- Он принадлежит моей семье. Мой отец оставил его мне.’

Сэр Николас повертел эмблему в пальцах. Он махнул своим людям, чтобы те отпустили Фрэнсиса.

- ‘Ты кто такой? - Повторил сэр Николас, но на этот раз более задумчиво.

Фрэнсис выпрямился, решив не обращать внимания на боль, пронзавшую его тело при каждом движении. Он репетировал эти слова весь день, хотя и не представлял себе, что произнесет их в таких обстоятельствах.

- ‘Я Фрэнсис Кортни, сын Уильяма Кортни и внук Хэла Кортни, барона Дартмута и Кавалера Ордена Святого Георгия и Святого Грааля. Двадцать лет назад мой дед отдал свою жизнь, защищая судоходство вашей компании от пиратов. Теперь все, о чем я прошу, - это некоторая привилегия, возможность присоединиться к службе компании и доказать свою ценность.’

Чайлдс уставился на него, как на привидение.

- Оставьте нас, - приказал он своим людям.

Они удалились. Чайлдс внимательно посмотрел на мальчика. Вот уже несколько десятилетий он управлял Ост-Индской компанией как своим личным владением, протягивая свои щупальца от этого офиса на Лиденхолл-Стрит до самых дальних уголков земного шара. Короли и парламенты приходили и уходили, некоторые из них утверждали, что компания слишком могущественна, что ее монополия должна быть отменена. Он проводил их, сломил своих конкурентов и пережил их всех.

Кортни тоже приходили и уходили. Какое-то время они были полезными слугами и помогли ему сколотить состояние компании. Когда же это прекратилось, он расправился с ними так же легко, как и со своими врагами, без малейшего укола совести. Из своего дома в Бомбей-Хаусе он послал Тома Кортни на смерть к своему брату Уильяму. К его удивлению, Том захлопнул капкан и поменялся ролями с Уильямом, но Чайлдса это не смутило. Том сбежал, объявленный в розыск убийцей, и семь процентов акций Ост-Индской компании Уильяма перешли к его маленькому сыну. Чайлдс без особого труда убедил вдову продать ему акции на самых выгодных условиях, что еще больше укрепило его контроль. Он почти забыл юного Фрэнсиса Кортни.

Теперь перед ним стоял мальчик, уже почти взрослый. Багровый рубец окрасил его шею в том месте, где его душили мужчины; лицо было бледным, но твердым от непреклонной гордости, которую Чайлдс видел двадцать лет назад у его деда Хэла. Он подумал, что этот парень может быть полезен или опасен.

- ‘Мой мальчик, - сказал он более ласковым и добродушным тоном, - подойди поближе, чтобы я мог лучше тебя видеть.’

Это был акт - его тело могло и не выдержать, но его голубые глаза оставались такими же ясными и острыми, как и его разум.

Фрэнсис сделал несколько неуверенных шагов вперед.

- ‘Мне очень жаль, что с тобой так грубо обошлись, - сказал Чайлдс. - ‘У моих врагов много шпионов, и они не остановятся ни перед чем, чтобы помешать мне и этой благородной компании. Надеюсь, ты не был серьезно ранен?’

Фрэнсис потер бок. Он уже чувствовал, как натягивается кожа, когда появляются синяки.

- ‘Я немного проголодался, ваша светлость.’

- ‘Конечно, конечно." - Чайлдс позвонил в колокольчик, стоявший на углу его стола, и крикнул слуге, чтобы тот принес еду. - А теперь, мой мальчик, садись и расскажи мне все. Как ты здесь очутился? Если бы ты написал, я мог бы оказать вам более теплый прием.’

Фрэнсис с трудом опустился в кресло. - Мой отчим умер на прошлой неделе. Он не оставил мне ничего, кроме Золотого льва.’

Чайлдс вытер лоб носовым платком. - ‘Мне очень жаль это слышать. Твоя мать, вероятно, никогда не говорила тебе об этом, но я всегда очень интересовался твоим воспитанием. То, как умер твой отец ... боюсь, я чувствую за это некоторую вину. Видишь ли, я был последним человеком, который видел твоего дядю Тома перед тем, как он совершил это убийственное деяние. Я всегда спрашивал себя, мог ли я что-то сказать или сделать, чтобы изменить его курс? Мог ли я догадаться, что он задумал, и принять меры, чтобы предотвратить это?’

Он замолчал в приступе кашля, вытирая рот носовым платком. Он остался испачканным пятнами свежей крови.

- ‘Я уверен, что вы безупречны, сэр, - запротестовал Фрэнсис.

Тревожная мысль терзала его, когда он вспоминал те последние безумные мгновения с матерью.

- ‘Могу я довериться вам, сэр?’

- ‘Конечно, мой мальчик. Как твоему собственному отцу.’

- Перед тем как я уехал из дома, моя мать сделала совершенно странное предположение. Она сказала - она верила, - что мой дядя Том, возможно, невиновен в этом преступлении. Она сказала, что он убил Уильяма только в целях самообороны.’

Чайлдс так сильно затряс головой, что у него задрожали все подбородки. - ‘Она ошибается. Горе свело ее с ума, бедная женщина. Я видел Уильяма Кортни в Палате лордов в день его смерти. Забота, которую он выражал своему брату, любовь и привязанность, которые он питал к нему - ни один человек не мог в этом усомниться. В тот же день он сообщил мне, что намерен выдать тому десять тысяч фунтов стерлингов на организацию экспедиции по спасению их брата Дориана, захваченного пиратами, хотя позже выяснилось, что мальчик мертв. Но для Тома Кортни этого было недостаточно. Поздно ночью он устроил Уильяму засаду на тропинке у Темзы, требуя большей доли отцовского наследства, а когда Уильям отказался, Том безжалостно зарубил его.’

Фрэнсис содрогнулся, представив себе эту сцену. - ‘Вы в этом уверены?’

- ‘Я получил полный отчет от лодочника, который был свидетелем всей этой трагедии. Даже спустя столько лет я помню каждую деталь.’

В дверь постучал слуга и вошел с серебряным подносом. Он расставил на столе Чайлдса тарелки с жареным мясом и налил два бокала кларета из хрустального графина. Все, что мог сделать Фрэнсис, - это дождаться, пока слуга уйдет, и только тогда наброситься на еду.

Чайлдс ел почти так же жадно, как и Фрэнсис. Соус стекал по его подбородку и капал на рубашку.

- ‘Ты хочешь отомстить за своего отца? - Куски пищи брызнули у него изо рта, когда Чайлдс задал этот вопрос. Он продолжал, не дожидаясь ответа - ‘Ну конечно же, хочешь. Ты - Кортни, и я хорошо знаю, какая кровь течет в твоих жилах.’

Фрэнсис