напряженному выражению лица. Возможно, он все еще сомневался, что его молодая невеста приняла окончательное решение, а может быть, пытался предугадать, какие изменения произойдут во дворце.

Стоявшие внизу перешептывались, и далеко не каждое их слово было добрым.

«Бедная принцесса! Виданное ли дело — в наше время отдавать девушку за старика! Политика — вещь важная, но не до такой же степени…»

«Девица-то с деловой хваткой! Ради усиления власти и на неравный брак согласилась».

Слыша долетавшие до нее реплики, Королева Августа смиренно вздыхала. Как она могла объяснить всем этим людям, что никакой политической выгоды она не преследует, что с дочерью спорить было бесполезно — влюбившись, та просто потеряла голову. Видит Бог, она пыталась образумить дитя, но супротив страсти Виктории ничего не могла поделать.

Максимилиано переминался с ноги на ногу — как всегда, он уже оценил взглядом всех присутствующих дам, и теперь ему хотелось поскорей приступить к застолью.

Среди стоявших поодаль министров царило напряженное ожидание.

Советник по социальным вопросам стояла, плотно сжав губы. В этот момент она лихорадочно решала, как вести себя дальше. Министр Иностранных Дел посмотрел на нее и с явным злорадством прошептал:

— Сочувствую, что приходится уступать место возле короля.

— Ерунда, — сквозь зубы процедила Советник По Социальным Вопросам. — По-настоящему он любит только меня.

— Не слишком ли Вы самоуверенны, дорогая?

— Свадьба короля — всего лишь политический шаг, — ответила Советник. — Это понятно и дураку.

— Может быть, хотя лично мне этот шаг не вполне понятен. Нам с вами теперь надо быть очень внимательными — как бы новая королева не вздумала поменять кое-кого из нас. Особенно стоит побеспокоиться Вам.

— Это почему же? — напряглась Советник. Она, конечно, прекрасно понимала, к чему клонит Министр Иностранных дел, но виду не подавала.

— Ну как же, — хитро прищурился тот. Видимо, ему доставляло удовольствие иронизировать над тощей дамой.

— Нет, не думаю, что что-то изменится, — помолчав, произнесла она. — В конце концов, невеста слишком юна и в политике неопытна, так что Густав ее не подпустит к власти. По крайней мере на первых порах. Он даже не подготовил приказа о возведении ее в титул Королевы. Представляете? Жена короля после свадьбы так и останется принцессой!

— Возможно, это ненадолго. Хотя действительно странно. Он ей не доверяет?..

— Конечно же! — усмехнулась Советник По Социальным Вопросам. — Как можно доверять столь юной особе? Эта свадьба — всего лишь очередная блажь кроля. Но даже если Принцесса и попытается залезть в политику, это не страшно. Она в силу своей молодости еще очень наивна, и поэтому нам будет легко ею управлять.

— Ну, дай Бог, дай Бог, — вздохнул Министр Иностранных Дел.

Премьер-Министр молчал. Он тоже обдумывал свое дальнейшее положение при дворе.

Все присутствующие — и министры, и гости — были уверены в одном: супружеский союз заключается по сухому расчету, и никому из них было невдомек, с каким трепетом ждала Виктория этого дня.

Облачившись в свадебный наряд, она направилась сквозь длинную анфиладу к парадной лестнице. В душе Принцессы царило смятение. «Это слишком хорошо, — думала она. — Так не бывает! Господи, неужели он сейчас станет моим мужем?..» Она спустилась к парадным дверям, за которыми ее ждал жених, и, на мгновение остановившись, медленно опустила на лицо прозрачную вуаль.

Окутанная облаком белого кружева, с букетиком лилий в руках, Виктория была так свежа и прекрасна, что каждый присутствовавший невольно ею залюбовался. Даже Густав Девятый, посмотрев на нее, на время забыл о своих раздумьях. Он улыбнулся, протянул руку Принцессе и вместе с ней неспешно спустился к автомобилю.

Они следовали в центральный собор, где должна была состояться церемония венчания. Вдоль тротуаров уже собрался народ. У самого бордюра стояли полицейские в парадной форме. Все с интересом смотрели на проезжавший королевский кортеж, и особенно на белый кабриолет в его составе. Люди махали купленными на уличных лотках букетиками, многие выкрикивали «Ура», «Слава Королю!» и «Да здравствуют новобрачные!» Густав Девятый царственно улыбался своему народу и иногда поднимал руку в приветственном жесте. Виктория с восторгом наблюдала происходящее. Переводя взгляд на Густава, она, не переставая им любоваться, чувствовала себя самым счастливым человеком на свете.

Кортеж въехал на центральную площадь и остановился возле старинного собора с высокими шпилями. Веками в этом соборе венчались королевские особы. Высоченные готические своды помнили многих монархов на протяжении последних пятисот лет. Люди менялись, а собор оставался, как был — с резными колоннами и длинными узкими окнами, сквозь витражные стёкла которых лились внутрь разноцветные лучики света.

Как и весь город, внутри собор также был украшен гирляндами белых цветов. Они обвивали колонны, длинными венками обрамляли скамьи вдоль центрального прохода и стояли в крупных вазах у алтаря, наполняя своим густым ароматом всё пространство собора.

Церемония началась.

— Согласны ли Вы, Ваше Величество, взять в жены Принцессу Викторию?

— Да.

— Хранить верность..?

— Да.

— Любить друг друга, пока смерть не разлучит вас?

— Да, — отвечал Густав Девятый.

Те же вопросы были заданы Принцессе Виктории, и, конечно же, она отвечала утвердительно. А как могло быть иначе?

В конце церемонии Густав медленно поднял с ее лица вуаль и прильнул к губам девушки.

Их поздравляли наперебой — кто тепло и сердечно, а кто с «дежурной» улыбкой. Целуя Викторию в щечку, принц Максимилиано шепнул: «Зря ты вышла за старика. Я сам собирался свататься». Рассмеявшись, она прошептала в ответ: «Я просто люблю его!»

Министры по очереди учтиво поклонились в знак поздравления, как того требовал этикет. Советник по социальным вопросам не смогла скрыть едкого взгляда, но Принцесса Виктория так была поглощена своей радостью, что ничего не заметила.

В последних рядах гостей стояла и старая фея. Её никто не приглашал — как вы помните, это уже не было принято при современном дворе. Возможно, распорядители торжества замешкались среди такого обилия гостей и не спросили пригласительной открытки у пожилой дамы, посчитав ее родственницей королевских особ. Фея была в строгом длинном платье цвета тёмной бронзы с золотистой накидкой на голове. Она пришла в собор полюбопытствовать на молодую невесту, которая, как она полагала, совершала весьма безрассудный шаг. Старая Фея с жалостью наблюдала за восторженной Принцессой, принимающей букеты и поздравления. «Несчастное дитя, — думала Фея. — Она не ведает, что ее ждёт впереди… Ну зачем же она выбрала себе именно его? А этот старый король, живущий лишь для себя… Ведь он не может не знать, что осталось ему не долго, зачем же он потянул за собой Принцессу?..»

9

Первомай

Жизнь Данилевского