Удача ему улыбнулась. Ателье под таким названием действительно было, причем единственное. У него даже нашелся собственный сайт. На первой странице с диковатым на вид пухлым карапузом значилось, что расположено ателье в Дареме.

Странно: они никогда там не жили, хотя в прошлом году останавливались в Сандерлэнде, от которого до Дарема — всего тринадцать миль. Как-то на рождество Алан пропал на четыре дня, сказав что-то про шумерскую каменную стелу, которую его позвали изучать. Все время, пока его не было, Ма провела наверху. Так бы и голодала, если бы Ник не поднялся и не стал впихивать ей еду в глотку. А она все это время кричала.

Всякий раз, когда Ник издавал какой-то звук, мать прислушивалась, тяжело дыша, точно загнанный зверь. Алан мог говорить сколько угодно, включать радио и телевизор, приводить домой странных личностей (кроме них, никто и не заходил). В его отсутствие Ник не зажигал свет, не пользовался техникой — мамашина истерика того не стоила.

Дом словно отгородился от внешнего мира, тьма и безмолвие давили на Ника до такой степени, что он почувствовал себя взаперти. Он хотел выйти, купить продуктов, но вместо этого только сидел на лестнице и ждал, когда кончится ночь. Свет пришел вместе с Аланом — белый, зимний. Ник поднял глаза и сказал: «Больше так не делай». Алан, взглянув на него, побледнел и ответил: «Не буду».

За те четыре дня в темноте Нику даже в голову не пришло, что Алан его обманул или ушел по своим личным делам. Теперь он начал сомневаться. Ник переписал адрес и телефон «Фотоателье Тони», после чего закрыл окно поиска.

На следующий день в школе Ник нашел себе компанию. За школой стоял большой велосипедный гараж — бетонная коробка с жестяной крышей. Он приметил ее еще вчера и сразу понял, что ему туда.

И точно: там стояли трое ребят, из которых двое курили. Один, едва увидев Ника, бросил сигарету. С этим хлопот не будет. Ник поднял брови, увидел, как парень смущенно потупился, и повернулся к другому.

— Ник Райвз, — представился он. — Ничего, если я с вами?

Словно вызов бросил. Как показывал опыт, для начала — самое оно. Все равно этим когда-нибудь заканчивалось. Парень, по впечатлению Ника, посмотрел на него как-то очень уж враждебно. Обычно на то, чтобы так довести человека, у него уходила неделя-другая.

— Карр, — протянул, наконец, парень. — Джо Карр.

Стандартный тип: будет всегда огрызаться и подначивать на драку, словно терьер — соседского ротвейлера, зато, как тот же терьер, никуда не денется и серьезных проблем не создаст.

Алан взял с Ника слово, что тот не будет курить, и Ник всегда жалел об этом, когда обживался в новой школе. Тогда можно было бы курить вместо того, чтобы трепаться. Ник терпеть не мог трепаться с незнакомцами. Рано или поздно он непременно кого-нибудь задевал и потом был вынужден усмирять взглядом. Вечная беда с этими новыми школами. В первые дни, пока Ник обвыкался, в ушах так и звучал отцовский голос, велящий смешаться с толпой, быть как все. Чтобы выжить.

— Нормально тут у вас, — произнес Ник после короткой паузы. — Есть на что посмотреть. Взять хоть ту цыпочку, Кэти.

— Кэсси — моя девушка, — процедил Джо.

Теперь ясно, с чего он так взъелся.

— О-па, — отозвался Ник. — Лажа вышла.

Двое других подростков прыснули. Ник ухмыльнулся им. Он снова выбрал тех, кого надо. В младшей школе Ник тяготел к знакомому, пытался дружить с ребятами, похожими на Алана, только без пистолетов за поясом. Любителями поговорить, прилежными учениками, которые вообще-то его боялись. С хулиганами было проще. Отец одобрил бы.

На следующем уроке Ник сел сзади с Льюисом — новым знакомым, из некурящих. Задумавшись о даремской фотографии, он забыл, что с соседями принято разговаривать, а зря. От долгих пауз людям делается не по себе.

— Ты чего? — спросил Льюис, отодвигаясь от него как можно дальше.

— Ничего, — отрезал Ник, а потом вспомнил отца. — Просто с девчонкой проблемы, — добавил он как бы между прочим.

Сосед понимающе засопел.

— Они сами — одна большая проблема.

— Ага, — рассеянно подтвердил Ник.

На уме у него все еще была та фотография, вероятная мина замедленного действия. Рядовые увлечения Алана, вроде Мэй, никаких хлопот не доставляли: с глаз долой — из сердца вон, но ту, из-за которой Алан начал ему врать, Ник терпеть не собирался. Он должен был выяснить, что происходит.

— Ничего, я с ней разберусь, — ухмыльнулся Ник Льюису.

После школы они потолклись у рыбной забегаловки с парой девчонок. Жаль только, белокурой Кэсси среди них не было. Домой Ник явился уже затемно, довольный собой. Всего день — а он уже стал своим. Отец мог бы гордиться.

Алан сидел на полу новой крошечной гостиной за кофейным столиком, спрятав лицо в ладонях. Столик был завален бумагами.

— Алан, — окликнул Ник.

Ну, пусть все будет нормально, подумал он. Брат поднял голову.

— Привет, — сказал он и попытался улыбнуться. — Я не… не слышал, как ты вошел.

— Так в чем дело? — рассвирепел Ник. — Что стряслось? Это чертова метка тебя довела?

Отрадного ощущения победы как не бывало. Нику вдруг захотелось кому-нибудь врезать.

— Нет, — вздохнул Алан.

Ответ пришел сам собой, неизбежный, как прилив. Конечно, виновата Ма.

— Это из-за посланницы и того, что она наплела.

— Я просто хочу придумать план.

Голос у него был усталый и изношенный, как старая рубаха. Ника это взбесило еще больше. Чтобы не разбить что-нибудь, он подошел к столику и Алану, который будто съежился за ним.

Бумаги были исчерчены магическими символами, рисунками кругов вызова и всяческих оберегов. Несколько листков Алан исписал целиком; рядом лежали полупустые, с отдельными строчками — их он отбросил в сторону.

— Вот это план по мне, — сказал Ник, взяв в руки страницу с единственной строчкой.

Там крупным, можно сказать, отчаянным почерком было нацарапано: «Убить всех!»

— План чудный, только не сработает, — ответил Алан, почти усмехаясь. Он провел руками по волосам. — Надо поговорить с Меррис. Я обзвонил десяток ее подчиненных, но ни один меня с ней не соединяет.

— А она поможет?

— Не знаю, — уныло отозвался Алан. — Надеюсь, что да. Наверное, придется ждать до открытия Ярмарки. Тогда-то мы точно встретимся.

Ник кивнул и задумался. Он понятия не имел, как высказать то, что хотелось. На миг его чуть не одолел соблазн бросить это дело, но, глядя на поникшую голову Алана, он все же рискнул:

— Брось, — начал он и осекся. — На тебе — метка демона. Не время сейчас думать о… — Он вспомнил мать, Мэй и девчонку со снимка. — Об остальных. Если тебе это так важно, я как-нибудь разберусь с Ма. Найду способ помочь ей. Сделаю все, что скажешь. Ты, главное, сам поправляйся. Другие не в счет.