Всевышний!

— И ты ее поймал и скрутил?

Он повернул лист вначале к свертку, а затем ко мне и настороженно кивнул:

— Умница!

Поцеловав чуть покрасневшего взбрыка, я развернула замершую саламандру и внимательно осмотрела ошейник подчинения, что был закреплен на ней. Это оказался артефакт валлийского производства, не самый простой, но и не самый сложный, особенно для профессора-гения ЛесДе. А он вряд ли откажется помочь, потому что будет заинтригован.

Окрыленная этой мыслью, я ворвалась в его спальню, присела на свободную половину кровати и позвала:

— Дейр, проснись…

Маг отреагировал по-своему: повернулся на другой бок и потянул на голову одеяло. Но я уверенно отдернула его назад и хлопнула стихийника по ищущей прикрытие руке.

— Девятый… мне нужно с тобой поговорить. Это важно.

Ноль эмоций. Лесски засунул голову под подушку, протяжно вздохнул, проваливаясь в сон. И я отважилась на решительные действия: отдала вечнозеленому ящерицу и руками несколько раз медленно скользнула по спине маг-опекуна от плеч до поясницы.

— Милый! Ты нужен мне бодрствующим, немедленно.

Если поначалу его мышцы были расслабленными, то в конце они напряглись, окаменели. И слова, поначалу произнесенные певуче и призывно, в конце прозвучали растерянно:

— Вставай…

— Да я уже. — Дейр резко развернулся и схватил меня за плечи, чтобы в следующее мгновение опрокинуть на себя.

От подобной неожиданности я не успела ничего сказать, лишь сдавленно охнула, ощутив его руки на моей тазовой области. Он ее поглаживал! Уверенно, нагло, словно бы собственность, принадлежащую ему. И вот тут довольная улыбка стихийника погасла так же стремительно, как и мое желание просить его о помощи.

— Ирэна, а почему… — Профессор дернул головой, сбив в сторону подушку, которой до этого прикрывался, и зажмурился, повторяя: — Почему ты…

— Что? — спросила, упершись ладошками в его часто вздымающуюся грудь, чтобы хоть чуть-чуть уменьшить ее соприкосновение с моей.

— Почему ты одета? — спросил он сущую глупость и, сощурившись, посмотрел на меня.

— Потому что сейчас утро, я спешу на лекции и…

— И ради этого сообщения ты меня возбу… кхм, разбудила?

Всевышний, какая вопиющая наглость! Договорить мне он не дал, но уже обвинил в смертном грехе. И зачем, спрашивается, я помчалась к нему? Следовало дождаться Ганса и с вопросом о саламандре обратиться к огневику, а не к этому… Впрочем, у меня еще есть возможность отступить и переиграть, решила я и, посмотрев в насмешливые глаза Дейра, гневно сообщила:

— То, из-за чего я тебя разбудила, смысла уже не имеет.

— Да неужели?

— Да, — прошептала сдавленно, потому что его руки в это мгновение весьма крепко, нагло и неприлично прижали меня к нему. — Отпусти…

— И с чего бы это? — Брови стихийника скептически изогнулись. — Ты же сама пришла в мою спальню, предположительно поцеловать перед уходом на лекции. Я прав?

От такого заявления меня затопило волной негодования:

— Что?! Конечно, нет!

— Тогда зачем?

— Не скажу! — И, заявив это, я решительно дернулась в его «объятиях», отчетливо ощущая под собой натренированное мужское тело в стадии «проснувшийся», да простит меня Всевышний.

— Противоречивое заявление, — резюмировал он.

Не согласиться со стихийником было сложно, но я ведь уже решила показать ящерку огневику, а значит, смысла рассказывать нет.

— Зато актуально.

— В таком случае не отпущу, — ухмыльнулся Дейр. И его руки сместились с моей тазовой области на линию талии, полноценно пристегнув меня к обладателю потемневших голубых глаз.

На мгновение показалось, что это внеочередной кошмарный сон, где я не имею возможности поколотить обидчика. И вот теперь новое видение с ЛесДе в главной роли, которому я также ничего вредного сделать не могу, потому что мои руки застряли меж нашими телами. Кишмиш не поможет, ведь он у нас общий питомец. Обидно и досадно! И попытка вызвать мои маг-потоки успехом не увенчалась, они даже на зов не откликнулись от полной истощенности резерва.

Мне осталось лишь одно — удивленно воззриться на профессора и спросить:

— То есть как это не отпустишь?! У меня лекции.

— У меня тоже, — парировал он с ехидцей и подмигнул: — И я не хочу на них умирать от любопытства.

— С ума сойти. — А других слов и не было, потому что агрессор с улыбкой ждал, когда жертва объятий сдастся. И я отчетливо поняла: не отпустит. Давить на совесть или вырываться бесполезно, а слезами такого не умилостивить. Потому что профессор обязательно над ситуацией посмеется и скажет что-нибудь из разряда: «В моих руках обычно не плачут» или «Был бы тут Ганс, он бы вспомнил про нестираное белье».

Мы минуту играли в гляделки, пока у меня шея не заболела и я не ткнулась лбом в плечо девятого. А он усмехнулся и, кажется, поцеловал меня в волосы.

— Ну что, решила?

— Сейчас расскажу… — произнесла это, нечаянно коснувшись губами его плеча.

Вздрогнул, произнес изменившимся голосом:

— Давай.

— Только отпусти меня для начала…

— И ты сбежишь, — оборвал он на полуслове, опять не дослушав.

— Не сбегу. — Я оторвала голову от его плеча, вздохнула: — Просто в этом положении с тобой очень тяжело разговаривать.

Честное признание далось на удивление трудно и вызвало странную реакцию у девятого. Подумав — а думал он еще минуту, бесстрастно глядя на меня, — Дейр медленно ослабил хватку, сел на кровати сам и помог рядом устроиться мне.

— Ну, рассказывай, — деловито произнес он, прищурившись.

Вот таким он мне был более привычен, а потому я начала именно с того, с чего и собиралась:

— Доброе утро!

— Да уж, доброе, — откликнулся маг и неуверенно потер затылок.

— Для начала у меня вопрос: помимо вампиров, какие еще существа могут проникнуть в дом, не потревожив охранок?

— Никакие, — уверенно заявил стихийник. — В самый первый раз Ршайга я сам пустил.

— А экс-король и королева с сопровождающими?

Хмыкнул.

— Явление членов правящей династии я предвидел, поэтому усадьбу не закрыл.

— А как же взбрык?

— Так ты его из академии принесла почти мертвым. — Вспомнив свои одеревеневшие апартаменты, я хотела возразить, но Дейр не позволил, продолжил назидательным тоном: — И, кстати, именно благодаря ему к тебе ничего, помимо грязи, не цепляется.

Этот упрек было сложно оставить без ответа.