– Он умер, – выдохнула Хелен, как будто ей необходимо было произнести это вслух первой, а не услышать от кого–нибудь другого. Может быть, так ей было легче? Или она надеялась, что ей возразят?

Вместо этого Ивонн заявила:

– Зарезан. Прямо в…

– Ради бога, Ивонн! – вмешалась я.

Ивонн выглядела обиженной, поэтому я быстренько послала ее на кухню за водой и бумажными салфетками. Детективы уселись напротив Хелен, давая ей время прийти в себя. Я была поражена тем, что они не успели сказать ни слова, а Хелен уже знала, почему они здесь. Кто бы мог подумать, что ангел смерти выглядит так обыденно?

– Когда ты позвонила… снизу… я подумала… – с трудом проговорила Хелен сквозь слезы. Ее лицо слегка лоснилось, видимо, от ночного крема. Судя по запаху, это было масло «Олэй». Я видела свадебную фотографию Тедди и Хелен миллион раз – она стояла на полке в кабинете Тедди, лицом к входящим. Саму Хелен я тоже видела бессчетное количество раз, но мне никогда не приходило в голову сравнивать ее с той юной женщиной на фотографии. С тех пор как они поженились около двадцати лет назад, Тедди раздавался вширь, а Хелен, наоборот, усыхала. Углы ее маленького бледного лица заострились, шапка каштановых кудрей превратилась в короткий ежик, а сама она стала почти костлявой. Что это, просто возраст или что–то более серьезное нанесло ей такой урон?

Вернулась Ивонн с водой и салфетками, и мы помогли Хелен немного привести себя в порядок. Ивонн плюхнулась на диван рядом с Хелен, но, к счастью, не трогала ее и ломала свои собственные руки. Хелен высморкалась и сделала глубокий вдох.

– Ты сказала, что знаешь, что его нет дома, – наконец сказала она. – Я подумала, ты пришла сказать, что у вас с ним роман.

Я и Тедди? Да никогда в жизни! Это была моя первая мысль, но, слава богу, я не высказала ее вслух и не рассмеялась. Теперь было понятно, почему Хелен встретила меня таким взглядом, когда я вышла из лифта. Конечно, было несколько трогательно сознавать, что Хелен ревновала Тедди, ко мне или к кому–нибудь другому. Всегда мятый, грузный, потеющий Тедди как–то не вписывался в образ героя–любовника, особенно по сравнению с вечно дефилирующими по офису моделями–мужчинами и их фанатами. Однако Хелен, видимо, казалось, что все должны видеть в Тедди то же, что видела в нем она – что бы это ни было.

Может быть, если ты считаешь своего партнера таким же желанным для других женщин, как и для себя, то это признак прекрасных отношений. Я никогда особенно не задумывалась над проблемами ревности, хотя, конечно, знакома с теорией, что если ты слегка не ревнуешь, значит, не увлечена всерьез. С другой стороны, разве наличие ревнивой жены когда–нибудь мешало мужу ходить налево? Как говорила моя бабушка, кто хочет обмануть, найдет путь. Хочется верить, что она не имела в виду дедушку, но кто знает. Моя бабушка Форрестер была одной из тех дам, которые понижают голос, когда им нужно произнести слово «рак», а слова «секс» и «менструация» не осмеливаются произносить вообще, заменяя их мимикой, поэтому вряд ли мы могли услышать от нее всю правду. Тем более что по–настоящему нам этого и не хотелось. Есть только одна вещь, еще более ужасная и непристойная, чем представлять занятия сексом своих родителей – это представлять секс между дедушкой и бабушкой. Кажется, даже в Ветхом Завете есть запрещающее правило на этот счет.

– Вы подозревали, что у вашего мужа роман на стороне? – мягко спросил детектив Липскомб. Превращение служителя закона в отца–исповедника застало меня врасплох.

– Нет, вовсе нет, – пробормотала Хелен. – Это была какая–то дикая, случайная мысль. Просто, когда Молли позвонила, я наполовину спала, не знаю, что это пришло мне в голову…

Она умоляюще посмотрела на меня, и я кивнула с самым глубокомысленным видом. Но в то же время поймала себя на мысли: она говорит первое, что приходит в голову. Не ляпает, не подумав, как я неоднократно делала это сегодня, а скорее изворачивается, как ребенок, которому надо срочно объяснить, почему лампа оказалась разбитой или кто съел последний кусок торта. Неужели она всерьез подозревала Тедди?

А мог ли Тедди на самом деле ей изменять? Я начала вспоминать Тедди в офисе – а нигде, кроме офиса, мы с ним никогда не встречались. Изменилось ли его поведение в последнее время? Не менялся ли обычный распорядок? Я обдумала эти вопросы настолько тщательно, насколько позволяли мои растрепанные эмоции, и пришла к выводу, что ничего не указывало на романтическую связь. За исключением разве что диеты. Тедди всегда был грузным, но это, казалось, совершенно не беспокоило его до последнего времени. Месяц или два назад он начал всем объяснять, что сел на диету, потому что доктор предъявил ему ультиматум. Но что, если истинные мотивы были романтическими, а не медицинскими? Что, если раньше ему не было нужды худеть, потому что Хелен любила его таким, каким он был, а теперь в его жизни появился кто–то, ради кого стоило постараться? Кто–то, кто не готов был любить его независимо ни от чего, кто–то, ради кого он хотел приобрести форму? С кем же Тедди мог спать? Или еще только пытался соблазнить? Бедняжка Хелен.

– Вы весь вечер провели дома, миссис Рейнольдс? – продолжал детектив Липскомб.

– Позвольте. Одну. Минуту, – потихоньку наливалась праведным гневом Ивонн.

Она обожала давать выход своим эмоциям, и перед шансом ринуться на защиту друга не могла устоять, как перед распродажей в «Саксе»[33]. Но я была настороже, и быстренько просунув руку за спиной Хелен, довольно сильно ее толкнула, потому что видела, что у детективов совершенно нет настроения терпеть ее драматические представления. Да и мне самой они уже успели надоесть.

– Миссис Рейнольдс? – уже мягче повторил детектив Липскомб.

Ивонн отодвинулась на несколько дюймов и замерла, как свернувшаяся в кольцо змея.

– Я пришла с работы сразу после восьми. Заказала обед в «Коста–дель–Соль»[34], вы можете проверить, даже если они не фиксируют время заказа, я платила кредитной картой[35]. – Хелен слегка выпрямилась, собственное негодование отвлекло ее от горя. – Потом я сделала несколько телефонных звонков и провела некоторое время онлайн, и то, и другое вы легко можете проверить. К сожалению, около одиннадцати я легла спать, так что с этого времени вы можете только верить мне на слово.

Детектива Липскомба ничуть не взволновало нескрываемое раздражение Хелен. Я уверена, они сталкиваются с этим изо дня в день – женщины, только что ставшие вдовами, ищут какой–то выход своему горю и боли.

– Мы обязаны задать вам эти вопросы, мэм, – спокойно объяснил детектив Эдвардс.

– Не читайте ей лекцию, – прошипела Ивонн. – Эта женщина только что потеряла. Своего мужа. Ради. Всего. Святого.

Детектив Липскомб терпеливо кивнул и выждал несколько мгновений, прежде чем задать следующий вопрос: