– Влюбленная пара.

– Что навело вас на эту мысль?

– Ну… взгляд, положение руки… Это кажется мне достаточно очевидным, разве нет?

– Аудио, которое последовало за картинкой, что вы услышали?

– Крик ужаса.

– Откуда вы знаете, что это был крик ужаса, а не радости или, например, боли?

– По интонации.

– А что с ней?

– Она заставила думать скорее о страхе, чем о чем-то другом.

– «Заставила думать»… Но вы смогли почувствовать страх кричавшего в этом звуке?

– Нет, конечно не почувствовал. Я внимательно прослушал запись и сказал себе, что, возможно, подобный звук характерен для страха, ужаса.

– О’кей. Запись номер два, что с ней?

Я сделал глубокий вдох:

– Если вам действительно хочется, чтобы я произнес это вслух, пожалуйста. Это женский оргазм.

– Почему вы решили, что речь идет об оргазме?

К моим щекам вновь прилила кровь. Глупо, но я не мог этого контролировать.

– Это кажется очевидным, нет?

– Что заставило вас так подумать?

Мне стало по-настоящему жарко… до удушья. И вдруг я разозлился на Анну за то, что мне приходится все это терпеть. Ситуация приводила меня в ярость. В какие игры она вздумала играть, в конце-то концов?

Я через силу взглянул ей прямо в глаза:

– «Что заставило меня так подумать?» Опыт. Когда мужчине удается добиться чего-то подобного от женщины, он этого не забудет, поверьте мне.

Она откинулась на спинку кресла и спокойно посмотрела на меня:

– Откуда вы знаете, что она не притворялась?

Это что, диалог сумасшедших? Я нервно запустил пальцы в волосы.

– Ну это же очевидно, по-моему…

– Как вы можете быть в этом уверены?

Я начал что-то бормотать, обливаясь потом, и она, видимо почувствовав наконец, что перешла черту, включила новую запись, а потом показала мне еще одно изображение.

Затем она собрала свои бумаги, лежавшие на столе, скрестила руки и посмотрела мне в глаза:

– Тест окончен.

Самое время.

– Ладно, так по каким пунктам я оказался прав? – спросил я в некотором раздражении.

Молчание, ее взгляд по-прежнему был прикован ко мне.

– Ни по одному. Ноль.

Я был раздавлен.

– Вы уверены? Все же…

– Это были не ощущения.

– Что?

– Ваша цель заключалась в том, чтобы записывать ощущения.

– Да…

– Ну вот, а все, что вы записали, – это не ощущения.

– Как это?

– Это интерпретации.

– Я вас не понимаю.

– Возьмем первое изображение. Ваше ощущение – это взгляд мужчины и движение руки женщины.

– Ну да!

– И вы сразу же интерпретировали этот взгляд и этот жест в определенном смысле: любовные отношения. Но смысл предоставил вам ваш разум, это не имеет отношения к чистому ощущению.

– Возможно, но признайте, что такая интерпретация вполне допустима…

– Вопрос не в этом…

Я глотнул кофе и откинулся на спинку стула. Вероятно, в абсолютном смысле она не ошибалась, но все же я не мог избавиться от чувства, что она играет словами.

Анна не сводила с меня глаз, как будто пытаясь уловить малейшие нюансы моей реакции.

– Когда мы обратимся к вашей интуиции, вам предстоит ощущать вещи. То, к чему интуиция приведет ваш разум, – это и есть чистая информация. Если вы станете ее интерпретировать, вы ошибетесь в девяноста пяти процентах случаев.

С этой точки зрения, все, конечно, выглядело иначе…

Ладно, хорошо, мне нужно будет об этом помнить и не дать себе попасться в ловушку вполне естественного стремления придать определенный смысл полученной информации.

– Теперь вернемся к существу дела, – продолжила Анна. – Я прошу вас точно и полно записать все, что я вам сейчас скажу.

– О’кей.

– Вчера я говорила вам, что предчувствие – это способность разума получить доступ к информации, недосягаемой обычным путем. Но термин «предчувствие» также означает и саму информацию. Отсюда широко распространенная фраза: «У меня было предчувствие…» Это ясно?

– Да, вполне.

– «Удаленное видение», разработанное Свонном и Путхоффом, – очень структурированный метод, позволяющий интуитивно войти в контакт с требуемой информацией. Эту информацию мы с вами станем называть целью. Согласны?

– Согласен.

– Например, ФБР требует от вас идентифицировать башню, которую наметил поджигатель для следующего теракта. Таким образом, в этом случае башня и будет целью.

– Очень хорошо.

Можно подумать, что это действительно возможно…

– Гипотеза, на которой базируется метод, заключается в том, что во Вселенной есть своего рода Матрица и она содержит всю информацию нашего мира. В своем обычном состоянии, то есть бодрствуя и в сознании, человек не имеет доступа к этой Матрице.

– Подождите… Я не очень понимаю, что за Матрица?

Анна на минутку задумалась и сделала глоток кофе.

– Я знаю, что разочарую вас, но, к сожалению, не могу дать ответ, который бы по-настоящему удовлетворил вас, по той простой причине, что Матрица не имеет физического воплощения и ни с чем вам известным не сопоставима. Я могу, конечно, провести определенные аналогии, но в таком случае я помещу в ваш мозг образы, которые отдалят вас от реальности. Например, если я скажу вам, что это нечто вроде огромного банка данных, в вашем мозгу появится образ компьютера. Если я скажу об универсальном архиве, вы представите старое здание, набитое пыльными документами. Естественно, Матрица не имеет ничего общего со всем этим, потому что ее не существует в физическом смысле, она не выражена материально как некий объект.

Ну-ну.

– Ваш ответ меня не удовлетворил, – сказал я. – Если Матрица физически не существует, то… где же она?

Анна улыбнулась:

– Тут я ничем не могу вам помочь. Она не находится в каком-то конкретном месте. Скажем, она присутствует в другом измерении, в другом пространстве; по сути, она состоит из всей этой информации, которая существует или когда-либо существовала во Вселенной. И может быть, она и есть сама Вселенная.

Я поморщился:

– Не стану скрывать, что с трудом готов поверить в подобные вещи. У меня есть склонность верить лишь в то, что я вижу.

Она рассмеялась: