– Что вы там шепчитесь? Какая еще травма? Говорю же вам, не было у меня никакой травмы, – вставил Волков.

– Тут без травмы не обошлось. Я вашу карту сейчас разыщу, вы поднимитесь в мой кабинет.

– И что все очень серьезно? – тихо сказал Волков.

Александр Иванович еще раз деловито взглянул на рентген.

– Можно сказать, серьезней некуда.

– Сколько мне осталось?

– Ну, зачем же так сразу, правильный уход, да физзарядка…

– Слушайте, давайте без вот этого, – перебил Волков.

– Год, может год с небольшим, – помолчав, ответил Александр Иванович. – Я вас поставлю на учет, какая у вас фамилия?

Волков развернулся, и молча покинул кабинет. В коридоре на него накинулась визжащая девушка: «Да вот он, вот он, без очереди влез!»

Бабки запричитали.

Волков шел, не оборачиваясь, в голове было пусто.

«Как-то по-дурацки жизнь прошла, – думал Волков. – Сидел, считал что-то всю жизнь, так ничего и не сделал. Ни жены, ни сына, ни любимой работы, пустота и мрак. Да, только Елагину грохнул. В какой-то жизни».

Ноги сами привели его к гаражу. Он открыл дверь, в гараже стояли его старые «Жигули».

С удовольствием, которого он давно не испытывал, Волков открыл капот и принялся разбирать своего железного друга.

«Заменить фильтры, свечи, провода, ремни, все заменим, ласточка моя, – приговаривал он про себя. – Мы с тобой еще погоняем, ничего!»

В дверь гаража постучали.

– Ну? – крикнул Волков.

В дверь просунулось улыбающееся лицо Кольки.

– Ну что прибыл, значит? – подчеркнуто бодро крикнул он. – Как сам?

Колька подошел, протянул руку.

– Не надо, у меня в масле, – ответил Волков.

– Рад тебя видеть, Волков! – улыбался Колька. – Документы твои сегодня пришли, очень рад! Будешь теперь ходить отмечаться, но в целом ничего такого!

– Недолго видимо, – пробубнил Волков.

– Почему недолго-то? Год, – удивился Колька. – Я к тебе не заходил, извини, сам понимаешь, я лицо подневольное…

– Да понятно, чего там…

– Жена тоже передает тебе привет, мы очень рады, что ты дома.

– Женился что ли? – не понял Волков.

– Ну, жена моя, забыл? – улыбался Колька. – Тебе это, может надо помочь чем-то? Ты скажи? Ну, там деньгами или чего, мы с радостью! Ну, или там еще чего… Хочешь, заезжай к нам сегодня? Выпьем, посидим чуток.

Волков подумал «Почему бы и в самом деле? Выпить самое-то сейчас. Выпить и все забыть».

– Заеду, а что!.. Какой адрес?

– А мы не переезжали, там же.

– Да ты напомни, не стесняйся, – улыбнулся Волков.

– Среднесадовая, 6, квартира 36.

– Там где она жила, кажется, – побледнел Волков. – Ну впрочем, что тут теперь такого…

Волков протянул Кольке локоть, который тот и пожал на прощанье.

– Лады, заеду, – согласился он.

– Слушай, Колька, – остановил его Волков. – Достань мне права, а?

– Да ты что, я же вообще не… ну, это же ко мне ну никак, понимаешь? Я не компетентен, вот, – оправдывался Колька.

– Да ладно тебе, – хлопнул его Волков по плечу. – Недолго мне тут гонять. И имущество не на кого переписать как раз, ты первый кандидат, так и знай.

Колька покраснел.

– Да не надо мне твое имущество, – промямлил он. – Я не это… ну, попробую, чего там…

Вечером Волков забежал в магазин купил конфет, вино, водку и отправился на Среднесадовую.

Волков поднялся на первый этаж и позвонил в дверь.

– Давай заходи, – поприветствовал его Колька. – Жена, ну вот, ага, встречай дорогого гостя!

– Здравствуй, Паша, – вышла из кухни Нина.

– Нина?! – крикнул Волков, и тут же сердце вновь кольнуло его в левый бок.

– Ты что, ты что? – засуетился Колька. – Нина, ну чего встала, принеси воды! Эй? Слышишь меня? Старик, плохо тебе?

– Да нет, нет, – освобождаясь от рук Кольки, сказал Волков. – Нина, а что ты тут делаешь?

Повисла неловкая пауза.

– Сейчас? – не поняла Нина, – курицу жарю…

– Да причем тут курица? – удивился Волков. – Ты здесь живая, здоровая и ничего мне не сказала? Как же, Нина?!

Колька и Нина недоуменно переглянулись.

– Тебе, наверное, что-то не так рассказали, у меня же ничего серьезного не было, просто аппендицит, самая легкая операция в мире, – проговорила Нина.

– Сработало что ли? Сработало! – Соловьев оттолкнул Кольку и, подбежав, обнял Нину. – Сработало, дорогая моя, сработало!

Волков радостно кричал и кружил Нину. Когда эйфория прошла он вдруг заметил ошарашенные глаза Нины и Кольки и только тут понял, что стоит гробовая тишина. Он медленно опустил Нину.

– Что сработало-то? – смущенно спросила Нина, поправляясь.

Волков молчал. Он изумленно осматривался по сторонам. От старой квартиры, где жила Нина с мамой, профессором Костиной, не осталось почти ничего. Он зашел в зал, увидел накрытый на троих стол, по телевизору шли спокойной ночи малыши и на деревянной лошадке возле него сидел мальчик.

– Ты кто? – спросил Волков.

Мальчик обернулся.

– Я – Степа. А ты дядя Паша?

– А ты меня знаешь? – удивился Волков.

– Знаю, – не оборачиваясь, ответил малыш.

Волков повернулся к Кольке.

– Сколько ему?

– В этом году 6 будет, забыл что ли? – улыбнулся тот.

– Забыл, – признался Волков. – Слушай, а давно вы с Ниной?

– Ты чего, Волков? Мы же с 93 года женаты. Ну, ты даешь! – удивился Колька. – Все-таки несладко там было, да?

Колька участливо смотрел на Волкова.

– Слушай, а давай выпьем, а? Степан давай-ка иди, укладывайся, нам тут с дядей Пашей поговорить надо.

Степан нехотя выключил телевизор, и недовольно покосившись на отца, вышел из комнаты.

Волков стоял и смотрел на семейную фотографию на стене. Колька, Нина, Степан в коляске.

«Все эти сны, – негодовал он внутри себя, – что я там понатворил? Что я там изменил? Черт, черт! Нет, все правильно, все правильно, главное, что Нина жива. Главное, что жива».

Волков взял рюмку, протянутую ему Колькой, и выпил залпом.

– Закусывай, закусывай, – причитал Колька. – Вот капустка, давай, мы с женой сами солили.

– Надо же, – удивился Волков. – А моя Нина ненавидела капусту.