Я тоже буду защищаться. Глупо было верить тому ребенку, который вышел из-за шифоньера и утверждал, что играл в прятки у себя дома.

Он спросил: «Ты тоже пропала?»

Он ущипнул меня за руку, чтобы доказать, что он - не игра моего воображения. Он решил, что моя мама - чудовище, и юркнул обратно быстрее, чем она смогла убедиться, что я не вру и не ору из-за страшного сна.

Монстр, который доказывал, что он не монстр, а монстры - мы. Или это был мальчик, вышедший не там, где вошел, и не верящий, что вышел обратно. Он реальный и хочет быть в реальности.

Но я больше никому не позволю доказывать свою реальность. Я не сумасшедшая. Я в своем уме и никогда не стану причинять сама себе увечья, даже случайно.

Никто не верит. Но теперь у меня есть нож. Утром я верну его на кухню.

Вчера ночью из-за шифоньера выглянула девочка …

Как только сумерки сгустились до темноты, включился единственный тусклый фонарь на столбе у самого въезда в деревню. Вообще-то фонарных столбов здесь гораздо больше, штуки три, но даже летом они ухитрялись освещать только строго ограниченное пространство прямо под собой. А сейчас, зимой, очевидно, электричество экономили настолько, что его хватало только на один-единственный фонарь.

Радио изрыгнуло парочку жалких звуков, напоминающих отдаленную музыку, и тоскливо зашипело. Так что пришлось его выключить, потому как от этого полузадушенного пришепетывания аж зубы начинали ныть. За окном стояла такая чернильная темнота, какой не бывает, даже когда закроешь глаза. Просто провал. Зато, если приблизить лицо к самому оконному стеклу, твое собственное отражение выплывало из мрака настолько пугающе искаженным, будто ты смотришь в кривое зеркало или речную воду, подернутую рябью И только если проморгаться и сощуриться, узнаешь собственное лицо, бледным пятном выплывающее из-ночи, но все равно поневоле шарахнешься обратно в комнату, к свету.

Все это время я пыталась отмахнуться от назойливого ощущения чего-то лишнего, постороннего. И только когда Соня уткнулась в телефон, а Лера принялась рассматривать квитанции, обнаруженные в бельевом ящике комода, я отчетливо разобрала в наступившей тишине то, чего быть в дачном доме, разумеется, не могло. Шаги сверху.

Точно так наш сосед этажом выше, мужчина довольно грузный, топал из кухни в гостиную, чтобы громко бухнуться в кресло. Ножки несчастного предмета мебели всегда отчаянно скребли по паркету. Мама как-то даже предположила, что сосед плюхается в кресло с разбегу.

Вот и сейчас шаги были точь-в-точь как у соседского дядьки и к тому же точно в «соседское» время только раздавались они на чердаке дачного домика, а там никак никто не мог разгуливать. Я минуту прислушивалась и окончательно пришла к выводу, что мне это чудится, о чем немедленно решила сообщить девчонкам:

— Слушайте, я настолько привыкла жить в квартире, что мне даже сейчас кажется, что соседи сверху ходят.

— О, и мне тоже! — обрадовалась Лерка, которая явно ничего стоящего в бумажках не нашла. — Фантомный звук. Ну, бывают же фантомные боли. А вот сейчас...

Соня, оторвавшись от бесполезного телефона, прислушалась, посмотрела на нас странно и сказала:

— Фантомные? Вот сейчас шаги. Идут к печке. То есть к печной трубе.

Мы вытаращились друг на дружку. Может такое быть, чтобы всем одновременно казалось одно и то же?

— Там кто-то реально ходит! — Соня прижала к груди телефон, будто защищая его, и уставилась на потолок. — Зря мы одни приехали!

Как всегда, она говорила с такой убежденностью, что мы с Леркой тоже замерли и задрали головы. Но стоило нам насторожиться, как все пропало. Лично я даже испугаться не успела. Никаких шагов, никаких необъяснимых звуков. Тихо, хотя я теперь прислушивалась изо всех сил.

Лерка специально поднялась по лестнице на чердак, до конца залезать не стала, только голову просунула в проем, чтобы убедиться, что там никого и ничего постороннего нет. Темнота, холод и тишина.

Удивительный феномен. Я о таком нигде не слышала. Знаю, что после долгой поездки на поезде тебя еще какое-то время качает и кажется, будто продолжают постукивать колеса. А вот про фантомные, как сказала Валерия, шаги над головой что-то не в курсе.

Как бы то ни было, больше никто по чердаку не расхаживал, даже в нашем воображении, так что мы довольно быстро этот странный эпизод забыли, разумеется, сначала высмеяв Соньку. Что нам теперь, из-за ее глюков домой возвращаться, что ли?

Из стопки на растопку

Живем с родителями в двушке. Они в отпуск уехали, мне одному кайф, Я не сильно общительный, девушки нет. Приятели не зависают у меня, и сам тоже