Кобурн подвел ее к джипу, ожидавшему их, и уселся рядом с ней. Они поехали по узкой ухабистой дороге. Диану стало тошнить, и она закрыла глаза. Сегодня было слишком много волнений. Усталость вновь навалилась на нее. Она плохо спала с тех пор, как забеременела, и совсем не спала в Африке.

– Поспи, – посоветовал Кобурн. – Мы будем ехать минут двадцать.

Диана откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза. Завтра она позвонит отцу. И жизнь ее пойдет так, как она задумала.

Диана проснулась от яркого света. Она лежала на кровати, наслаждаясь солнечными бликами, и в первый момент не поняла, где находится. И с кем.

Диана взглянула на дверь. Ей надо выбраться отсюда.

Встав, она схватила халат, висевший на спинке кресла, и набросила его. Даже не взглянув на прекрасно отделанную в морском стиле комнату, на огромную кровать с балдахином и на широкие окна, выходившие на сверкающее море, она нашла сумочку и начала рыться в ней в поисках телефона. Диана нахмурилась. Она точно положила телефон в сумочку, когда улетала из Африки. Она не могла забыть его.

Кобурн! Ярость вспыхнула в ней, как огонь. Рывком открыв дверь, она помчалась по коридору, открывая двери всех спален в поисках обидчика. Но спальни были пусты – даже та, которую занял Кобурн.

Диана помчалась вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Прекрасная гостиная, наполненная морским воздухом, проникавшим сквозь распахнутые двери, ведущие на веранду, была пуста. И так же пуста была роскошная библиотека. Диана отправилась в кухню – единственное место, в которое она еще не заглядывала. Но в кухне тоже никого не было. Наверное, Кобурн отправился на утреннюю пробежку или на морскую прогулку.

Она принялась искать стационарный телефон и не нашла. Может быть, он избавился от него вместе с ее мобильником?

Сердце Дианы забилось быстрее. Неужели он похитил ее и запер на этом острове? Не может быть.

Увидев ноутбук Кобурна на столе, она включила его, чтобы войти в Интернет, но он был защищен паролем. Диана выругалась.

Она вернулась в кухню. Ей надо найти что-нибудь, что указало бы, где она находится. Диана принялась рыться в шкафчиках, когда в кухню ленивой походкой вошел Кобурн в шортах и майке, промокшей от пота. Она замерла.

– Ищешь что-то?

Вынув руку из ящика, Диана задвинула его и прислонилась к кухонной стойке.

– Да, свой мобильный телефон. Ты его, случайно, не видел?

– Я забрал его, – небрежно ответил Кобурн. – Пусть побудет у меня.

Кровь ее вскипела. Оттолкнувшись от стойки, она подошла к нему, дрожа от ярости.

– Отдай.

– Нет. Мы находимся здесь для того, чтобы решить наши проблемы, Диана. Если я отдам тебе телефон, ты позвонишь папочке и попросишь увезти тебя отсюда.

– Интересно, как он меня увезет, если я не знаю, где мы находимся.

– Считай это двойной страховкой.

Она с возмущением взглянула на него:

– Ты не имеешь права удерживать меня. Похищение людей – это преступление.

Губы Кобурна скривились.

– Ты моя жена. И тебе будет трудно доказать факт похищения. – Он махнул рукой, будто Диана была шестилетней девочкой, которую нужно отвлечь, чтобы она не капризничала. – Пойдем к морю, искупаемся? Надевай купальник, вода очень теплая.

Диана просто кипела от ярости. Он привез ее сюда против воли, отнял мобильный телефон и при этом предлагает искупаться с ним? Он сошел с ума? В глазах у нее потемнело от гнева, и она бросилась на Кобурна с кулаками, но он легко перехватил ее руки.

– Это отказ?

Диана попыталась высвободиться.

– Не смей так вести себя! Отдай мне телефон, я позвоню отцу и тогда, возможно, разрешу тебе видеть ребенка. В противном случае я обращусь в полицию.

Он крепче сжал ее руки, и его голубые глаза стали холодными как лед.

– Ты не оставляешь мне выбора, Ди. Ты улетела, не сказав мне, что беременна. Если я отпущу тебя в Нью-Йорк, ты снова исчезнешь, и мне придется общаться с тобой через адвокатов. Но я собираюсь снова жить с тобой в браке ради нашего ребенка, потому и привез тебя на этот остров, чтобы наладить отношения.

– За одну неделю? Я понимаю, что ты злишься, Кобурн. Я понимаю, что нам надо договориться по поводу ребенка, но я не буду жить с тобой. Я не хочу быть твоей женой.

– Почему? – Его тон стал агрессивным. – Разве ты не знаешь, что ребенку лучше жить с двумя родителями?

– Да, если они не испытывают ненависть друг к другу.

– Мы испытываем друг к другу разные чувства, но только не ненависть.

Диана затруднялась определить, что они испытывают, но как бы ни называлось это чувство, оно было плохой базой для совместной жизни.

– Мы на практике убедились, что не можем жить вместе.

– Единственное, в чем мы убедились, так это в том, что побег от проблем – не лучший выход. Надо набраться мужества и попытаться решить их.

Глаза Дианы расширились.

– Да, – отрывисто произнес Кобурн. – Я тоже не идеален. И хотя у нас совершенно разные взгляды на жизнь, мы обязаны найти точку соприкосновения ради нашего ребенка. Он должен вырасти в крепкой семье с двумя родителями.

– А что, если я захочу быть счастливой? – выпалила она. – Да и ты можешь встретить подходящую пару.

Глаза его потемнели от гнева.

– Ты не собираешься выходить замуж за кого-то другого, Ди. Если бы ты этого хотела, то подала бы на развод еще несколько месяцев назад. Ты села на самолет и улетела на другой континент. Ты боялась разобраться в своих чувствах ко мне и поэтому спряталась в ожидании развода, который поставил бы точку в наших отношениях.

– Мне не надо разбираться в своих чувствах.

Он усмехнулся:

– В тот вечер, на моей веранде, ты не смогла их сдержать. Зачем ты спрашивала меня о других женщинах и стремилась уединиться со мной? Ты до сих пор неравнодушна ко мне. И сейчас я это тоже вижу.

Диана покраснела.

– У меня нет к тебе никаких чувств, Кобурн.

– Похоже, еще совсем недавно они были. – Он внимательно вгляделся в Диану, будто проник в глубину ее души. – Это случилось, когда я прикоснулся к тебе. Ты сбросила панцирь в жажде слиться со мной. Я почувствовал это в ту ночь, когда мы были вместе, Диана. И ты по-прежнему хочешь меня.

Мурашки пробежали по коже женщины. Кобурн очень точно описал ее чувства. Но только он больше не любит ее – он просто хочет своего ребенка.

– Ты льстишь себе, – бросила она. – В ту ночь тебя переполняла злость, Кобурн.

– Сейчас я тоже злюсь. Но мы говорим о тебе и о твоем нежелании признать свои эмоции. Ты убежала в Африку, потому что боялась, что я разрушу твои защитные стены и ты предстанешь такой, какая есть.