Бабушка, словно почуяв мой сарказм, посмотрела на меня, вытирая уже вторую ногу и спросила:

— Ты знаешь, в чем сила Мухомора?

Конечно, я не знала. Бабушка еще не рассказывала мне о грибах и их силе, все это время мы работали исключительно с травами, поэтому вопрос прозвучал как пролог к историям о чудо грибе.

— Мухомор, — продолжала она, — связан с миром мертвых. Викинги пили отвар из Мухомора, чтоб слиться со смертью и стать непобедимыми войнами. Шагнув в другой мир, они уже были незримы для смерти, и она более не видела их среди живых. Войны становились неуязвимыми.

Меня заинтересовало такое начало повествования, и я машинально наклонилась вперед, вопрошая, что же дальше. Но бабушка, словно испытывала моё терпение. Она медленно массировала свои явно замерзшие ноги и даже уже не торопилась рассказывать что-то конкретное про обряд, гриб из мира мертвых или хотя бы про порчу тети Люды. Казалось, прошла целая вечность, когда она переключилась со своих ног обратно на ритуальный таз. Расстелив перед ним газету, ведунья засунула в него руку и, одним рывком взяв травяную лепешку, выложила ее на газету. Моему взору открылся непостижимым образом преобразившийся гриб. Ярко-красная шляпка налилась и распрямилась так, словно мы только что срезали его в лесу! В то же мгновение у меня появилось совершено чёткое ощущение, что он испил бабушкиной крови и покраснел, подобно лесному клещу.

— Ты знаешь, кто такой вампир? — раздался бабушкин вопрос. Столь поразительно схожий моим ощущениям, что казался вырванным из моих собственных мыслей.

— Вампир это существо, которое пьет кровь, спит днем и летает ночью, обращаясь в летучую мышь. Боится чеснока и солнечного света. Во рту клыки, — почти на автомате, ответила я, словно зачитывала чье-то досье.

Бабушка звучно рассмеялась, а я, подбрасывая дров в огонь, добавила:

— Убить вампира можно, вогнав осиновый кол в сердце, пока он спит в своем гробу.

— Откуда такие познания? — вытирая глаза от слез, спросила она.

— Из очень познавательного зарубежного фильма, — продолжая уже умышленно веселить бабушку, заключила я.

— Все не совсем так. Вампиры невероятно скрытные существа, они безупречно организованы и хорошо хранят свои секреты. Именно поэтому мы так много знаем о них такого, что не имеет к реальности никакого отношения.

Я не была готова к разговору о реальности вампиров, и моё лицо приукрасила ухмылка.

— На мой взгляд, куда больше проку поговорить о реальности наведенной на дом тети Люды порчи, — подкалывая бабушку, изрекла я.

— Могу тебя заверить, что порча гораздо реже встречается, чем вампир, — лукаво улыбаясь, ответила та, то ли пошутив сейчас надо мной, то ли по-детски все перекрутив, желая победить в споре.

Наступил мой час переубеждения. Я точно знала, что в руках у меня сейчас куда больше козырей, чем у нее. Да и вообще, она блефует. Ведь чем же еще могла заниматься ведунья в деревне, как ни снятием порчи?!

— Бабушка, как же так? Я не понимаю… А как же вся та магия, с которой ты борешься? Разве это не порча?

— Я всегда откровенна с людьми, которые приходят ко мне со своими недугами. Но получается так, что лишь в одном случае из полсотни хоть как-то прослеживается отпечаток УМВ. В остальном же, все мои клиенты виноваты в своих бедах сами.

— Как же они виноваты в своих бедах? И что такое УМВ?

— Они болеют, потому что не умеют мыслить "здраво", они теряют, потому что имеют фальшивые ценности, они проигрывают, потому что «ставят» не на то… Называя всё это одним удобным для себя словом порча, они приходят ко мне, чтоб я дала им желаемое тогда, когда это желаемое просто напрочь убьет в них всё здоровое, поистине ценное и исконно человеческое. А УМВ — это Умышленное Магическое Влияние, и для него недостаточно отрезать курице голову и подбросить соседке под дом. УМВ требует обширных знаний, большого опыта и веских причин.

Пока я собирала свои мысли воедино, получив столько информации этим ранним утром, солнце уже окончательно взошло, осветив розовыми лучами наши окна и всё ещё покрытое снегом поле. Сидя на своей кушетке, я нисколько не пожалела, что проснулась сегодня рано. Картина восхода наполняла внутренним восторгом и дополнительной силой, которая помогла мне убрать всю ритуальную атрибутику с пола и усвоить практически все, сказанное бабушкой. Все, кроме вампиров, разумеется.

— Бабуль, ты же шутишь, что вампиры существуют? — переспросила я так, словно хочу прекратить бессмысленную игру и поговорить серьезно.

— Вампиров на самом деле намного больше в мире, чем ты можешь себе представить.

— Энергетических вампиров? — поправила я ее, все еще стремясь вернуть разговор в русло здравого смысла.

— Энергию вампир испивает, чтоб насытить ею свой дух, а кровь пьет, что б вернуть телу жизнь. Чтоб пить кровь и энергию жертвы, ему не нужны клыки, и летать ему по ночам совсем не обязательно. Есть хорошее старое средство, чтоб проверить есть ли вампир в деревне. И, применив его сегодня утром, мы узнали, что в нашей деревне действительно появился настоящий вампир!

«Настоящий вампир! В нашей деревне появился настоящий вампир!» — пронеслось в моей голове.

Я была так взбудоражена этим известием, что все утро из моих уст сыпались разнообразные вопросы и догадки, кто бы это мог быть. Бабушка же напротив, выглядела довольно спокойной и даже слегка задумчивой. Она, занимаясь своими обычными делами по дому, порой подбегала к столу, где лежала ее распахнутая колдовская книга и что-то украдкой там читала. Очередной раз, перевернув целую стопку пожелтевших страниц и прочитав несколько слов на одной из них, она уставилась в окно и внезапно предложила мне прогуляться за свежим молоком.

Мы собрались и, взяв с собой сетки полные стеклянных банок, вышли из дома. На улице светило яркое солнце, белые островки снега слепили глаза, а со всех крыш доносилась весенняя капель. Сегодня заметно потеплело и запахло весной. Все деревенские дороги покрылись грязью, и даже продвигаясь с особой осторожностью, я пару раз чуть было не поскользнулась на спрятанных ледяных островках. Внезапно бабушка замедлила свой ход, и, подняв глаза, я поняла, зачем нам так срочно понадобилось молоко этим утром — дом тети Люды соседствовал с домом молочника. Ее окна были плотно задернуты серыми занавесками, и казалось, что все жильцы покинули дом еще до рассвета. Мы прошли мимо, и, закрывая за собой скрипучую калитку молочника, я услышала его громкий приветливый голос.

— Доброго дня, барышни!

— Как твои дела? Не хвораешь? — набрав, полные банки парного молока, занялась расспросом бабуля.

— Нет, Бог бережет.

— А чего круги под глазами?

— У Людмилы куры кудахчут каждую ночь, будто их режут, вот не высыпаюсь, — пожаловался крупный усатый мужчина.

— Она к нам заходила сегодня, сказала, что порчу на ее кур кто-то навел. Потерпи пару дней, разберемся!