«Титан» был отелем с казино, которым управлял Джейти. Отель был самым большим из всех, входивших в состав «Корпорации Стоунов», и приносил огромную прибыль благодаря блестящему управлению Джейти.

– Не понимаю, зачем он сделал это, когда мог получить в управление все объекты «Корпорации Стоунов», – сказала Харпер.

– Он хотел остаться в Лас-Вегасе. – Виолетта выглядела блаженно-счастливой. Так могла выглядеть только влюбленная женщина. – Он знает, что сердце мое находится здесь.

– А что решил дедушка? – спросила Харпер.

– На прошлой неделе я сказала ему, что не хочу быть генеральным директором. – Виолетта взглянула на Скарлетт.

Прежде чем Харпер успела представить себе, какие последствия будет иметь решение Виолетты, Скарлетт подняла бокал:

– Выпьем за будущего генерального директора компании «Отели и курорты Фонтейн»!

Сердце Харпер сжалось. Неужели дедушка уже принял решение? Он выбрал Скарлетт себе в преемники?

– Поздравляю, – обратилась Харпер к Скарлетт, почувствовав гордость оттого, что голос ее звучал радостно, тогда как сердце омрачила печаль. Ей хотелось, чтобы дед выбрал ее, всю жизнь трудившуюся для достижения этой цели. А он, оказывается, счел ее недостойной. Это был неожиданный удар.

Скарлетт округлила глаза:

– Не меня надо поздравлять, глупышка, а тебя.

– Меня? – Харпер перевела взгляд со Скарлетт на Виолетту. – Я не понимаю.

Скарлетт тихо рассмеялась:

– Я позвонила ему утром и сказала, что мои пилотные серии утверждены. Я буду сниматься в новом шоу! – На лице ее засияла улыбка. – А это значит, что следующим генеральным директором корпорации «Фонтейн» станешь ты.

Эта новость поразила Харпер. Значит, не зря она училась в Корнеллском университете по специальности «сервис и туризм» и получила диплом с отличием. Не зря затем проходила практику в отеле «Фонтейн» в Чикаго, начиная с самых азов, чтобы вникнуть во все мелочи этого дела. Вся ее энергия уходила на то, чтобы доказать деду, что она не такая, как ее отец. Он не уделял гостиницам и курортам никакого внимания, Харпер же собиралась посвятить этому бизнесу всю свою жизнь.

Но не так она представляла себе свою победу.

– Дед еще не сказал своего последнего слова, – напомнила она сестрам. – Может, он не выберет меня.

– Не будь смешной, – фыркнула Скарлетт, чокнувшись с Харпер, и взглянула на Виолетту. – Никаких обид, Виолетта. Думаю, если бы ты ввязалась в это дело, тебе пришлось бы обращаться к помощи Харпер.

– Я и не обижаюсь, – сказала Виолетта. – Я люблю Лас-Вегас. Мне нравится управлять моим отелем. Но я не готова заседать на бесконечных собраниях и читать отчеты каждый день.

Скарлетт предложила выпить еще шампанского, но шипучая жидкость не принесла Харпер ни радости, ни облегчения. Как только откроется ресторан Эштона, она поедет в Нью-Йорк и поговорит с дедом с глазу на глаз. До тех пор, пока она не узнает его мнения насчет будущего компании, она не сможет поверить в исполнение своей мечты.

Охваченная противоречивыми эмоциями, Харпер молча ела салат и слушала, о чем говорят Скарлетт и Виолетта. Обе они влюблены в прекрасных мужчин. И Харпер трудно было участвовать в их разговоре. Они с жаром обсуждали предстоящий медовый месяц Виолетты и будущую свадьбу Скарлетт, и Харпер, слушая их, отчетливо понимала, насколько ограниченна ее жизнь. Она жила в двух измерениях. У нее есть работа и сестры. И то и другое значило для нее все, но после вечера, проведенного с Эштоном, Харпер не покидало чувство, что ей не хватает чего-то очень важного.

– Перед твоим приходом я получила информацию от Логана, – сказала Скарлетт, поймав взгляд Харпер. – Его люди выяснили, кто является получателем миллиона, отправленного твоей матерью шантажисту. – Скарлетт не объяснила, каким образом удалось это выяснить, и Харпер не стала спрашивать, потому что догадывалась – способы были не совсем легальными. – Деньги прошли через несколько банков, прежде чем осесть на счет, принадлежащий некоему Солу Эддингсу. Похоже, это вымышленное имя, такого человека не существует.

Значит, шантажист умен. Вот уже несколько дней Харпер ломала голову над тем, кто же это мог раскопать любовный роман тридцатилетней давности. И зачем шантажисту понадобилось именно сейчас грозить разоблачением?

– Что происходит? – спросила Виолетта.

– Мою мать шантажируют.

– Твою мать? – Виолетта с тревогой взглянула на Скарлетт. – По поводу чего?

– Это давняя история, – объяснила Харпер, не совсем понимая, почему Виолетта так встревожилась. – Похоже, у нее был роман тридцать лет назад.

Виолетта рывком повернулась к Скарлетт:

– И ты ей не сказала?

– Нет. – Взгляд Скарлетт стал жестким.

– Она должна знать.

– Что я должна знать?! – воскликнула Харпер.

– Это не поможет, – сказала Скарлетт. – Логан выяснит, кто это сделал, и они с Лукасом разберутся с ним. Тебе не надо вмешиваться.

– Ты думаешь, так лучше для Харпер?

– Еще раз повторяю, – Скарлетт невозможно было свернуть с пути, если она что-то решила, – оставь это.

Харпер не выдержала:

– Хватит! Я должна знать, что происходит. Кто шантажирует мою мать?

– Я не в курсе, – сказала Скарлетт.

Такой серьезной Харпер ее никогда не видела.

– Но вы же что-то знаете!

– Знаем.

– И не хотите мне говорить?

В комнате вдруг стало холодно, словно кондиционеры заработали на полную мощность. Харпер нервно сжала руки:

– Почему?

– Потому что ничего хорошего из этого не выйдет, – ответила Скарлетт.

Такой ответ Харпер не устроил.

– Это касается моей матери и ее романа?

– Да. – Протянув руку, Виолетта сжала ледяные пальцы Харпер и потерла их, чтобы немного согреть. – У Тиберия, дяди Джейти, был компромат на всех нас. На твою мать тоже. Эти документы находились у Скарлетт.

– Когда на меня напали, – тихо сказала Скарлетт, – был украден файл с компроматом на твою мать.

– Теперь понятно, откуда у шантажиста взялись фотографии и почему он занялся вымогательством именно сейчас. – На один вопрос ответ получен. Но почему сестры так многозначительно переглянулись? – Есть что-то еще?

– Если ты не скажешь, скажу я, – заявила Виолетта.

– Дело касается времени их романа, – промолвила Скарлетт. – Это случилось за девять месяцев до твоего рождения.

– Но это не значит… – Харпер растерялась. – Роман длился всего две недели.

– И мы также выяснили, что отец твой в это время отсутствовал, он приехал домой лишь через шесть месяцев.