Согласно теории эволюции, свойства, способствующие увеличению темпов размножения, отбираются по-разному. Размножение, безусловно, зависит от достижения и проживания репродуктивного возраста. Дифференциальное размножение зависит и от факторов, отвечающих за частоту, приблизительный период спаривания, заботу о потомстве.

Многие формы обмана у животных пассивные и не требуют никаких действий. Окраска может сливаться с окружающей средой, пряча от опасных глаз. Мех у одних животных имеет разный окрас в разные времена года, чтобы сливаться с листвой. Другие способны на обратимые изменения при опасности: они становятся пугающими. Например, пилоаррекция (сокращение мышц, поднимающих волоски меха) у семейства псовых делают их визуально крупнее и страшнее, аналогично иглобрюхие рыбы надувают и удлиняют свои колючие плавники при приближении врага.

Многие виды птиц отвлекают хищников, чтобы спасти свои яйца и птенцов. Зордаль (1986) наблюдал за действиями американской шилоноски и черного ходулончика. Эти птицы «бомбят» хищника, издавая характерный звук, увеличивая его частоту по мере приближения к цели. Это усиливает эффект Доплера, повышая ощущение скорости. Интересно отметить, что и шилоноска, и ходулончик имеют мягкий клюв и неспособны нанести большой вред противнику.

Среди прочих стратегий выделяются сжатый/согнутый бег, который вызывает чувство скрытости, демонстрацию крыльев, указывающую на силу, и ложное высиживание птенцов (птицы, которых изучал Зордаль, вели себя так, словно они высиживают яйца и выводят птенцов). Каждое из этих действий совершается птицами очень часто в период выведения птенцов, они меняются на разных стадиях инкубации и в зависимости от уровня опасности хищника. Зордаль установил, что действия заставляют хищника уйти или потерять место нахождения кладки или малышей.

Общение светлячков путем световых сигналов настолько наполнено обманом, что Ллойд (1986) назвал это «обман как образ жизни». Световые сигналы светлячков служат средством межполового общения. Например, самец Photinus pyralis (или обыкновенный восточный светлячок) использует вспышку длиной в полсекунды каждые 6 секунд, устремляясь вниз по зигзагообразной траектории через кустарники или заросли травы, где может сидеть самка. В ответ самка подождет 2 секунды после вспышки самца и сама излучит полусекундную вспышку. Эта последовательность может повторяться дюжину и более раз, прежде чем самец наконец приблизится к самке и взберется на нее. Однако, поскольку самка начинает откладывать яйца сразу после спаривания, самцов становится излишне много.

Этот избыток самцов на руку другому виду светлячков — Photuris. Самки этого вида имитируют ответные сигналы самок Photinus pyralis, чтобы привлечь чужих самцов и съесть их! Есть и другая обманная уловка: самцы Photuris, если они летят небыстро, могут подражать сигналам самцов Photinus, чтобы привлечь самок для спаривания. А иногда их подражание может имитировать подражание! Ллойд пришел к выводу, что «там, где есть яйца, которые нужно оплодотворить и вырастить, непременно возникает обман».

Ироническое наблюдение справедливо для многих видов, в том числе и для Homo sapiens.

Тревожные сигналы — звуковые предупреждения, которые используют птицы, чтобы оповестить о приближении хищника. Эти предупреждения могут заставить стаю птиц разлететься в разные стороны. Манн (1986) описал использование ложных тревожных сигналов разными видами «часовых» (они предупреждают о приближении летающего хищника, и стая предпринимает действия по спасению). Но «часовые» используют ложную тревогу и в собственных интересах. Например, если стая обнаружила членистоногих, то ложный сигнал тревоги даст «часовым» преимущество в охоте за добычей. Ложные сигналы учащаются, когда обманщик добывает еду для птенцов. Но активизирует их, только когда нужна дополнительная пища.

Итак, обманчивое поведение у животных связано с базовыми инстинктами или усвоено в течение жизни. Никто не осмелится приписывать им причины обмана, характерные для человека. Считается, что без осознания себя и своей обособленности от остальных невозможно распознать чужую мотивацию (например, умышленное намерение внушить ложный посыл другому индивиду). Сознательный обман — следствие осознания собственной индивидуальности (Примак, 1988; Виммер и др., 1985).

Таким образом, опыт обмана у детей и животных часто имеет целью доказать свою обособленность от окружающих. А на каких этапах эволюции животные уже способны на сознательный, «человеческий» обман? Кто-то не согласится с тем, что все животные невинны и только люди способны на сознательную ложь. Но изучение высоко развитых видов животных доказало, что, несмотря на риск антропоморфной интерпретации, их поступки поразительно напоминают человеческие.

Наблюдая за слонами в Вашингтонском зоопарке (Портленд, Орегон), Моррис (1986) убедилась, что слоны распознают связь между своим поведением и реакцией окружающих. Это знание они используют для манипулирования. Например, чтобы открыть воду, слон вынужден тянуть цепь ради выгоды другого слона. Моррис выяснила, что одна слониха, Пэт, сталкивала потенциально враждебных особей со своей соперницей Анако, потянув цепь для нее. Порой же Пэт вела себя так, словно собиралась потянуть за цепь, а потом останавливалась, когда Анако приближалась к струям воды. Это притворное намерение Пэт (которое с антропоморфической точки зрения можно назвать пассивно-агрессивным) в конце концов привело к тому, что Анако напала на нее.

Франс де Ваал (1986; 1988), изучая шимпанзе в Арнхемском зоопарке (Нидерланды), заключил, что «обман пронизывает все сферы социальной жизни шимпанзе и их навыки обмана бросают вызов способностям человека распознавать фальшь» (де Ваал, 1986). Способности обманывать у шимпанзе проявились в характерном для самок этого вида поведении, которое можно назвать «соблазнением». Самка шимпанзе по кличке Джими прославилась своим приемом: с невозмутимым видом предлагать соломинку незнакомцу. Как только жертва принимает «дар», Джими немедленно хватает ее свободной лапой. Подобное поведение наблюдалось у самок человекообразной обезьяны.

Примером поведения самцов шимпанзе стало поведение Никки, известного своей любовью метко кидать тяжелые предметы. Он агрессивно преследовал самку, которая избегала его, прячась за стволом дерева. Но как только она двигалась вправо, Никки швырял в ее сторону кирпич, а сам быстро направлялся влево, это позволяло ему схватить самку, когда она отпрыгивала, уклоняясь от кирпича. Высокая степень координации при этом маневре практически не оставляла у наблюдателей сомнений в том, что Никки делал это сознательно и предугадывал реакцию жертвы. Это умение является необходимой составляющей успешного обмана.

Еще один тип поведения, замеченный у шимпанзе, имеет черты самообмана. После негативного опыта (например, поражения от другого шимпанзе) особь может сосредоточить свое внимание на чем-то незначительном, например на рассматривании своих ногтей, чтобы скрыть неловкость. Тактики спасения своей репутации наблюдались и у других приматов. Де Ваал (1986) отметил, что заманчиво маркировать такие поступки шимпанзе, как коллективную ложь, потому что одна сторона идет на обман, а вторая ведет себя словно обманутая. Например, если доминирующая обезьяна стремится запугать соперника, то последний может делать вид, что не замечает сигналов, не смотря в сторону обидчика. Доминирующая особь может оставить все как есть, потому что никаких указаний не получено, а отсутствие ответной реакции не считается оскорблением. Таким образом, одна обезьяна притворяется, что не замечала провокаций, а вторая принимает этот обман.