– Другими словами, – сказала Ола, – вы не хотите оказаться связанным и поэтому не женитесь.

– Это правда, но до тех пор, пока я не полюблю так, что все остальное перестанет иметь значение, – ответил герцог.

– А поскольку вы избегаете любви, то обречены на холостяцкую жизнь, – будничным тоном промолвила Ола. – Я не говорю «на одинокую», потому что вы явно не будете страдать от одиночества, однако это будет жизнь без любви.

Герцог минуту обдумывал ее слова.

– В моей жизни были женщины, конечно, – наконец сказал он, – но они ничего для меня не значили. Расставаясь с ними, я их без труда забывал.

У Олы перехватило дыхание. Девушка знала, что ей уготована та же судьба.

Поскольку Джон больше никогда ее не увидит, очень скоро она выветрится из его воспоминаний.

Потом он продолжил:

– Я говорю о себе таком, каким был тогда. Поверите ли…

– Эй, Камборн!

Герцог негромко пробормотал что-то не очень вежливое, когда к ним без приглашения приблизился мужчина средних лет в военной форме. Ола тоже подумала, что встреча эта произошла в самое неподходящее время.

– Ну-ка, представьте меня, – жизнерадостно потребовал незнакомец, сдергивая с головы шляпу и кланяясь Оле. Она в ответ вежливо кивнула.

– Фрейлейн, позвольте представить – генерал Редбридж. Сэр, знакомьтесь – фрейлейн Клара Шмидт.

Ола протянула генералу затянутую в перчатку руку, и тот низко склонился над ней. Несмотря на всю свою неопытность, девушка без труда распознала в нем повесу.

Герцог об этом, скорее всего, тоже подумал, потому что он явно забеспокоился, когда генерал разразился потоком довольно смелых комплиментов. Ола же только рассмеялась, не воспринимая его слова всерьез.

– Прошу нас простить, генерал, – наконец не выдержал герцог. – Фрейлейн Шмидт нужно успеть на встречу.

– Вы обманщик, – сказала Ола, когда они продолжили путь. – Нет у меня никакой встречи.

– Есть. Со мной. Но не тут, потому что в этом месте слишком людно. Давайте окончим прогулку, после чего я отвезу вас обратно в гостиницу, чтобы вы переоделись.

– И куда мы пойдем? – с интересом спросила она.

– Сначала я отведу вас на ланч, а потом займемся, чем захотите. Не желаете ли пройтись по магазинам? Оборки, ленточки?..

– О нет! По магазинам я походить всегда успею. Больше всего мне хочется… – Ола сделала глубокий вдох, не догадываясь, что выглядит как ребенок с большими, чистыми глазами и что от этого вида сердце герцога наполнилось непривычной для него нежностью.

– Скажите, – промолвил он. – Назовите любое ваше желание.

– Мне хочется покататься на подземке.

– Что? – опешил Джон. – Вы никогда…

– Олтеница, по сравнению с Англией, – маленькая отсталая страна, – поспешила пояснить девушка. – Но мы там слышим обо всех чудесах, которых здесь так много, и, когда я вернусь, меня будут расспрашивать обо всем.

– Прекрасно. Значит, туда мы и пойдем.

К «Империалу» они приехали в чудесном настроении, там герцог ее оставил, пообещав вернуться через час. В течение этого часа Ола и Грета оживленно сравнивали достоинства синего бомбазинового[4] прогулочного платья с зеленым бархатным.

Мнение Олы возобладало, и в указанное время она спустилась по лестнице в синем платье, которое дополняли маленькая шляпка с черным пером на боку, а также изящные черные кожаные сапожки.

Глаза герцога выдали его восхищение. Улыбнувшись, он взял ее за руку и вывел к дожидавшемуся экипажу.

На сей раз это была не его карета, а кэб, который Джон взял на улице. У Олы такой факт вызвал настоящий восторг. В Бен Торраке кэбов не было.

– Наверное, это чудесно, когда можно вот так, запросто, взять экипаж и ехать, куда тебе нужно, – восхищенно произнесла она.

– В Олтенице нет наемных экипажей?

– Рядом с моим замком нет, – ответила девушка, сочиняя на ходу. – Замок находится вне города, и рядом с ним есть только небольшая деревушка, а если я должна куда-то ехать, меня везут в карете.

– С лакеями и верховыми?

– Конечно, – ответила она слегка ошарашенно. – Но это так обременительно. В кэбе гораздо удобнее.

– Наверное, тяжело жить за городом.

– Места там дикие и суровые, – согласилась Ола, – но прекрасные. – Она описывала Бен Торрак, но на основании того, что когда-то слышала о Балканах, где природа неприветлива, предположив, что ее дом может послужить неплохой моделью этой местности. – Там повсюду скалы, – увлекаясь, продолжила она. – Я еще в детстве научилась лазать по ним. В моей стране я считаюсь человеком – как это по-вашему? – атлетиш.

– Атлетическим, – подсказал герцог.

– Ах да. Так приятно оказаться высоко в горах, где гуляет ветер и совсем нет людей.

– И вы никогда не ездите в город?

– Бывает, ездим на официальные мероприятия. Иногда отец отправляется к министрам, в другой раз они приезжают к нему. Время от времени устраиваются балы и танцы, но почти всегда в них участвуют одни и те же люди.

– Вы любите танцевать?

– Очень. Только когда не все так формально. Однажды я ехала домой через деревню и увидела, как на улицах танцевали люди. Не помню, что они праздновали, но какой-то человек играл на скрипке и все плясали вокруг него. Я остановилась и пустилась в пляс вместе с ними.

И это была правда. Отец Олы тогда очень рассердился.

Вдруг девушка ахнула.

– Что это за огромное прекрасное здание? – спросила она.

– Вестминстерское аббатство. Через несколько дней здесь пройдет благодарственная служба в честь пятидесятилетнего юбилея правления королевы. Ее величество будет присутствовать. – Герцог усмехнулся. – Открою вам тайну: сейчас во дворце ведется спор. Советники настаивают, чтобы она по этому случаю надела королевскую мантию и корону, однако ее величество хочет шляпку. Все очень огорчены, но она не поддается.

Ола, рассмеявшись, заметила:

– По-моему, она имеет право делать то, что хочет. Она не должна позволять этим людям указывать ей.

Герцог улыбнулся.

– Никто не указывает королеве, что ей делать, – сказал Джон. – Она маленькая женщина ростом всего-то пять футов один дюйм, но ее боятся все.

– И вы?

– Дрожу от страха. Однако вот мы и на месте.

Кэб, обогнув Вестминстерское аббатство, выехал к Темзе и остановился. Герцог помог выйти Оле, затем заплатил кучеру.