Я ведь так и не отбросила окончательно версию о том, что Маи имеет какое-то отношение к племени кауилла, хотя, пока мы искали кота, она сказала мне, что ее мать приехала из Вьетнама.

У меня есть секрет. Когда я была маленькой, то воображала, будто я – индейская принцесса.

Глядя из окна машины на улицы, по которым я ходила всю жизнь, я поняла, что людям важно знать, кто откуда происходит.

Пусть даже об их собственном происхождении им ничего не известно.

Настроение у меня было приподнятое.

Войдя в дом, я отправилась на кухню и приготовила себе напиток из горячей воды со столовой ложкой меда (из улья на заднем дворе) и столовой ложкой домашнего уксуса (который сделала сама из кислых яблок, коричневого сахара и дистиллированной воды).

Попивая терпкий напиток, я думала о том, что день был исключительно удачный, несмотря даже на сбежавшего кота.

Если у меня появится друг – пусть даже старше меня и из другой школы, – передо мной откроется дверь в новый мир.

Тем вечером я приняла решение.

Я узнаю все, что только можно, о пропавших котах и о Вьетнаме.

У меня было такое чувство, будто я долго билась о преграду, а сегодня вдруг сумела ее преодолеть.

Маи смотрела, как Ива вылезает с заднего сиденья и идет к дому по дорожке, а за ней следом катится чемодан на колесиках.

– Что она, рюкзак не может купить? – проворчал Куанг Ха.

Маи бросила на него грозный взгляд, и брат умолк.

Дом, где жила странная девочка, был цвета креветочного карри, которое готовила мать Маи. Ярко-желтый, он сразу же бросался в глаза на фоне выстроившихся вдоль улицы коричневых построек.

Впрочем, самое интересное Маи увидела за этим домом.

Там было очень зелено.

С одной стороны тянулся к небу бамбуковый лес высотой с трехэтажный дом. На противоположном краю участка росла высокая пальма и шелестели листвой на послеполуденном ветерке серебристо-голубые эвкалипты чуть поменьше размером.

Глядя на стоящие по улице дома, Маи подумала, что у Ивы за домом словно бы раскинулись настоящие джунгли.

На других участках ничего подобного не было. Какая там зелень в краях, где двести дней в году с неба не падает ни капли дождя.

Может быть, подумала Маи, родители девочки держат садовый питомник.

Брата не интересовала ни Ива, ни ее дом, зато Делл внимательно, почти касаясь носом стекла, смотрел, как Ива вытащила из чемоданного кармана на молнии ключ.

Обычный ребенок обернулся бы и помахал, или еще как-нибудь дал понять сидящим в машине, что он их видит.

Но Ива просто открыла дверь и вошла внутрь, исчезла в темном нутре ярко-желтого дома, словно став вдруг невидимой.

Это было необычно.

Когда Ива вошла в дом, Делл Дьюк под взглядом Маи отъехал от тротуара и так резко надавил на газ, что фордик бросило вперед рывком, словно неисправную карусель.

Маи подозрительно прищурилась.

Неужели он так сильно хочет поскорей от них избавиться?

С чего бы?

Она была не слишком высокого мнения о психологе, но весь последний час жалела его из-за пропавшего кота.

Но теперь Маи быстро вернулась на исходные позиции.

Психолог из Делла Дьюка никакой.

Высадив хулигана и его огнедышащую сестрицу, Делл поехал домой.

Дорога проходила мимо администрации школьного округа, и там, на нагретой солнцем крыше некогда зеленого мусорного бака у южного края парковки, он увидел Чеддера.

Делл даже не притормозил, чтобы приглядеться.

В зданиях администрации водились крысы. Суровая правда жизни.

В конце концов, подумал Делл, сумел же Чеддер затащить собственную тушку на мусорник. Глядишь, стрясет пару лишних килограммов.

Делл нашел Чеддера в Интернете, прочитав объявление о найденном коте.

Отдавал кота не приют, поэтому платить не пришлось. Делл просто заявил свои права на этот мешок блох и даже взял пластиковую переноску, которую ему предложила старушка.

Старушка очень обрадовалась, что хозяин и кот снова вместе. Деллу стало почти стыдно.

Впрочем, объявления о пропаже кота все равно отправятся в мусорник. Делл, правда, пообещал их развесить, но это только чтобы утихомирить детишек. Они-то здорово расстроились, когда Чеддер сбежал.

Объявления валялись на полу под пассажирским сиденьем.

Стоя на светофоре, Делл не мог не признать, что изображенный на них кот вкупе с рисунком, который Куанг Ха так вдохновенно и тщательно раскрашивал на занятии, вселяют в него тревогу.

Парень был «волком-одиночкой».

Его цвет – зеленый.

У хулиганов не бывает художественных талантов.

И все же достаточно было одного взгляда на изображение Чеддера, чтобы понять: у мальчишки хороший глаз.

Делл сделал мысленную заметку: перевести Куанг Ха в другую категорию.

Перекрасить его в фиолетовые, будет «выпендрежником».

Тут Делл вдруг подумал – а что, если он мог вот так вот ошибаться и со всеми остальными детьми?

Это была очень странная мысль.

Войдя в набитую барахлом квартиру, Делл стянул пропотевшую рубашку и налил стакан красного вина.

Потом достал замороженный мясной рулет, вроде бы низкокалорийный, и сунул в микроволновку.

На упаковке было написано, что рулет рассчитан на троих.

Делл неоднократно пытался сесть на диету, но все равно каждый раз съедал рулет целиком.

Лавируя между кучами барахла, Делл уселся в шезлонг, который стоял тут же в гостиной.

Делл удивлялся, почему никто еще не понял, что хороший шезлонг по удобству не уступает кушетке, но при этом его гораздо легче передвинуть.

У большинства уличных кресел имелись специальные колесики, чтобы катить, а если вдруг перевернешь плошку соуса (с кем не бывает?), можно просто сполоснуть подушку под струей воды.

Обычно Делл включал телевизор и смотрел какое-нибудь реалити-шоу, а потом, доев рулет и выпив изрядное количество вина, засыпал, как правило – с открытым ртом, из которого вечно тянулась ниточка розоватой слюны.

На обычной мебели слюна оставила бы пятна, а через дырочки пластикового переплетения шезлонга проникала беспрепятственно, и это тоже было удобно.

Делл спал так несколько часов, потом просыпался и, если были силы, плелся по лабиринту из вещей в спальню и там заползал в спальный мешок.

Мешок он тоже выбрал за удобство.