— Наши отцы разгромили проклятый клуб много лет назад. «Дом Орфея» не мог возродиться спустя столько времени.

— Черт бы тебя побрал, Блэк, одного твоего желания, чтобы его не было, недостаточно для его исчезновения. Веришь ты или нет, клуб существует. Вместе с монетой я нашел и листок бумаги. На нем написано: «Ты умер и рожден заново. О, трижды благословенный, ибо случилось это в тот же самый день. Передай Персефоне[12], что Орфей отпустил тебя».

Блэк замер, потрясенный.

— Это же фраза из ритуала посвящения!

— Да. Кто-то узнал о нас. Слишком много общего, чтобы быть простым совпадением.

— Кто? — гневно задал вопрос Блэк. — Кто мог разведать о том клубе и возродить его? Кто, кроме нас, мог знать о реликвиях или о том, что катакомбы под помещением масонской ложи ведут к крипте храма тамплиеров? Наши отцы позаботились о том, чтобы эти сведения навсегда остались тайной. Возможно, новый «Дом Орфея» не имеет никакого отношения к нашим реликвиям.

— Вот вопросы, ответы на которые мы обязаны отыскать. — В глазах Сассекса вспыхнуло нечто невыразимое. — Нам следует соблюдать максимум предосторожностей, Блэк. Никто не должен узнать о нас или о возложенной на наши семьи миссии.

Блэк вернул монету Сассексу.

— Ты думаешь, здесь замешана Люси, не так ли? — Господи боже, если Люси увязла в этом смертельно опасном деле, то, вполне вероятно, Изабелла также имеет к нему отношение.

Убрав монету в карман, Сассекс взглянул на небо, на луну, скрывшуюся за темное, мрачное облако.

— Я уже и сам не знаю, во что мне верить. Однако, если клуб возродился, а реликвии утеряны, мы столкнемся со значительно большей проблемой, чем я даже могу предположить.

— Утром я отправлюсь в доки и разыщу корабль.

— Элинвик встретится там с тобой. Я продолжу расследовать обстоятельства, связанные с монетой. Мы переговорим на следующем собрании масонской ложи. Однако потом нам необходимо встретиться наедине и обсудить все, что удастся узнать.

Блэк кивнул и проследовал за Сассексом. Лэмб ожидал их на тропинке, свесив из пасти огромный язык. Пес был страшен, как демон, в его имени заключалась определенная доля иронии[13], однако собака служила Блэку некоторым утешением и развлечением. Неожиданно графу пришла в голову мысль: а что бы подумала Изабелла о его питомце? Добрая и любящая, девушка, несомненно, отнеслась бы к Лэмбу со страстной привязанностью. Странно, но порой совсем обычные вещи внезапно заставляли его вспоминать Изабеллу. Оказалось достаточно всего лишь одного танца…

Сассекс потянул Блэка за рукав рубашки, когда граф наклонился, чтобы потрепать пса по голове.

— Придумай способ держать Найтона поблизости от себя. Я ему не доверяю.

Перед внутренним взором Блэка предстал образ Уэнделла Найтона. Наглец ухаживал за Изабеллой, и факт этот приводил его в бешенство. Ему хотелось порвать молодого археолога на части, а не распивать с ним чай. В одном Блэк был уверен: он не станет водить «дружбу» с Найтоном, пока глупец пытается завоевать сердце Изабеллы. Существовали определенные пределы тому, что граф мог вынести, но наблюдать за влюбленной в Найтона Изабеллой — выходило за пределы.

— Дай мне слово, что будешь держать его при себе живым.

— Конечно, — протянул Блэк. — Но ты помнишь, я проклят. Смерть вокруг меня.

Его настиг мрачный взгляд Сассекса.

— Смерть преследует всех нас. Будем надеяться, что на этот раз за нами небольшое преимущество.

— Сассекс, — заметил Блэк, — несколько дней назад я где-то видел то же самое изображение, что нанесено на монету. Я никак не могу вспомнить где, однако постараюсь восстановить в памяти все, что делал, и, возможно, это наведет меня на правильный путь. Я дам тебе знать.

Герцог кивнул, взъерошив рукой волосы, а потом внимательно окинул его взглядом своих серых глаз.

— Я беру с тебя слово, что, если ты обнаружишь какую-нибудь связь между мисс Эштон и этим клубом, сохранишь все в тайне. Репутация Люси… то есть… мисс Эштон ни при каких условиях не должна пострадать.

Сассекс удалился, растворившись в окутывающих садик тенях и призрачном свете освещавшего улицу газового фонаря. Взглянув на свою руку, Блэк поднес розовый бутон к лицу, задумавшись о монете и странным образом знакомом изображении на ней. Где же он его видел? Однако аромат розы практически немедленно заставил его напрочь позабыть о Сассексе и таинственных артефактах тамплиеров, унося прочь от реальности мысли, к волшебным мгновениям танца с Изабеллой.

— Последняя роза лета, — прошептал он с отсутствующим видом, касаясь пальцами ее бархатистых лепестков, уже вполне представляя себе, что собирается сделать.

— Мисс Фэрмонт, — провозгласила Энни, горничная Изабеллы, застыв у дверей спальни. — Явился джентльмен и просит увидеться с вами. Я проводила его в дальнюю гостиную, от него воняет похуже, чем от Темзы.

Взглянув на стоявшие на ее конторке часы палисандрового дерева, Изабелла удивленно вскинула брови. Всего лишь одиннадцать.

— Немного рановато для приема гостей, — простонала Люси и вновь повалилась на груду подушек. — Интересно, понимает ли мистер Найтон, что для визитов существует четко предписанное время и эти предписания никак не распространяются на раннее утро, когда леди не успели еще позавтракать и одеться?

— Должна ли я отослать его, мисс?

— Нет, — объявила Изабелла, поднимаясь из кресла в полупрозрачном облаке белого атласа и кружев. — Помоги мне снять ночной наряд, Энни. Я быстро оденусь и вскоре буду готова его принять.

— Я сейчас же вернусь, мисс. Позвольте мне только объявить джентльмену, что вы дома.

Едва за Энни захлопнулась дверь, Люси нетерпеливо воскликнула:

— Мужчины! Им хорошо известно, как испортить утро, еще совсем недавно замечательное во всех отношениях, правда? Я была так захвачена твоей историей, Исси. А теперь должна ждать, прежде чем услышу, что случилось с героиней, присевшей на скамью и ощутившей на себе соблазнительный взгляд Лорда Смерти.

Изабелла заглянула в открытый дневник. Ровные строчки, написанные ее рукой, содержали нечто большее, чем просто историю Смерти и его таинственной леди. Они таили в себе воспоминания о прошлом вечере, проведенном в лабиринте с лордом Блэком, которому каким-то образом удалось проникнуть на страницы ее нового романа.