6.00 утра. Я собираюсь попробовать это во время перерыва, хотя это и не идеально. На 5-10 минут меньше плавания и на 20 минут быстрее добираться до школы. Посмотрим, что получится. Я уже встаю в 5.45, раньше вставать не собираюсь.

“Что касается остального, то это будет срыв. Снова вытащенный из класса, послушай, что говорит руководитель. Обычное дерьмо. Что касается Полы, мне придется подождать и посмотреть. Ее мать знает мать Сюзанны. Я не знаю, что произойдет. Нет смысла переоценивать это. Девочки были расстроены, но им по 14. Они будут делать то, что им скажут, но это будет некрасиво.

“Меня больше беспокоит влияние на них. Мать вышла из-под контроля. Дразнит свою дочь в присутствии ее подруги, вспоминает, как мы с Сюзанной целовались, и, по сути, говорит Пауле, что она ей не доверяет. В этом была обычная жестокость. И это несмотря на то, что она стала более уверенной в себе, более общительной и лучше учится в школе. Это действительно были выходные, когда взрослые думали, что им виднее. Не заставляй меня рассказывать об испорченной семье Никки. Идиоты. Я уговорил маму согласиться, чтобы она приехала к моим тете и дяде на Рождество, на случай, если она совсем одна. ”

Вскоре после этого Лесли отвезла его домой. Эндрю знал, что он был отвратительной компанией, и ей не нужно было страдать из-за этого. Он не горел желанием идти в школу в понедельник.

После плавания Эндрю сказал Кернсу, что закончил плавать до начала семестра. Кернс был удивлен, но, поскольку оставалось всего три утра, это не имело большого значения. Как и ожидалось, вызов в суд снова раздался во время второго урока английского. На этот раз Колдуэлл воздержался от каких-либо высказываний, хотя все девочки, казалось, волновались за него. Когда Эндрю добрался до офиса миссис Гриффитс, его сразу же провели в кабинет директора. Лайл и миссис Холл уже были там.

Как обычно, директор начал свою напыщенную речь о школе, истории, о том, что к учителям нужно относиться с уважением и так далее, и тому подобное. Эндрю смотрел ему в глаза все это время, его кровь кипела от разочарования. В конце концов, речь закончилась.

“Я разочарован в тебе, Эндрю. Что ты можешь сказать в свое оправдание?”

Хммм. Интересно.

“О чем, сэр?”

“Ваше поведение в субботу у Мэри Эрскин. Наказание за это будет серьезным”.

“Мне ничего не сказали о том, в чем меня обвиняют. Мне не предоставили возможности для опровержения, поскольку я не знаю, в чем меня обвиняют, и я уже виновен, поскольку вы говорите о наказании. Это примерно то, до чего дошло? Дерзкая пауза. “Сэр”.

“Не говорите так со мной, молодой человек”.

“Каким образом это могло бы быть, сэр? Повторяю вам ситуацию, чтобы она была понятна”.

Заведующий потерял контроль и кричал еще пару минут. Миссис Холл выглядела потрясенной и пыталась его успокоить. Мисс Лайл просто стояла там, отвратительная самодовольная жаба.

“У меня есть все основания отстранить тебя от работы за твою наглость”.

Он не собирался делать этот комментарий. Эндрю ждал неизбежного.

“Ваши права на раннее утреннее плавание аннулируются немедленно до конца второго срока. Затем они будут пересмотрены, и будет принято решение о третьем сроке.

“Пожалуйста, немедленно уходите и возвращайтесь в класс”.

Как и ожидалось, как по форме, так и по наказанию. Никакого обсуждения произошедшего. Учитель поверил, ученик проигнорировал. Ну что ж.

Когда Эндрю вернулся в класс, все пытались сосредоточиться, так как было много разговоров о том, что он сделал не так. После урока он собрал свою сумку и просто сказал, что директор сделал ему выговор. Эндрю никому не стал вдаваться в подробности и удалился в библиотеку на ланч. Ему было нечего делать, ему просто нужно было отвлечься от всех этих вопросов. Он задавался вопросом, появятся ли Пола и Сюзанна вообще после школы. Они действительно пришли, чтобы сказать ему, что им обоим было приказано немедленно прекратить с ним заниматься и что больше не будет вечеров вне дома. Они должны были полностью прекратить с ним встречаться. Они оба были очень расстроены, и Сюзанна, в частности, была совершенно обезумевшей.

“Мои родители пошли посмотреть на Rae's в воскресенье днем. Когда они вернулись, мне сказали, что так и должно было случиться. Не оставаться после школы. Сразу домой и заниматься там. Они не послушали ни меня, ни Паулу. Вы сделали этот первый семестр здесь таким замечательным, и теперь они идут и делают это ”.

Эндрю нежно обнимал ее, когда она вздрагивала в его объятиях.

“Меня это не удивляет, учитывая то, как миссис Рей отреагировала на меня в субботу. Я по-прежнему твой друг, буду видеть тебя и поддерживать, насколько это возможно. Но нет смысла ссориться из-за этого с твоими родителями прямо сейчас. Мне жаль, что я не смогу провести с тобой время. Наслаждайся Рождеством, и увидимся в следующем семестре ”.

Опять же, отстойно, но не неожиданно. В тот день заниматься было нечему. Занятия проходили в закрытом режиме, поэтому Эндрю пошел прогуляться по лугам. Он был расстроен и раздражен, но знал, что ему нужно избавиться от этого чувства. Позже на этой неделе ему нужно было поблагодарить мистера Кернса за два полных семестра раннего утреннего плавания. Эндрю никогда не собирался становиться каким-либо суперзвездным пловцом, но Кернс позволил Эндрю улучшить свою технику и силу, особенно в этом семестре. Не то чтобы они болтали без умолку каждое утро, часто было сказано очень мало, но он был очень предупредительным и добрым, и это был паршивый способ отблагодарить его.

Эндрю также интересовался реакцией взрослых на него. Он вообще не знал мисс Лайл. Он никогда не был с ней на уроке физкультуры, а она начала заниматься только в сентябре, когда в школу были приняты ученицы женского пола. Он также никогда не звонил, не разговаривал и не встречался с миссис Рей. Нет, их проблема заключалась в том, что Эндрю тусовался с девочками. Коллективно с хоккейной командой и индивидуально с Сюзанной и Паулой.

Эндрю подумал об этом еще немного. Он жаловался на своих родителей, но они, по сути, предоставили его самому себе. Он все время учился, у него были отличные оценки, и не было необходимости заново обсуждать все вопросы, связанные с Открытым университетом и компанией. Это означало, что остальная часть его жизни была полностью в его распоряжении. У Джулиана, у Лесли, у кого-нибудь из них дома, в банке еды,