Был бы капут. Ну я не буду об этом сейчас рассказывать. Ну что, мы сыграем следующую песню?

– Конечно. Сашка, ты разговорился! Ура!

(Песня «Остаемся зимовать».)

А. В.: Вообще очень теплая, жаркая, прекрасная обстановка. Спасибо большое!

(Аплодисменты.)

– Мы достаточно часто работали на фестивалях, много-много пересекались. И, кстати, известен тот факт, что ты вообще не выпиваешь. Я могу это подтвердить, потому что один раз Сашка выпил на нашем концерте, и мы его увезли в Москву, и он у нас прожил неделю. Это было вообще неплохое время. Правда, Саня?

А. В.: Да, мне любое время нравится, собственно. Но ты и археолог, Женька, все равно археолог.

– А еще на фестивале мы с Саней Васильевым пошли типа ловить рыбу. Рыбу мы не ловили, спокойно сидели на берегу, а рядом плавал в подводном костюме Андрей Вадимович Макаревич. Мы на это смотрели достаточно безучастно.

А. В.: Он иногда всплывал.

– Да, а у нас с Сашкой была буханка хлеба, и мы бросали хлеб в воду и кормили его. И когда он вынырнул уже в очередной раз, перепугал рыбака, который ловил там рыбу.

А. В.: Причем ты предугадал эту ситуацию. Когда вдруг пришел рыбак, Женька сразу сказал: «Вот ты только представь, что сейчас перед ним всплывет Макаревич».

– И как раз в эти хлебных крошках Андрюха и всплыл. Во было время!

(Песня «Оркестр».)

– Ходят слухи, что ты подрался с Владом Сташевским.

А. В.: Вранье. Мы бились с Брюсом Уиллисом четыре часа и была ничья, и все это видели. Была ситуация смешнее. Однажды пригласили на фестиваль русской культуры в Лос-Анджелесе. И когда я туда прилетел, было открытие, и в какой-то момент ко мне подходит организатор и говорит: «Слушай, Сань, тут пришли гости американские. Представь их как-то русской публике». Я говорю: «А что за гости-то?» И он мне говорит два имени, святые для русской интеллигенции, – Рэй Брэдбери и Шэрон Стоун.

– Так, и?

А. В.: Но поскольку Шэрон была с мужем, я решил в эту ситуацию не лезть и просто свалил в публику и смотрел открытие оттуда.

– А их кто-нибудь представил?

А. В.: Слушай, да.

– Сташевский, поэтому ты и подрался (смеется).

(Песня «Феллини».)

– Саня, расскажи мне, пожалуйста, историю про этот ваш замечательный сингл под названием «Инопланетяне».

А. В.: Да, был такой, действительно. Это мы записали альбом «Ключ к шифру», и когда уже все было записано, появилось двустишие: «А пока мы тут тянем, к нам летят инопланетяне». Но группа поставила крест на этом произведении.

– Так.

А. В.: Все боялись, что у нас подскочат продажи от этого. Песня осталась за кадром, но она все равно где-то есть на iTunes.

– Я прочитал, что была, по-моему, пауза секунд 15 вместо этой песни, нет?

А. В.: Возможно, это было в планах, надо переслушать компакт, особенно вот эти 15 секунд тишины.

(Песня «Люди ночами делают новых людей».)

– Неожиданно узнал, что ты увлекаешься живописью.

А. В.: Да, я рисую под малых фламандцев XVI века.

– Босх? А выставки?

А. В.: Была одна выставка здесь, в Москве. Ну, собственно, у меня было там семь-десять полотен и все сгорели.

– Да ладно?

А. В.: Был пожар на складе картин, мои сгорели в том числе.

– А после этого?

А. В.: А после этого я решил, что это судьба.

– И ты бросил заниматься?

А. В.: Да, я начал пить, если ты помнишь.

– Я думал, что ты как масса наших общих питерских знакомых – ну, не масса, человек пять, – у тебя есть картины Босха, фламандцы…

А. В.: У меня есть семья и группа – это самое главное, больше ничего не надо. Это все.

– Ну, кстати, это по-честному. Да здравствует «Сплин»!

(Песня «Романс».)

– Сань, пока ты не растекся, представь музыкантов. Пускай своих героев знает наш народ.

А. В.: Леша Мещеряков на барабанах, Дима Кунин на бас-гитаре. Мне еще в детстве сказали, что в рок-группе самое главное – ритм-секция, а все остальное – фигня. Что объединяет? У них у обоих отцы – капитаны дальнего плавания. Их обоих брали с собой в рейс. Они с детства знают, что такое качка. Соответственно, они знают, что такое кач – это лучшая ритм-секция в стране, это судьба. Вадик Сергеев играет на гитаре, его инструмент можно слышать также в Tequilajazzz и Optimystica Orchestra. Николай Ростовский играет на клавишах. Его прадед играл в императорском оркестре. Есть фотография, где император Николай II с оркестром, и там стоит прадед Коли и держит Колю на руках. Я представляю Алексея, чтобы закрыть мужскую тему и открыть прекрасную тему – Ирина и Наташа.

(Аплодисменты.)

А. В.: Давайте оставим наши голоса на этой пленке и споем хором песню, от которой во всех городах трясутся стены, шатаются потолки. В общем, мы споем ее хором.

(Песня «Выхода нет».)

А. В.: Спасибо! Приходите к нам на концерты, пока мы не выпилились!

Александр Маршал

«Саня Маршал – мой старинный друг, мы с ним по жизни пересекались много раз: то он меня где-то подменял, то я его. Саша – настоящий рок-н-ролльный демон! Даже если он поет в кремлевском концерте и одет в пингвиний костюм, из него исходит такая мощь, что сметает все вокруг! Друган у меня – то, что надо!» – Евгений Маргулис.

– Александр Маршал на «Квартирнике»! Месяца 2 назад мне позвонил мой близкий-близкий друг и сказал: «Слушай, мы выпиваем тут с одним парнем и что-то вспомнили про тебя». Вторым человеком в этой partie de plaisir был Саша Маршал. Мы как-то замечательно потрепались, подумали о том, почему бы нам не показать друг друга на «Квартирнике», естественно, потом забыли, как водится. Дальше – больше. Мне пришло в голову все-таки Саню отснять. Я посмотрел записную книжку, а телефона – нет, я позвонил нашему общему другу, взял телефон и позвонил Сане. И удивительное дело – он взял трубку. Ты взял со второго звонка.

Александр Маршал: Я чувствовал.

– Говорит: «Жека, ты?» Я говорю: «Да». Он говорит: «Я не подхожу к незнакомым номерам». Говорю: «А что ты взял?» Он: «Я не знаю». А к чему я веду эту свою странную беседу. Все привыкли, конечно, Сашку видеть на экране телевизоров в костюме пингвина. А так как он все-таки рок-н-ролльщик и мы знакомы давно, то я хочу показать команду именно такими, какие они есть на самом-то деле. Потому что я сказал, что старых рокеров не бывает. Александр Маршал и бэнд!

А. М.: Спасибо. Я хотел сказать, что мы давно не виделись воочию.

– Ну да, года полтора.

А. М.: Поэтому мне очень приятно и спасибо вам огромное за теплый прием. Вот, на этом мы закончили. До свидания! Всего хорошего!

– Играем?

А. М.: Играем.

(Песня «Мы вернемся домой».)

– Самый громкий «Квартирник» за все это время! Сань, ты же из семьи летчиков, да?

А. М.: Да-да.

– Вот как они допустили, скажи мне, мой друг?

А. М.: Ну, во-первых, я с детства рос, в общем, в музыкальной семье, потому что отец мой играл на аккордеоне.

– Обратите внимание – вот ты не очень хорошо знаешь наши программы, у тебя будет повод пересмотреть – все приличные люди произошли от баянистов, а не аккордеонистов. Все, продолжай.

А. М.: Надо к этому добавить, что мой отец, несмотря на то, что он был летчик, военный летчик, полковник, летчик