Договор, заключенный на берегу реки Деволи, представляет для нас значительный интерес, так как в нем содержится ответ на вопрос о том, каким образом Алексей собирался решить проблему крестовых походов. Он был готов оставить приграничные области и даже Антиохию во власти западноевропейского князя, но при условии, что тот будет связан с ним сюзеренно-вассальными отношениями в соответствии с принятым на его родине обычаем и Византия сохранит косвенное влияние на ситуацию в этих районах посредством церкви. К тому же Алексей чувствовал свою ответственность за благосостояние восточных христиан и даже решил обезопасить права своих ненадежных армянских вассалов Рубенидов.

Договор существовал только на бумаге. Но само его наличие сломало Боэмунда, больше не осмеливавшегося появиться на Востоке. Униженный и опозоренный, он вернулся в свои владения в Апулии, где в 1111 г. и умер в безвестности, оставив после себя двоих маленьких сыновей, рожденных от брака с дочерью французского короля, которые должны были унаследовать его права на Антиохию. Боэмунд был прекрасным солдатом, смелым и коварным полководцем и настоящим героем для своих последователей. Воистину он, будучи выдающейся личностью, сумел затмить всех прочих участников Первого крестового похода. Но размах его амбиций и его беспринципность привели его к краху. Время, когда у крестоносцев появится возможность разрушить оплот восточного христианства, еще не наступило.

Алексей прекрасно понимал, что для реализации договора необходимо согласие Танкреда. Однако тот, ничуть не расстроенный из-за того, что его дяде пришлось отойти от дел, не собирался становиться вассалом императора. У него не было таких обширных амбиций, как те, что сгубили Боэмунда, но он стремился сделать Антиохию сильным и независимым княжеством. Правда, перспективы для этого были далеко не радужными. Боэмунд оставил ему лишь горстку людей и почти совсем не оставил денег. Тем не менее Танкред решил перейти в наступление. Он заставил антиохийских купцов предоставить ему заем, что позволило ему завербовать наемников. Кроме того, он призвал на помощь всех рыцарей и всадников, живших в Эдессе и Турбесселе, а также на территории княжества. Весной 1105 г. он отправился в поход, намереваясь вернуть Артах.

Правитель Алеппо Ридван собирался прийти на помощь представителям династии Бану Аммар, которые боролись с франками дальше к югу, но, услышав о приближении Танкреда к Артаху, он решил вернуться, чтобы защитить город. Два войска встретились друг с другом 20 апреля возле деревни Тизин, расположенной неподалеку от Артаха, на пустынной равнине, заваленной булыжниками. Испугавшись многочисленности противника, Танкред предложил Ридвану вступить в переговоры, и тот согласился бы, если бы Сабава, командовавший его конницей, не убедил его в необходимости не мешкая напасть на противника. Физические особенности местности не позволили туркам использовать привычную для них тактику. Когда франки отбили первую атаку их конницы, они отступили, чтобы заманить противника в ловушку, но не смогли перегруппироваться для нового нападения, из-за чего франкские рыцари сумели расправиться с пехотой турок. Поняв, что их планы рушатся, мусульмане поддались панике. Ридван в сопровождении телохранителя бросился к Алеппо, стремясь спастись бегством, и за ним последовала большая часть конницы. Оставшиеся всадники и пехотинцы были жестоко перебиты на поле боя.

Победа позволила Танкреду снова занять все территории, потерянные княжеством за год до этого. Гарнизон сельджуков сдал ему Артах, в то время как воины регента преследовали беглецов до самых стен Алеппо и ограбили множество его жителей, в ужасе бежавших прочь из города. Ридван стал умолять Танкреда заключить с ним мир. Он согласился расстаться со всеми территориями в долине реки Оронт и регулярно платить Танкреду дань. К концу 1105 г. владения племянника Боэмунда снова простирались до Аль-Бары и Мааррат-эн-Нуумана.

В феврале 1106 г. эмира Апамеи Халафа ибн Мутаиба, враждебно относившегося к франкам, убили фанатики из Алеппо. После этого убийцы поссорились со своим главным союзником в Апамее Абул Фатхом, взявшим на себя управление городом, и обратились за помощью к Ридвану. Призванный местными армянами Танкред решил, что у него появился шанс вмешаться в эти события. Вместе со своим войском он выступил на юг и взял город в осаду. Но Абул Фатх сумел восстановить порядок, а эмиры Шайзара и Хамы обещали ему помощь. После трехнедельной осады Танкред был вынужден отступить, объяснив свой поступок тем, что ему необходимо помочь гарнизону Латакии, которому после 18-месячной блокады, организованной византийцами, стал угрожать голод. Он передал гарнизону продовольствие и вернулся в Антиохию.

Через несколько месяцев в Антиохию в сопровождении сотни последователей прибыл один из сыновей Халафа, Мусбих ибн Мулаиб, сумевший избежать судьбы своего отца и надеявшийся убедить Танкреда снова выступить в поход против Апамеи. С помощью Мусбиха Танкред снова осадил город, выкопав вокруг него ров, не позволявший никому выйти из Апамеи или войти в нее. Ни один из эмиров, правивших по соседству, не пришел на помощь Абул Фатху, и через несколько недель, 14 сентября 1106 г., мусульмане сдались, предварительно взяв с Танкреда обещание, что он пощадит осажденных. Танкред согласился и вошел в город. Для того чтобы угодить Мусбиху, он приказал казнить Абул Фатха и троих его приближенных. Остальных представителей апамейской знати отправили в Антиохию, где они находились в плену до тех пор, пока Ридван не заплатил за них выкуп. В Апамее теперь стал править франкский наместник, а Мусбиху пожаловали во владение земли, расположенные неподалеку. Вскоре после этого франки заняли Кафр-Таб. Управлять им теперь должен был рыцарь по имени Теофил, одно имя которого вскоре стало наводить ужас на мусульман Шайзара.

Обезопасив таким образом восточную и южную границы, Танкред мог вспомнить о Византии, противнике, вызывавшем в нем наиболее острое чувство ненависти. Летом 1107 г., когда стало понятно, что предотвратить нападение Боэмунда на южные части империи невозможно, Алексей был вынужден отвести войска от сирийской границы, перенаправив их на борьбу с угрозой, казавшейся на тот момент более серьезной. Кантакузина и многих его подчиненных отозвали из Латакии, а Монастру — из Киликии, управление которой передали армянскому князю Ламброна Ошину. Зимой 1108 г. (или в самом начале 1109 г.), вскоре после унизительного поражения Боэмунда в Эпире, Танкред вторгся в Киликию. На этот раз император, умевший разбираться в людях, ошибся. Ошин происходил из очень знатного рода, а в юности успел прославиться как человек исключительной храбрости. Но теперь он превратился в ленивого любителя роскоши. Ключом к Киликии служила крепость Мамистра, расположенная на берегу реки Сейхан. Когда войско Танкреда перешло через горный хребет Аманус и проплыло вверх по течению реки, собираясь осадить крепость, Ошин не сделал ничего для того, чтобы помешать противнику. После непродолжительной осады Мамистра пала. Очевидно, на протяжении следующих месяцев Танкред восстанавливал свою власть над Аданой и Тарсом, в то время как западная часть Киликии оставалась в руках византийцев. Сам Ошин вернулся в свои владения в горах Тавра.

Латакия находилась под властью Византии. Прежде норманнам мешал недостаток кораблей, но теперь византийский флот был сосредоточен далеко в Адриатическом море, и у Танкреда появилась возможность обратиться за помощью к пизанцам. В качестве вознаграждения за эту услугу жители Пизы попросили улицу в Антиохии и квартал в Латакии с церковью и складом. Пецей, сменивший Кантакузина в качестве командира расквартированных там войск, не сумел оказать сопротивление Танкреду. В итоге весной 1108 г. Латакия наконец вошла в состав Антиохийского княжества. На протяжении следующего года Танкред расширил свои владения на юге, захватив Джеблу, Балемию (Банияс) и замок Маркаба, прежде находившиеся под властью династии Бану Аммар.