Вздрогнув от омерзения, девушка отступила от окна, задумалась на секунду. Решение созрело мгновенно, и она даже удивилась, как это ей сразу не пришло в голову.

Кубарем скатившись по лестнице, она влетела на кухню, насмерть перепугав домработницу:

– Татьяна, дайте мне ручку и листок бумаги! Я вам список напишу, что мне надо купить! Филипп сказал, чтобы вы съездили в магазин и купили мне все, что нужно!

– Да… Да, я сейчас… Только кофе отнесу…

– Нет, кофе потом! Сначала ручку и бумагу!

– Хорошо, хорошо… Вот, пожалуйста.

Пока Тая писала, Татьяна стояла в отдалении, косясь на приготовленный для Клима поднос. Потом, вздохнув, тихо и жалобно констатировала:

– Кофе остынет… Клим не любит, когда холодный…

– Вот! – протянула ей Тая исписанный листок. – Это мне надо срочно! Возьмите Клима, пусть он вас отвезет в магазин!

– А позже нельзя? Я бы после обеда.

– Нет, нельзя. Филипп сказал, что вы поедете в магазин тогда, когда я вас об этом попрошу. А я прошу вас поехать сейчас, мне так надо.

Тая сама удивлялась своей наглой требовательности – откуда что взялось, интересно? Наверное, молодые хозяйки так себя и ведут, и ничего странного и наглого в этом не видят… Наверное, Филипп и похвалил бы ее даже, если бы услышал эти спесивые нотки в голосе. Он же не знает, что эти нотки нужны для дела, чтоб исполнить в одну секунду задуманное – там, у окна спальни…

Татьяна молча взяла листок, положила на поднос рядом с чашкой остывшего кофе, так же молча вышла из кухни. Выражение лица покорное, а глаза сверкнули напоследок злой искоркой – поглядите-ка, мол, что эта соплюха себе позволяет!

Тая поднялась наверх, в спальню, заняла свой пост у окна, стала наблюдать, как дальше разворачивается задуманная ею мизансцена. Вот Татьяна подошла к Климу, поставила поднос на столик перед шезлонгом. Вот говорит ему что-то, всплескивая руками и протягивая листок с ее каракулями. Возмущается, наверное… Клим отхлебывает кофе, мотает головой, сердится. Понятно, не хочется ему никуда ехать. Но придется, дружок. Сейчас Татьяна тебе объяснит – хозяин, мол, так велел. А вы же оба слушаетесь хозяина, правда? Его слово – закон? И даже из уст этой худосочной пигалицы – все равно закон?

Вот Клим поднялся из шезлонга, потянулся… Повернул голову, сказал что-то резкое Татьяне, и та посеменила в сторону дома, развязывая на ходу тесемки фартука за спиной. А Клим, сунув руки в карманы джинсов, медленно побрел к машине. Значит, все получилось, получилось! Они сейчас уедут!

Дождавшись, когда машина Клима скроется за воротами, Тая засуетилась в поисках более приличной одежки – не в шортах же и не в майке из дому выскакивать! А впрочем… Черт с ней, с приличной одежкой. Джинсы нашлись, и слава богу. А майку можно оставить. Не на бал собралась, просто в город… Очень хотелось бабушкин дом найти, просто постоять у калитки… Представить, что время повернулось на десять лет назад, и что ничего страшного с ней не случится, и не будет никакого Филиппа, и мама жива… Может человек хоть на минуту окунуться в нормальную прежнюю жизнь, правда? Имеет право?

Выйдя за ворота, Тая слегка растерялась, но быстро взяла себя в руки. Ничего страшного! Надо пройти немного пешком, потом дорога сама выведет на трассу… А там проголосовать можно. Если уж устроила себе приключение с бегством, надо идти до конца. А Филиппу потом можно наврать, что вокруг усадьбы по лесу гуляла и заблудилась… Вон какие здесь места красивые, отчего бы не погулять?

На трассе на ее зов остановилась первая же машина – за рулем сидела симпатичная улыбчивая девчонка в темных очках.

– Тебе куда? В город? Садись быстрей, а то я опаздываю…

– Спасибо! – плюхнулась Тая на сиденье, хлопнула дверцей, но вдруг спохватилась запоздало: – Ой… Я же денег с собой не взяла…

– Дома забыла, что ли? – участливо и со смешинкой в голосе спросила девчонка, лихо прибавив скорость.

– Ага, забыла…

– Да нормальный вариант, не хлопочи погорелым театром! Я тоже частенько этот спектакль исполняла, пока родаки мне тачку на день рождения не подарили! Так же, как ты, прикинь… Сначала голосую, потом включаю овцу несчастную – ах, мол, простите, дяденька-тетенька, я деньги дома забыла… А что, очень часто прокатывало. Но бывало, и не прокатывало. Считай, тебе со мной повезло.

– Спасибо…

– Да на здоровье. Тебе в городе куда надо?

– На Речную улицу…

– Ага, поняла. А где там выскочишь?

– Не знаю пока…

– В смысле – не знаешь? Ты не местная, что ли?

– Я на Речной улице жила когда-то, у бабушки. А номер дома не помню. Просто пойду, буду смотреть… Вспоминать…

– Да, тяжелый случай. Вообще-то она длинная улица, замучаешься с воспоминаниями. Я тогда тебя в самом начале высажу, ага?

– Хорошо. Спасибо.

– Да ладно… Нет, я бы тебе помогла, но жутко опаздываю. Сейчас в город въедем, направо повернем, а с перекрестка начнется твоя Речная. Удачи тебе!

– Спасибо.

– Может, еще увидимся, у нас город маленький. Ты надолго сюда?

– Нет… Я скоро в Испанию уеду. Наверное, навсегда.

– Одна, что ли?

– Нет…

– С мужиком, что ли?

– Ну… Если можно так сказать…

– Ой, да хоть как! Если в Испанию везет, значит, стоящий мужик! Эх, меня бы кто позвал… Счастливая…

– Кто счастливая?

– Ты, кто же еще!

– А… Ну да.

– Странная ты какая-то… Я сейчас на светофоре остановлюсь, а ты давай выскакивай! Это и есть твоя Речная!

– Спасибо еще раз…

– Да ладно! Давай, гуляй! Осторожнее, под машину не попади…

Тая перебежала с дороги на тротуар, огляделась… И пошла медленно вдоль домов, щурясь на солнце.

Улица Речная утонула в тополях-переростках и тополином пухе. Сквозь пуховую метель тянулся ряд панельных домов с обязательными магазинчиками и разного рода заведеньицами, щедрой россыпью захватившими первые этажи и поражающими воображение названиями. Вот, например, вывеска над высоким крыльцом – «Бейкер-стрит». Это что? Название частного сыскного агентства? Если так – довольно оригинальная придумка, браво. А вот еще вывеска – «Валентина и Валентино». Как забавно, надо же. Судя по витрине, там обыкновенный «тряпочный» магазинчик, не более того. И «Валентина» – это понятно. Это, скорее всего, имя хозяйки магазинчика. Но «Валентино»? Что это такое, простите? Маленькое, но наглое покушение на известный бренд? Претенциозная, однако, эта хозяйка.

А впрочем, ей нет никакого дела до местных названий магазинчиков. Надо идти мимо, надо выйти к частному сектору. Бабушка жила в маленьком домике на Речной, и там был низкий забор, а в заборе калитка, закрывающаяся на смешную деревянную вертушку. А может, домик снесли? Может, на его месте построили большой дом с таким же магазинчиком на первом этаже? Все-таки десять лет прошло.