меняются в темноте, это люди выдумывают то, чего нет, - твердила Мартыновна поучительно, пичкая меня ненавистной молочной рисовой кашей. – Любому движению в комнате, каждому шороху есть простое объяснение. Главное, вытащить глупую голову из-под одеяла и найти источник страха.

Постепенно, через мои слёзы и ругань разъяренной мамы со свекровью, я поняла, что бабка – гений. Обнаружив правоту Мартыновны, я готова была качаться от счастья на люстре. Оказалось, вой голодного волка издавала трещина в старой раме, а чудовище, крадущееся по настенному ковру, было всего лишь веткой тополя за окном и не собиралось впиваться острыми когтями. Совершая новые открытия из ночи в ночь, я вошла в раж и огорчалась, если не удавалось обнаружить очередных подозрительных «обитателей» темной спальни.

Так почему я сейчас паникую? Если ребенком сумела победить комнатных монстров, то теперь подавно не стоит киснуть. Нужно посмотреть в глаза новому страху! И надавать по наглой рыжей или … хм… да хоть серобуромалиновой в крапинку морде!

Взгляд упал на циферблат настенных часов. Половина одиннадцатого. По меркам новогодней ночи – время детское. Метро будет ходить до часу, а до пресловутого перекрестка три станции. Нужно ехать. Немедленно! Я сама точно не знала, на что собиралась смотреть. Наверное, на обычную городскую улицу, где нет места машинам-призракам. Однако, одеваясь, не стала искушать судьбу. Протянутая к шубке рука остановилась на полпути, предпочтя старую серую куртку до колен. Ноги предусмотрительно были всунуты в сапоги на плоской подошве, а на голову я натянула лыжную шапочку, спрятав брови. Ничто, абсолютно ничто, не должно соответствовать увиденному во сне!

Улица встретила бомбардировкой колючими снежинками. Совершенно не новогодними, и точно не волшебными. Надо же, как изменилась погода за считанные часы! Поборов желание юркнуть назад в теплый подъезд, я натянула поверх шапки капюшон и, прикрыв лицо ладонью в пушистой варежке, зашагала прочь со двора. Туда, где ветер бушевал еще сильнее, словно нацелился поставить рекорд по зимней непогоде. Одно хорошо - теперь он дул в спину.

Подгоняемая белыми вихрями, до подземки я добежала быстро, встретив всего-то нескольких прохожих. Неудивительно. Нормальные люди сидят за столом или заканчивают последние приготовления, перетаскивая вкусности из кухни в зал. В метро жизнь тоже почти замерла. У касс ни души, только контролер смерила хмурым взглядом. Никому не хочется работать в праздничную ночь. Впрочем, проводить её в одиночестве – не веселее.

Негодующе пискнул турникет, снимая с карты деньги, и нехотя мигнул зеленой лампочкой. Эскалатор урчал не слишком радушно, или это мне так казалось после тревожного сна и злого бурана? Не полегчало и на перроне. Женщина в пальто неприветливого болотного цвета, мужчина с бутылкой водки, завернутой в пакет из супермаркета, да два сильно пьяных студента, висящих друг на друге – вот и все поздние пассажиры.

На следующей станции в вагоне стало оживленнее, но я больше не обращала внимания на соседей. Смотрела на собственное отражение в темном окне напротив. Даже на расстоянии был виден отпечаток беспокойства на бледном лице. Глаза стали огромными и явно удивлялись, с чего это владелице взбрело в голову совершить позднюю и совершенно бессмысленную прогулку. А я-то считала, что остепенилась и больше не способна на импульсивные поступки. Недавние визиты к Виталику и его зазнобе не в счет! Их я продумывала тщательно и скрупулезно.

Достигнув нужной станции в десять минут двенадцатого - самой холодной и продуваемой на ветке, я на секунду замешкалась. Не разумнее ли вернуться назад – к зимнему салату и курице в духовке? Как раз к бою курантов успею. Но потом упрямо повела плечами и почти бегом преодолела короткую лестницу наверх (центр города – низина, здесь метро не глубокое). Глупо отступать. Не появится же мифический форд взаправду!

В задумчивости я перепутала выходы и выбралась наверх не к нужному перекрестку, а с другой стороны мини-сквера. Пройти требовалось несколько десятков метров. Однако я не спешила приближаться к цели. Плелась нога за ногу под таким же сильной метелью, как и за три станции отсюда. По тихой улице без прохожих. Хвала небесам, по магистрали проезжали редкие машины, не то сердце давно бы ретировалось в пятки из-за схожести ситуации со сном.

«Ну что, заглянула в глаза страху?» - поинтересовался рассудок, вступивший в сговор с желудком, который принялся тихонечко урчать, напоминая, что в него ничего не попадало с самого завтрака. Кроме шампанского. Во время готовки я специально запретила себе кусочничать, чтобы не перебивать аппетит.

Я досадливо поморщилась, притормозив. Следовало решаться: либо путь до конца проходить, либо возвращаться обратно в подземку. Но что-то мешало, не давало двигаться ни назад, не вперед. А потом… потом за пару минут произошло сразу несколько событий. Да таких, что недавний кошмар под ёлкой показался детским лепетом.

Под ногами мелькнула тень. Я подпрыгнула, поскользнулась и плюхнулась на пятую точку, отбив последнюю об лёд. Громко выругалась непечатными словами. Проскочившее под ногами «чудище» оказалось всего-навсего кошкой. Хотя и не совсем обычной. Расцветкой эту представительницу фауны природа наградила запоминающей. Черное в рыжую полоску туловище, серые носочки на лапках. Морда – белая с несколькими черными пятнами неправильной формой. Будто художник кисть перед кошачьей мордой стряхнул. Но больше всего поразили глазищи. Огромные. Зеленые. Умные. Они глянули с укором. Мол, чего расселась на снегу. Лучше б еды какой дала в честь праздника.

- Кис-кис, - позвала я, хотя предложить кошке было нечего.

А потом мы обе вздрогнули. Я снова подскочила. На этот раз прямо на попе.

Ночь разорвал визг тормозов. Отчаянный, словно крик боли. Не веря глазам, я увидела его – серебристый форд, несущийся мимо, теряя управление. Он, и впрямь, был призраком. Фантомом. Мороком. Называйте, как хотите. Автомобиль одновременно находился и здесь, и в неком ином измерении. Мерцал и просвечивал, пугая меня до зеленых чертиков. Почему зеленых? Да потому что именно такие после спиртного мерещатся…

Когда все стихло, а покореженная машина и упавший столб исчезли (точнее, световая опора, как ни в чем не бывало, вернулась на прежнее место) я приготовилась тихонечко заскулить и на четвереньках капитулировать к входу в метро. Но вдруг кто-то устало вздохнул и раздраженно проворчал:

- И не надоело ему кататься туда-сюда? Не угомонится никак, недоразумение колесное.

- А? – я глянула по сторонам, ища нежданного собеседника. Но встретила лишь зеленые кошачьи глаза. Они задумчиво моргнули, и послышалось новое саркастическое замечание, исходившее явно от животного, хотя такого попросту не могло быть.

- Чего уставилась, бестолочь? Расселась тут,