Почему-то именно эти двое — генерал Богемский и полковникЧаговец невзлюбили Дронго с самого начала. С женщиной все понятно. Илиотносительно понятно. Старая дева, сухая, черствая, недоброжелательная.Наверняка заметила, что он нравится Нащекиной и, видимо, поняла, как к Дронгоотносятся другие женщины, или что-то слышала об этом. Он не был «типичнымлатинским любовником». Скорее, наоборот. Держался с женщинами немногоотстраненно, несколько иронично, но неизменно доброжелательно. В сочетании сюмором и интеллектом это, видимо, было то самое, что рождало к нему симпатию.Но возможно, именно поэтому он и не нравился Чаговец.

Неприязнь Богемского была также объяснима. Служба охраны нелюбила, когда в ее функции вмешивались даже сотрудники ФСБ. А здесь какой-тоэксперт вдруг начал внимательно читать газеты и обнаружил в них угрозу дляглавы государства. Безоговорочно поверить Дронго означало расписаться в некоторойсвоей некомпетентности. А Богемский этого не хотел признавать ни при какихобстоятельствах. Он продолжал подозревать, что Дронго имел и другие источникиинформации, о которых не пожелал сообщить комиссии. Дронго вспомнил, что припервой встрече Полухин даже не сказал ему, что генерал Богемский из Службыохраны. Он представил его как сотрудника Службы Безопасности, настолько явноони не хотели сообщать постороннему о главной задаче комиссии по обеспечениюбезопасности президента.

Дронго сел за стол и оглядел собравшихся. Девять офицеров,из которых три генерала. По два сотрудника от ФСБ, СВР и Службы охраны.Представители МВД, ФАПСИ и прокуратуры. Всего девять человек: семеро мужчин идве женщины. Все люди проверенные, опытные, знающие. Но один из них можетоказаться тем самым «кротом», который сообщил о провале Дзевоньского испровоцировал нападение на его офис в Брюсселе. Каждый из присутствующихпонимал, насколько малы шансы на столь оперативное вмешательство неизвестных«заказчиков» в столице Бельгии без чьей-то подсказки о возможном арестеДзевоньского. Об этом старались не говорить, но все так думали. Вместе с темникто не решался предложить начать проверку всех офицеров комиссии, сознавая,что нападению могла предшествовать предварительная работа «заказчиков», которыемогли следить за группой Дзевоньского или выйти на контакт с генераломГейтлером.

Отныне поиски Гейтлера становились самым главным приоритетомв их деятельности. Машков обвел взглядом всех присутствующих:

— Вчера в Чикаго была совершена попытка убить ОлесюБачиньскую, секретаря Дзевоньского. Киллер застрелил ее пожилую родственницу итяжело ранил их экономку. Убийцу не смогли остановить, несмотря на нашепредупреждение. Бачиньской отчасти повезло, ее в это время не было дома. Мы дажеразрешили Дзевоньскому с ней поговорить, но оказалось, что эта молодая женщинасумела принять верное решение и обратилась за защитой в полицию. Сейчас ееохраняют сотрудники полиции Чикаго.

— Девочке повезло, — недовольно заметила Чаговец, словноБачиньская должна была обязательно умереть.

— Если ее так преследуют, значит, она знает что-то опасноедля «заказчиков», — заметил Машков.

— Да, — согласился Полухин, — они, видимо, решили убратьопасного свидетеля.

— Предлагаю связаться с представителями американской стороныи допросить Бачиньскую, — сказал Машков. — Наш представитель может вылететь вЧикаго и переговорить с ней. Дзевоньский утверждает, что она видела«заказчика». Может, поэтому ее хотят убрать?

— Похоже, — согласился Богемский.

— Нет, — неожиданно произнес Дронго, и все посмотрели в егосторону. Ему очень не хотелось возражать именно после слов Богемского, но он немог промолчать. — Мне кажется, здесь очевидное расхождение, — попыталсяобъяснить Дронго. — Я думаю, дело не в том, что она видела неизвестного«заказчика».

— Вы полагаете, они охотятся за ней только из спортивногоинтереса? — не без иронии произнес Богемский.

Дронго увидел заинтересованный взгляд Нащекиной.

— Нет. Но они точно знали, что Дзевоньский арестован, иименно его арест спровоцировал их нападение на офис в Брюсселе. Теперь давайтерассуждать логично. Зачем рисковать, посылая наемного убийцу в Чикаго, когдаофис уничтожен, документы сгорели, а дискеты похищены? Для чего убивать этумолодую женщину? Что такого она могла знать, чего не знает Дзевоньский? Ведьесли напавшим точно известно, что Дзевоньский арестован, то они понимают, чторано или поздно из него вытянут все сведения. В этом не может быть никакихсомнений. Но Бачиньскую упрямо хотят убить. Почему? Может, потому, что оназнает нечто такое, чего не мог знать Дзевоньский и не знали остальныесотрудники его офиса? Вот это и необходимо найти — попытаться выяснить, что жетакое ей известно. Тогда нам станет ясно, почему ее так настойчиво хотятубрать.

Машков нахмурился. Дронго прав. Зачем убивать секретаря,если ее шеф, владеющий гораздо большей информацией, находится у них в руках?Тут явная нестыковка. Нужно было обратить внимание на нее еще вчера.

— Предлагаю послать в Чикаго наших представителей, — решилон. — Нужно договориться с посольством, чтобы выдали срочные визы. ПолковникКашаев, свяжитесь с представителем ФБР в Москве. И объясните им всю сложностьситуации. Разумеется, речь идет только о Дзевоньском и его группе. Никакихдополнительных сведений мы им сообщать не обязаны. Я предлагаю, чтобы в Чикаговылетели полковник Нащекина и… — он сделал паузу, — и наш эксперт, привлеченныйк этой работе.

«Только не это! — подумал Дронго. — Придется лететь черезокеан. Удовольствие сомнительное. Даже с Нащекиной…»

— Согласен, — кивнул заместитель Машкова генерал Полухин. Иулыбнулся, глядя на Дронго.

— У тебя есть американская виза? — поинтересовался Машков уДронго.

— Есть, — уныло кивнул тот. — Но ты напрасно считаешь, что яиспытываю восторг от полета за океан. Не люблю так далеко летать.

— Придется, — улыбнулся Машков, — ты ведь сам взялся нампомогать. Никто тебя не принуждал. Полковник Нащекина, вы не возражаете?

— Я не боюсь летать, — ответила она без тени улыбки, — темболее в компании с таким мужчиной.

Машков опять улыбнулся и вдруг подмигнул Дронго. Тот понял,что эта поездка — своеобразное извинение его друга за вчерашнее дознание. Ибольше ничего не стал говорить. Машков перебрал бумаги, лежащие перед ним.

— Я думаю, что Дзевоньскому и его группе можно будетпредъявить обвинения не только в подготовке террористического акта, но и вконкретном убийстве, — заявил он. — Однако поиски исчезнувшего Гельмута Гейтлерапока ни к чему не привели. Все сотрудники милиции имеют его фотографию. Мыпередали сообщения во все аэропорты, на вокзалы, автобусные и речные станции. Унас есть номера паспортов, которые Дзевоньский передал Гейтлеру, но пока этидокументы нигде не всплыли. Никто не может даже предположить, где находитсяГейтлер. Прошу высказаться по этой проблеме. Мы должны определить круг поисков.— Машков посмотрел на сидящего рядом с ним Полухина.