Слышу - на кухне кто-то разговаривает. Пополз туда, за стеночку придерживаясь. Смотрю - Света сидит ко мне спиной и плачет. Рядом Олег, по плечу ее гладит, вроде, утешает. Она повернулась, меня увидела, глазами сверкнула и выскочила. Вообще, из квартиры. Олежек ко мне поворачивается, весь такой злорадный, и водки предлагает. Как я только до туалета успел добежать! Меня в жизни так не рвало, как собаку. Все тело в ДНК скручивало, в ушах звенело. Боялся, что сознание потеряю.

Потом выполз снова на кухню. Ну, Олег мне и рассказал, что я натворил. Ты бы видел, как он радовался! Оказывается, я облапал всех баб без исключения, пытался утопить кота в аквариуме, побил посуду. С кем-то подрался. А потом исполнил на столе стриптиз. Правда, до трусов дошел и выдохся. А когда Света пыталась меня остановить, я ее очень далеко послал. По конкретному адресу. Сказал, что она мне не жена и нечего лезть куда не просят.

- Слушай, а он тебе ничего в шампанское не подсыпал? - качая головой, спросил Валентин.

- Я тоже об этом думал. И даже потом у преподавателя с кафедры судебной медицины спросил, от чего такое может быть. Ведь другие шампанское тоже пили - и ничего. Не мог я такое вытворять просто так, с двух бокалов. Не мог!

- И что?

- Сказал, что это может быть ЛСД или производные. Барбамил еще такой эффект дает. И что в сочетании с алкоголем может привести к экзитус, так сказать, морталис.

- Ты рассказал об этом Светлане?

- Нет.

- Почему?

- Она бы не поверила. А если бы и поверила, все равно было поздно. К тому времени она была уже с Олегом. Я пытался звонить ей, но она не хотела со мной разговаривать. Я, как последний идиот, надеялся, что она все-таки захочет поздравить меня с днем рождения, пятого числа, тогда мы и помиримся. Но она не объявилась. Тогда уже обиделся я. И решил не звонить до конца сессии. Позвонил в Татьянин день, соседка сказала, что Света пару дней назад уехала на каникулы. Куда-то в Прибалтику, по путевке.

Я ждал неделю, сходил с ума. Не представляешь, как я себя ругал за то, что не пришел сразу, не поговорил с ней, не попытался все объяснить. Даже думать не хотел, с кем она могла поехать. Потом позвонил ей. Трубку снял Олег. Вот и все.

- Все? - переспросил Валентин.

- Все. Потом мы все-таки встретились, и она сказала, что останется с ним. А потом я узнал, что она погибла. Утонула. В болоте.

Стоцкий подавленно молчал. Молчал и Дима, глядя сквозь обшарпанный платяной шкаф в прошлое.

Заснеженный Катин садик... Озябшая любвеобильная императрица сурово смотрела с высоты на неудачника Диму. Светлана сидела на скамейке и прятала от него глаза. Она плакала, не вытирая слез.

- Это было так... отвратительно! - всхлипывала она. - Все над тобой смеялись, на меня посматривали. Я готова была со стыда под землю провалиться. А потом...

Он просил прощения, пытался обнять, поцеловать. Он еще на что-то надеялся. Но Света оттолкнула его и отвернулась.

- Я ждала, что ты позвонишь, придешь...

- Я звонил, но ты бросила трубку, - жалко оправдывался Дима.

- А ты и обрадовался! - закричала Светлана, вскочив со скамейки. - Ждал, когда я сама прибегу? Я эти путевки купили еще в декабре. Думала, будет тебе подарок на день рождения...

- Ты ездила с Олегом? - тихо спросил Дима.

Он понял все сразу, как только услышал по телефону его голос, но хотел, чтобы Светлана сама сказала об этом.

- Да.

- И теперь... ты с ним?

- Да.

Ничего не произошло. Не погасло солнце, не сошла со своей орбиты Земля, не полетел в тар-тарары город. Только крохотный атом в его сердце вдруг начал делиться, круша и опаляя все вокруг ядерным взрывом...

Она давно ушла, а Дима долго еще сидел на холодной скамейке и вспоминал Светины слова:

- Прошу тебя, не звони мне. Не мучай ни себя, ни меня. Мне с ним не лучше и не хуже, чем с тобой. Все по-другому. И вернуть ничего уже нельзя.

Началась другая жизнь - без Светланы. Жизнь, в которой все было не так - спутано и нарушено. Генка и Сергей пытались выказать сочувствие, но он сторонился их: для него они неразрывно были связано с прошлым - со Светланой. Ему хотелось прийти к ней, хотелось - одновременно! - избить ее и валяться в ногах, умоляя о прощении. Но он знал, что Светлана не вернется.

Постепенно гнев и обида улеглись. Осталась только надежда, что со временем Света поймет, что из себя представляет Олег. Его жизнь превратилась в сплошное ожидание, оставив за скобками все другие чувства. Дима делал все по инерции: ходил на лекции, сдавал экзамены, ел, спал. Он не замечал, что проходит месяц за месяцем, что перестал звонить и совсем исчез из его жизни Генка, что Сергей избегает его и отводит при встрече глаза.

И вдруг все кончилось. Сдав последний экзамен зимней сессии, Дима вернулся домой. Мать сидела за столом на кухне, бледная, испуганная. Дима плохо понимал, о чем она говорит. Света поехала на дачу отмечать свой день рождения? С кем? С Олегом, Сергеем и Генкой? Как же она оказалась в лесу? Зачем ей понадобилась клюква, ведь она никогда ее не любила? Была пьяна? Но она же почти не пила! Почему до сих пор никто ему ничего не сказал?!

Мать узнала все от матери Сергея. К тому времени Серегины родители, оставив сыну комнату в коммуналке, переехали куда-то на Лиговку, в квартиру умершей бабушки. Бывшие соседки встретились случайно в метро.

Недослушав мать, Дима выскочил из квартиры - как был, в свитере и тапочках. Добежал до соседнего подъезда, не дожидаясь лифта, взбежал по лестнице на четвертый этаж, позвонил три раза. Сергей открыл. Наверно, у Димы все было написано на лице, потому что он, не дожидаясь вопросов, забубнил, глядя в сторону:

- Я... не знал, как тебе сказать. Я... хотел, но...

Оттолкнув Сергея, Дима медленно пошел вниз.

Прошло немало времени, прежде чем он снова смог думать и чувствовать. Как будто огненное пятно на обожженной солнцем сетчатке, стояла перед ним страшная картина: Света, его Света, тонет в отвратительной черной жиже, зовет на помощь... Где были эти кретины? Почему не помогли ей?!

Но человек не может долго жить на пределе эмоций. И он смирился. А потом к нему подошла Анечка Печерская и попросила помочь подготовиться к семинару.

Глава 4.

Погода не знала, плакать или смеяться. Набегали тучи, шел дождь, потом выглядывало солнце, отражаясь в лужах, снова набегали тучи и сеяли мелкую унылую морось. Лето кончилось. Старушки у метро продавали астры и флоксы, всегда вызывавшие у Димы острую ностальгию по прошлому. Запах флоксов для него был неразрывно связан с детством, дачей, концом лета. Грустный запах грустных перемен...

Он купил букет белых гвоздик, вытащил лишнюю и подарил первой встречной девушке. Девушка посмотрела на него как на сумасшедшего, но цветок взяла.