Я:

— А он?

— Он сказал: тренируйся.

Мы дали ей заполнить анкету. На трех листах.

Очень подробно о себе, о своем прошлом и о своих привычках.В правом углу — место для фотографии.

Секретарша Анжелы убирала анкету с нашими пометками в серуюпапку «Личное дело» и маркером писала имя. И ставила значок: "+", или"?", или "!". С наших слов.

Кличка: Байк. Приехала на мотоцикле. Вся в коже. Потрескавшейся.Лет сорок. Слишком черные волосы, слишком сильно подведены глаза. Слишкомзаметно, что проблем в жизни было так много, что она научилась с ними бороться.

Я:

— Что такое быть женщиной?

— Это значит быть Гаем Юлием Цезарем. Уметь делать пятьдел одновременно.

Они все были очень разные. Но среди них не было ни однойдуры. Странно, среди мужчин-телохранителей я отмечала совсем обратнуютенденцию.

Кличка: Мадам. Если бывают женщины, которых невозможно себепредставить без эпиляции, то это она. В ушах — бриллианты. На руках — маникюр.Черное трикотажное платье, которое может быть одновременно вечерним нарядом иночной рубашкой. Мечта жадины.

Я:

— Вы не боитесь, что наши зарплаты могут несоответствовать вашему социальному уровню?

— Вы про сережки? Они фальшивые.

Машка:

— Вы нам подходите. А мы вам?

— Что такое быть женщиной?

— Уметь плакать тогда, когда плакать надо.

* * *

Я позвонила Палычу.

Палыч — это директор Роминого ЧОПа. То ли «Штурм», то ли«Шторм». То ли «Нептун».

— «Никита» — отличная идея! — похвалил он. —У меня есть парень для вас. Очень серьезный. Работал за границей, учился в этойшколе… Ну, как ее? Международной… у него сертификат есть… Ну, в общем, самаузнаешь. Если он подпишется, конечно. У него работы полно. У нас таких раз-два— и обчелся.

Я поблагодарила.

— Да не за что. Меня Рома попросил. А ты звони, есличто. У меня уже два ЧОПа зарегистрировано, один — с оружием. Может, вместе чегопридумаем.

Мы договорились, что Палыч приедет вместе с ним к нам в офис.На переговоры. Я дала адрес Анжелы.

Завтра в пять.

Все равно до этого времени арендовать собственный офис уменя бы не получилось.

Машка привела стилиста. Лохматый молодой человек, только чтозакончивший какой-то колледж на проспекте Мира. Паша Шмаков.

— Ты же их видела, — объяснила Машка, имея в видунаших девушек, — им стилист очень нужен. Как воздух. Как зарплата.

Машка не снимала черные очки. Боялась напугать стилистасвоими расширившимися зрачками. Она то и дело выбегала в туалет и возвращалась,шмыгая носом и облизывая языком верхнюю десну.

Вид стилиста мне доверия не внушал.

Я устроила ему тест.

— А вот что бы вы мне посоветовали? — спросила янасмешливо, рассчитывая на его смущение. Что может мне посоветоватьдвадцатилетний выпускник колледжа на проспекте Мира?

Пусть и очень престижного. Среди стилистов.

— У вас, в принципе, все органично. — Он с милойулыбкой кивнул головой.

Я сидела с выражением лица: «Да что вы говорите?»

— Но лучше, конечно, надевать бейсболку не тогда, когдавы не помыли голову, а тогда, когда это соответствует вашему образу.

Я ошарашенно посмотрела на него:

— Я помыла. Просто уложиться не успела.

Он ободряюще кивнул.

Появилась Машка.

— Ну что? Он тебе нравится?

Я пожала плечами:

— Наверное, да.

Мы договорились, что, как только подберем первую группу дляподготовки, он начнет работать.

Личный образ, прическа, цвет волос, макияж, манеры — это онбудет преподавать нашим девушкам за 500 долларов в месяц. Цена нас устраивала.Его тоже. Подозреваю, что это будут первые пятьсот долларов в его жизни.

Из коридора донесся стук каблуков, который всегдапредшествовал появлению секретарши.

Машка уже давно перевела свой телефон на ее номер, и теперьна звонки соискательниц отвечала она. Давала адрес и назначала времясобеседования.

— Завтра с пяти до десяти, нормально? — уточнилаона.

— В пять телохранитель придет, с Палычем, —напомнила я.

— Тогда с шести.

— Окей.

— А там уже две пришли.

— Запускай.

Кличка: Крези. 20 лет. Пухленькая девушка с ямочками. Иблестящими глазами. Очень симпатичная. Говорит, что увлекается восточнымиединоборствами. Мне показалось, что увлекается она косметикой. Слишком сильно.Наверное, пытается замазать веснушки.

Я:

— Назови самую основную черту твоего характера.

— Я убить могу.

Я:

— Спасибо. Мы вам обязательно позвоним.

Машка:

— Возьмите анкету у секретарши. Вы фотографии принесли?

Мой взгляд был, как минимум, удивленный.

Машкина озорная улыбка во весь рот.

Кличка: Дура. Педагог в музыкальном училище, 31 год.

Я:

— Чего вы ждете от этой работы?

— Не знаю. Перемен.

Влетела Анжела:

— Мой начальник приехал!

— Что делать? — Я считала, что начальник Анжелыимеет полное право на то, чтобы быть недовольным подобным оживлением у него вофисе.

— Сколько там еще человек? — спросила Машка.

— Двое.

— Отправлять домой несолидно. — Машка задумалась.

— Да я сказала ему, что ищу нового логистика! —улыбнулась Анжела.

— А он? — заинтересовалась я.

— Удивился, конечно. Но сказал, что хочет сампоговорить с кандидаткой.

— Анжел, а вам что, логистик нужен? — уточнилаМашка.

— Да нет, — отмахнулась Анжела, — он бабникпросто.

Машка пошла к начальнику в качестве кандидатки, а япродолжала собеседование.

Кличка: Зонтик. Она его все время теребила в руках.

— А вы можете гарантировать, что мои будущие клиенты…Это ведь будут и мужчины тоже?

Я:

— Конечно.