительная голова на плечах, чтобы ожидать чего-то иного. Если бы я думала, что этот пройдоха сможет разбить тебе сердце, то я не поощряла бы тебя нанять его, так ведь?

— Надеюсь, что нет. В любом случае, нет никаких шансов на то, что мое сердце будет затронуто. Потребуется нечто большее, чем привлекательное лицо… — и дьявольская улыбка, и телосложение как у греческого бога, и бойкий, как у придворного, язык, — … чтобы я передумала.

Тимми согласился с миссис Гудж.

— Он подойдет, мисс. — Вопреки общепринятому мнению, два дома — Кейнов и леди Августы — все эти годы находились в приятельских отношениях. Разрыв произошел между матерью Эллианны, Аннабеллой, и отцом Аннабеллы, лордом Частоном, а не между двумя сестрами. Так же, как и ее отец, и ее брат, нынешний маркиз, леди Августа предпочитала никогда не общаться с Эллисом Кейном, но она приглашала племянниц провести праздники или летние каникулы с ней в Лондоне или на морском побережье. Леди Аннабелла, миссис Кейн, с радостью отправляла к сестре своих дочерей, возможно, чтобы противодействовать влиянию другой их тети, Лавинии Гудж. Поэтому Эллианна и Тиммс были старыми друзьями. Размякший от мадеры древний дворецкий расположился на кухне, подняв больные ноги повыше, вытащив вставные зубы и надев очки. Эллианна сидела напротив него, разложив на столе свои схемы и забросив тяжелый, напоминающий мантилью головной убор на другой стул. Ее волосы свободно струились по спине, а туфли остались в гостиной. Она тоже медленно вращала в руках бокал с вином.