Все вскочили на ноги и провожали глазами мяч, взмывший над зрителями и улетевший на дальний конец поля. Такого никто не ждал; по непонятной причине даже игроки смотрели не в том направлении.

Паддингтон, который как раз поднялся с земли, судя по всему, удивился сильнее всех. У него было отчётливое ощущение, что его лягнула лошадь, а больше он просто ничего не понял. Впрочем, когда загремели аплодисменты, на мордочке у него появилось довольное выражение и он несколько раз приподнял шляпу.

– Он биту держит не за тот конец! – заорал Громила Ноулс, тыча пальцем в медвежонка. – Как определишь, куда отлетит мяч, если игрок неправильно держит биту? Он куда угодно может отлететь.

Альф Дакем почесал в затылке.

– Насколько мне известно, в правилах ничего не сказано о том, что мяч нужно обязательно отбивать плоским концом биты, – изрёк он. – Правда, должен сказать, раньше я с таким не сталкивался. Ладно, продолжаем игру.

Громила Ноулс бросил на Паддингтона испепеляющий взгляд, потом развернулся и побежал назад к питчу.

– Это не он попал по мячу! – ворчал он. – А я попал по его бите!

– Ещё две подачи в этом овере[16], – сказал Джонатан. – Интересно, выстоит ли Паддингтон… Ого! – воскликнул он, снова вскакивая на ноги, а на стадионе опять загремели аплодисменты. – Четыре очка! Молодчина, Паддингтон!

Даже миссис Бёрд заёрзала на стуле – так её поразила неожиданная перемена в ходе матча.

– Ещё-то раз у него вряд ли получится, – усомнилась она, а Громила Ноулс развернулся для последнего пробега в овере.

– А вот и получилось! – крикнул кто-то, перекрывая аплодисменты. – Ещё четыре очка! Четырнадцать за один овер! Браво, медведь! Лучший иннингс[17]за всю встречу!

– Времени осталось всего на два овера, – взволнованно проговорил Джонатан, взглянув на часы на павильоне. – Выпускникам нужно заработать ещё три очка. Посмотрим, как справится следующий бэтсмен, – если не перебросит мяч Паддингтону, у выпускников есть шансы.

– А я уверена, что Паддингтон поймал бы и ещё четыре мячика, – не совсем правильно выразилась миссис Бёрд. – Очень уж у него ловко получается.

– Следующий боулер – старина Паркинсон, – сказал Джонатан. – Уж этот-то ловкач. У него бы и Паддингтон не отбил все четыре.

Зрители немного успокоились и снова сели, а боулер сделал первую в этом овере подачу. Постепенно на стадионе установилось угрюмое молчание: товарищ Паддингтона по команде отчаянно махал битой, однако пропустил все четыре мяча.

– А я знала, что Паддингтон справится лучше, – высказалась миссис Браун.

– Вон, мяч у него! – взбудораженно воскликнул Джонатан. – Давай, Паддингтон, ходу!

Затаив дыхание, зрители следили, как две фигуры бегут между калитками. Паддингтону, похоже, сильно мешали наголенники, и он добрался только до середины питча, когда партнёр его был уже на месте. Собственно, проблемы с наголенниками начались у него с первой же минуты матча. Лапы у медведей короче человеческих ног, поэтому правильного размера так и не нашлось. В итоге учитель физкультуры просто обрезал старые наголенники, которые завалялись в павильоне. Но даже это не спасло ситуацию, и теперь, когда медвежонок пытался бежать, наголенники болтались и били его по коленям.

– Уфф! – выдохнул Джонатан, опускаясь на стул, когда Паддингтон в самый последний миг всё-таки дотрюхал до криза[18]. – Пронесло. Для победы нужно ещё два очка.

– Ах ты господи, я все петли спустила, – пожаловалась миссис Бёрд.

– Удачи, медведь, – прошептал Альф Дакем, когда Паддингтон занял свою позицию. – И поосторожнее там. Подаёт юный Паркинсон. Он, насколько мне известно, из Австралии и прыгучий, как кенгуру.

– Прыгучий, как кенгуру? – повторил Паддингтон, с интересом вглядываясь в боулера, который бежал ему навстречу по питчу. – Добрый день! – воскликнул он, воспитанно приподнимая шляпу. – А я Паддингтон Браун, и я из Дремучего Перу!

На стадионе воцарилось молчание; мяч вылетел из руки боулера – а потом по рядам зрителей пополз изумлённый ропот.

– Странное дело, – сказал Джонатан. – Что с ним такое случилось?

Все вытянули шею в попытке понять, что происходит на поле: сначала игроки принялись что-то искать в траве вокруг калитки, а потом к ним присоединился и Альф Дакем.

– Должен же он где-то быть, – сказал Альф Дакем. – Не может мяч взять и испариться. Ты не заметил, куда ты его отбил, медведь?

Паддингтон поднял лапу и ощупал затылок.

– Я не уверен, что это я его отбил, мистер Дакем, – сказал он нетвёрдым голосом. – Скорее, это он отбил мне голову. У меня теперь под шляпой шишка.

– Шишка под шляпой? – повторил Альф Дакем в неподдельной тревоге. – Так, дай-ка я взгляну.

Альф Дакем ощупал Паддингтонову шляпу, и на лице у него появилось очень странное выражение.

– Это не шишка! – объявил он, выпрастывая руку. – Это мяч!

– Мамочки! – изумился Паддингтон. – Он, видимо, случайно попал мне в шляпу, когда я её приподнял.

Альф Дакем перевёл дух.

– Овер окончен! – провозгласил он и жестом приказал игрокам поменяться сторонами.

– Ну вот! – жалобно протянул Джонатан. – От старины Паддингтона только такого и жди. Времени осталось только на один овер, а подавать опять будет Громила Ноулс.

– А ещё говорят, что крикет – скучная игра! – воскликнула миссис Бёрд.

– Скучная, когда Паддингтон не играет, – уточнил мистер Браун. – Им бы набрать ещё два очка.

Игра возобновилась, и мистер Браун приготовился было аплодировать. Но его руки медленно опустились, когда сперва один, а потом и второй мяч просвистел мимо партнёра Паддингтона, даже не коснувшись биты.

– Сейчас будут разыгрывать последний мяч, – простонал мистер Браун. – Хоть этот-то он должен отбить!

– Отбил! – закричал Джонатан, когда с поля донёсся громкий хлопок. – Давай, Паддингтон, ходу! Одно очко – ничья, два – вы победили!

К голосу Джонатана присоединились и другие, и через несколько мгновений на стадионе уже стоял громкий рёв. Паддингтон, стартовавший из центра питча, нёсся вперёд, не обращая на шум никакого внимания. Он смутно слышал, как выкрикивают его имя, видел, как мимо промчались несколько игроков его команды – в обратном направлении, но его это не смутило, потому что нужно было не просто удерживаться на лапах, но ещё и бежать, а наголенники сползали всё ниже и ниже. В какой-то момент он даже почувствовал, что его приподняли над землёй и направили в нужную сторону, в остальном же всё это напоминало кошмарный сон, в котором он вовсю перебирал лапами, но не двигался с места. Удивлению его не было предела, когда впереди наконец замаячила калитка и он в конце концов оказался с ней рядом, заработав ещё одно очко.