– Хорошо. Я Косца высылаю.

– Тогда я – Жнеца. Старшего лейтенанта Крестьянкина. И позвоню сейчас Варнакову, пусть Пахаря пошлет. Это капитан Сохнин. Есть у него такой, позывной – Пахарь.

– Добро. Майор Литовченко уже выходит. Разведчики мои еще не вернулись. Он встретит, они покажут крайнюю точку.

– Хорошо. Как вернутся, созвонимся. Конечно, хорошо бы связь наладить. С трубкой совместные действия координировать трудно.

Максим Васильевич закончил разговор и повернулся на звук шагов Литовченко.

– Давай, Михал Саныч... Ты же все слышал?

– Слышал. Шестой диапазон?

«Подснежник» имел всего шесть жестких диапазонов для связи внутри групп, причем количество радиостанций в группе не ограничивалось. Шестой диапазон считался самым неустойчивым для связи, но имеющим наибольшую дальность. А это было как раз то, что нужно, чтобы все три группы смогли действовать согласованно.

* * *

Ушедшие в поиск капитан Агарев и старший лейтенант Субботин слышали разговор своего командира с командиром смежной ОМОГ, поскольку «подснежник» имеет чуткий микрофон, который улавливает и слова, раздающиеся из трубки, и потому быстро откликнулись.

– Сократ, я – Свеча, – вышел на связь Агарев. – Как слышите?

– Докладывай...

– Нашли «растяжку». Установлена очень неумело. Как эти деятели сами не взорвались, удивляюсь. Снимать рискованно. Маленькой нагрузки достаточно, чтобы в снегопад граната взорвалась. Или даже в сильный ветер. Идти следует осторожно. Оставляю у «растяжки» Четверга, чтобы показал Косцу. Сам иду дальше.

– Сколько прошел? – вступил в разговор Литовченко.

– Метров триста.

– И я уже двести...

– Косец, ты бегом бежишь? – спросил подполковник Сакратов.

– Я иду третьим, следовательно, мне мины и «растяжки» искать не нужно. Я, командир, привык на товарищей полагаться.

– Топай, полагательный ты наш, – напутствовал командир своего заместителя.

– Я товарища майора уже слышу, – сказал старший лейтенант Субботин. – Топает он, как эскадрон гусар. Бандиты тоже, может быть, слышат.

– А тебя видят, – не остался в долгу майор. – Я тебя вижу.

– Хорошо, что майор у нас не бандит, – заметил уже ушедший дальше капитан Агарев.

– Отставить базары, – скомандовал Сакратов. – Внимательнее работать. Четверг, встретишь майора, можешь возвращаться. Втроем впереди делать нечего...

– Понял, товарищ подполковник. Уже почти встретил, – отозвался старший лейтенант Субботин. – Покажу и вернусь.

– Сократ... – позвал капитан Агарев. – Здесь какие-то чудеса на тропе...

– Что там?

– Тропа ровно идет, но есть обходной след, который снегом забросали. Причем не слишком аккуратно. Даже ночью определяется.

– Должен быть натяжитель для мины. Сам снимешь?

– А кто еще снимет? Пока Жеглов доберется...

В группе был и штатный сапер старший лейтенант Шарапов, однако Агарев всегда считался среди товарищей мастером на все руки и с минами умел обращаться не хуже профессионального сапера. Да и многое другое умел делать не хуже специалистов. Так, например, спиливал замедлитель гранаты. После такой операции граната взрывалась почти сразу после освобождения рычага. Бросать такие гранаты, конечно, было опасно, но для «растяжек» и «картошки» они годились как нельзя лучше. И Сакратов, не сомневаясь, разрешил Агареву разминирование. Дело, в принципе, не самое сложное в саперской практике. Необходимо одной рукой придержать натяжитель с прежним усилием, а второй вывинтить взрыватель из мины.

– Меня вот что интересует, – задумчиво сказал майор Литовченко. – Мины и растяжки и на других тропах стояли. И по другой тропе, и по нашей группы шли...

Невысказанный вопрос был ясен.

– Значит, в этих группах был кто-то, кто знал, где они установлены, – сразу понял Максим Васильевич. – Кто-то за группами ходил. Не всем же известно расположение базы...

– Скорее всего, так. Максим Василич, что с «растяжкой» делать? Снимать ее – греха не оберешься: только дотронешься, сорвется.

– А ты перешагни, – мудро посоветовал командир. – Веху поставить не забудь...

– Четверг уже выставил. Не прозеваете.

– Тогда гони дальше. Только не топай сильно...

– Понял, гоню... Свеча, ты где?

– Кажется, пост бандитский. Громко говорят, смеются. Будто бы пьяные.

– О чем говорят? – поинтересовался Литовченко.

– Следует вызвать вертолетом переводчика...

– А что пьют?

– У меня не настолько длинный нос, чтобы туда протянуть и разнюхать.

– А ветра нет?

Капитан не ответил.

– Сократ, включаю шестой диапазон.

– Рано еще... Смежники могут не дойти.

– А что им мешает? И мне ничего не мешает подождать...

– Все включаем шестой диапазон, – распорядился Максим Васильевич.

2

Конечно, все военные разведчики услышать другие группы, даже если те перешли на новый режим работы «подснежников», не могли. Но слышать их должны будут майор Литовченко и капитан Агарев. Этого для проверки достаточно.

– Сократ, а здесь на тропе снег сырой, – доложил Литовченко. Ночной морозец еще не пришел...

Сырой снег при отсутствии мороза делает наст не скрипучим и пригодным для скрытного движения.

– Что предлагаешь?

– Ликвидировать пост. Потом подморозит, труднее подобраться будет.

Максим Васильевич думал секунд десять.

– Это уже будет означать, что мы начали, не дожидаясь соседей. А если они еще не готовы? – сказал он нерешительно, но не отказал категорично, поскольку понимал выгоду положения, которую можно потерять через каких-нибудь полчаса. И эта потеря может стать настолько опасной, что будет способна вызвать другие потери, теперь уже личного состава.

– Поговори, командир... Им это тоже не безразлично.

– Да, – согласился подполковник Сакратов и вытащил трубку.

Подполковник Варнаков ответил сразу.

– Максим Василич, мои разведчики уже выходят на дальний рубеж.

– Мои тоже на месте. Говорят вот, что там снег сырой, можно к посту подобраться. Считаю стоит атаковать.

– У меня снизу такое же предложение поступило. Думаю, можем начинать. Я позвоню Канарейкину.