Бумага шуршит от прикосновения, когда Ребекка достает пачку писем, перетянутых синей бархатной лентой, и развязывает элегантный бант.

Письма датированы 1943 годом, подписаны некой Сив и адресованы бабушке Ребекки. Похоже, она жила тогда в каком-то Хиллесгордене, расположенном в Глумслёве, – это местечко в нескольких десятках километров к югу от Хельсингборга.

Ребекка быстро просматривает письмо, написанное в июле. Сив рассказывает, что проводит дни, плавая на озере Меларен и навещая тетушку Рут в Стрэнгнесе, а в завершение пишет, что очень скучает по Анне. Тон письма до смешного формален, хотя они, похоже, дружили.

Ребекка улыбается. Очень увлекательно заглянуть в бабушкино прошлое и попытаться понять, каким человеком она была в молодости. Сив описывает все, чем она хочет заняться с Анной, когда та вернется домой: ходить вместе на танцы и в кинотеатр «Сага» на Кунгсгатан, есть пирожные в «Кондитерской Сундбергов».

Девушка перебирает конверты и находит наконец одно письмо, написанное бабушкой. Оно адресовано Сив, но дата не указана, и письмо внезапно обрывается в середине предложения. Ребекка медленно разбирает витиеватый почерк.

Любезная Сив, мой самый дорогой друг!

Я вынуждена просить тебя о большом одолжении. Поскольку я подчиняюсь воле матери, все случившееся в последние недели нужно забыть. Прошу тебя не распространяться о рассказанном мною и уничтожить мои письма. Следов случившегося остаться не должно. С учетом обстоятельств ты, конечно же, понимаешь, насколько это щекотливый вопрос, поэтому, пожалуйста, не говори никому о…

Ребекка уставилась на лист бумаги. За последним словом стояла жирная клякса, будто бабушку резко оторвали от письма.

Девушка откидывается на спинку стула; ей никогда в жизни не представить себе, что за страшная тайна заставила бабушку просить Сив уничтожить письма.

Она осторожно берет в руки фотокарточку и внимательно рассматривает ее, потом убирает обратно в жестяную коробку из-под печенья бискотти. Жестянка старая, с царапинами и пятнами ржавчины вдоль краев. На ней есть вмятины, и синяя краска кое-где откололась, но все равно выглядит красиво. Лýка Кавалли – похоже, итальянское имя. Интересно, может, он как-то связан с этой жестянкой?

Немного поколебавшись, Ребекка открывает дневник и еще раз смотрит на даты. Думает, что могло быть общего у Швеции и Италии во время Второй мировой войны. По словам Анны, она встретила Лýку в молодости, и внучка пытается высчитать, когда бабушка вышла замуж за дедушку. Ее мать родилась в июне 1944 года, значит, с Лýкой она познакомилась до замужества. Ребекка пытается поискать информацию о нем в интернете, открыв свой ноутбук. Вбивает сочетание: «Лýка Кавалли» и «1943 год», но результатов слишком много – все не просмотреть.

Девушка аккуратно перелистывает тонкие страницы дневника. Можно ли прочитать бабушкины записи? Она почти ничего не знает про историю своей семьи, да и бабушкина реакция вызвала у нее любопытство. Если Лýка итальянец, тогда где и как они встретились и почему бабушка так разволновалась, увидев его фотокарточку?

Ребекка достает белый носовой платок с голубой каймой и ощупывает мягкую ткань. Перевернув его, замечает монограмму. Под волнистой голубой линией красуются три буквы: ЭТР.

Сочетание букв кажется знакомым, но Ребекке не удается вспомнить, где оно ей попадалось. В интернете она находит статью об «Электротоварах Рунстрёма» – предприятии, основанном в 1920-е годы, а в 1967 году приобретенном международным концерном. Девушка вновь смотрит на носовой платок. ЭТР. Что-то отзывается в отдаленных закоулках памяти, но, как бы Ребекка ни старалась, она не может понять, где раньше слышала это название.

Глава 8

Сентябрь 1943 года

Анна едет на велосипеде по улице Сёдергатан в Хельсингборге. В корзине лежит стопка книг, только что купленных в книжном магазине Чильберга на площади Стурторьет; девушку пьянит ощущение свободы, пока ее красный «кресчент» мчится вперед, подскакивая на булыжниках мостовой.

День пасмурный. С моря дует холодный ветер, и Анна радуется, что поверх платья надела вязаный свитер. На площади Густава Адольфа собрался народ – она с любопытством поглядывает в их сторону.

Когда перед ней внезапно появился Лýка, девушку качнуло, и она наткнулась на бордюр. Велосипед кренится, и Анна чуть не падает. Лýка стремглав бросается к ней, успев схватить руль.

– Все хорошо?

– Да, нормально, – смущенно бормочет она.

Лýка с улыбкой кивает на корзинку:

– Новые книги?

– Да, я дочитала Хемингуэя.

– «Комната с видом», – читает Лýка. – О чем она?

– О девушке Люси, которая посещает Флоренцию со своей тетей.

– Опять Италия.

Анна в растерянности встречается взглядом с Лýкой. Уж не думает ли парень, что она выбрала эту книгу из-за него?

– Я так хочу туда поехать, – объясняет девушка. – Наши друзья живут у самой Пьяцца Дуомо.

– У собора Санта-Мария-дель-Фьоре?

– Точно. Если бы не война, я бы уехала туда изучать итальянский. Пару лет назад у них гостил мой брат, и с тех пор, как он вернулся домой и рассказал о своих впечатлениях, я мечтаю съездить во Флоренцию. А ты из какого региона Италии? – с интересом спрашивает она.

– Из Болоньи. Это не так далеко от Флоренции. Я бывал во Флоренции, видел «Давида» Микеланджело и картины Боттичелли. Ты знаешь Nascita di Venere? Я, к сожалению, не знаю названия на шведском.

– «Рождение Венеры»?

– Да, – кивает он в ответ. – Она волшебна. Когда стоишь перед ней, невозможно глаз оторвать. – Лýка делает импульсивный жест рукой, и глаза его начинают светиться.

Анна улыбается. Ее удивляет, как он говорит об искусстве. Она не ожидала от батрака такого глубокого интереса к живописи и скульптуре.

Со стороны того места, где собрался народ, доносится грохот, и они оборачиваются. Раздающийся звук похож на удары ногой по уличному фонарю, но Анне ничего не видно – только море человеческих спин.

– Пойдем, – говорит Лýка. – Посмотрим, что там происходит.

Он направляется к церкви, Анна идет следом. Когда они подходят ближе, она видит мужчину, стоящего на перевернутом вверх дном деревянном ящике, – полного, в коричневом костюме и с прилизанными волосами.

– Им здесь не место, – говорит митингующий и грозит кулаком. – Они принадлежат другой расе, это очевидно. Шведы – один из древнейших народов мира, а господин Ханссон пускает сюда иностранцев, которые крадут наши рабочие места. Нечего потом удивляться росту безработицы.

Анна с велосипедом встает в сторонке. Мужчина ей незнаком, но что-то сжимается внутри от его слов.

– И что же нам делать? – спрашивает женщина в сиреневой шляпке.

Политик убирает со лба челку:

– Голосуйте за меня, Ингве Хельберга, и я добьюсь, чтобы у нас была страна, какую мы заслужили.

В воздухе ощущается напряжение, молодой блондин в синей