— Почему ты так со мной поступаешь? У тебя такая внешность, с помощью которой ты можешь заполучить любую девушку, которую захочешь. Почему я?

Волчья ухмылка перекосила его рот.

— Ты считаешь меня привлекательным?

— Черта с два.

— Ты только что сказал, что у меня есть внешность, которая нравится девушкам.

— Физическая, которую может увидеть каждый.

— Я не интересуюсь никем. Сейчас я сосредоточен на тебе.

— Но почему?

Он поднимает плечо.

— Не понимаю.

Моя челюсть болит от того, как сильно я ее сжимаю. Этот ублюдок превратил мою жизнь в кошмар за последние пару дней, и он даже не знает почему.

И я провоцирую его. Возможно, это не лучший выбор, но у меня нет другого способа причинить ему боль.

— Я бы никогда, никогда не уделила тебе время и не посмотрела в твою сторону, если бы у меня был выбор. Никогда.

— Никогда не говори никогда, детка.

— Я не твой ребенок.

— Ты, блядь, будешь той, кем я тебя назвал, детка. — Он снова тянет меня за губу, прежде чем отпустить мой рот.

Она распухла, и так болит, как будто я целовалась несколько часов.

Нет, нет. Я не собираюсь думать о поцелуях, пока этот мудак здесь.

— Серьезно, что ты хочешь от меня? Я даже не знаю твоего имени, и понятия не имею, откуда ты знаешь мое.

— Возможно, у нас больше общего, чем ты думаешь.

— Что... это значит?

— Ты умная девочка. Ты поймешь это.

— Так же, как и ты поймешь, что тебе от меня нужно? — Я не могу скрыть сарказм в своем тоне, и он улыбается.

— Именно. Ты быстро учишься.

— Но не настолько быстро, чтобы найти способ избавиться от тебя.

— С твоей стороны это невозможно, так что не жарь эти нейроны понапрасну. Просто... будь хорошей.

— Кто ты такой, черт возьми, чтобы говорить мне, должна ли я быть хорошей, плохой или чем-то средним?

— Мне не нужен ярлык, чтобы получить то, что я хочу. Ты уже знаешь это.

Внезапная дрожь пробегает по моей системе. Он тонко напоминает мне о том, как он легко перешел от пустяка к полному нарушению, и что если я спровоцирую его, не будет ничего необычного в том, что он сделает то же самое.

Снова и снова, пока я не усвою урок.

Я не могу побороть желание встретиться с ним лицом к лицу.

— Что именно это значит? Снова будешь принуждать меня?

— Я бы не хотел. В отличие от того впечатления, которое я произвел на утесе, насилие не является моим первым методом выбора. Однако, если мне придется прибегнуть к неприятным вариантам, я это сделаю. Так что не заставляй меня, детка. Я бы предпочел, чтобы мы начали с чистого листа.

— Пошел. Ты.

Он издает низкий смешок, который посылает мурашки по моему позвоночнику. Он не достигает его глаз, даже близко, но это первый раз, когда он проявляет хоть какое-то подобие человеческих эмоций. И я не знаю, почему я запомнила каждую секунду этого.

— Такой грязный рот для такого милого личика. — Звук исчезает так же быстро, как и появился, когда его пальцы хватают меня за горло. Сильно. Так сильно, что он практически душит меня. — Посылать меня — это не определение чистого листа, Глиндон. Мы только что говорили о том, что ты хорошая, так как насчет того, чтобы придерживаться этого, а?

Он отпускает меня так же быстро, как схватил, и я с трудом хватаю воздух, мои легкие почти отказали.

— Что, черт возьми, с тобой не так, почему ты меня душишь?

— Как еще я смогу привлечь твое внимание? Кроме того... — Он потирает большой палец об остальные пальцы. — Мне нравится чувствовать твой учащающийся пульс.

Я сглатываю, как будто меня ударили в живот. За его словами скрывается столько темных эмоций, и я не знаю, кричать мне или плакать — или делать и то, и другое одновременно.

Он отступает назад, возвращая пространство, которое так неожиданно занял.

— Я присмотрю за тобой. Будь умницей, детка.

И затем он уходит, смешиваясь с толпой, как будто он не просто украл мой воздух и существование.

Я прижимаюсь к стене, держа голову между ладонями.

Что, черт возьми, только что произошло? Чем я привлекла такого хищника?

И самое главное, что я могу сделать, чтобы держать его подальше от себя?

— Килл!

Я поднимаю голову и вижу Аннику в сопровождении Авы. Ее брови вскидываются, когда она смотрит туда, где незнакомец исчез в толпе.

— Килл? — Я заикаюсь, несмотря на себя, а Ава смотрит на меня пристально.

Она прекрасно знает, что я не из тех, кто заикается или говорит, не взвешивая каждое слово. Но сейчас обстоятельства другие. Я думала, что кошмар закончился две ночи назад, но, оглядываясь назад, я должна была понять, что он только начался.

Я каким-то образом привлекла внимание безграничного, бездушного монстра.

— Киллиан Карсон, — говорит Анника. — Очаровательный бог нашей школы и Королевского университета. Он учится на четвертом курсе медицинского факультета, хотя ему всего девятнадцать лет. Очевидно, он пропустил несколько курсов, как и я. Хотя я пропустила только один, и мне семнадцать. Кстати, мне скоро исполнится восемнадцать, так что не обращайся со мной как с ребенком.

Подождите.

Он учится в Королевском университете? Так вот откуда он знает мое имя? Но я не общаюсь ни с кем из этого университета, кроме Девлина, когда мы тайком прогуливались.

Он нашел меня на IG и после этого мы общались, а потом встретились.

Кроме этого, я не так хорошо знакома с «опасными» детьми.

Хотя я слышал о двух печально известных клубах в Королевском университете — Язычники и Змеи. Оба имеют мафиозное прошлое, правят университетом и являются соперниками.

Если это не достаточно весело, они оба ненавидят наш собственный клуб, наделенный властью, Элиты.

Они втроем участвуют в подпольных боях, спортивных состязаниях и жутких ночных мероприятиях, о которых говорят только тихим голосом за закрытыми дверями.

О, и помните моего брата, Лэна? Он нынешний лидер Элиты.

Значит ли это, что незнакомец — Киллиан, очень подходящее чертово имя — знает меня из-за моего брата?

Но опять же, Лэн всегда держал деятельность клуба отдельно от своей личной жизни.

— Откуда ты его знаешь? — спрашиваю я Аннику, несмотря на себя.