– Ты не покалечилась? Что вообще произошло?

– Нет. – Неста медленно, со стоном поднялась на ноги. – Я… я к ней прикоснулась и наткнулась на ее воспоминания. Жуткие, надо сказать. – Их она не забудет никогда. – Нам нужно поскорее убираться отсюда. Арфа показала мне Бриаллину с Короной на голове. Королева видела меня здесь.

Неста говорила на ходу, бредя по опутанной чарами пещере. Восьмиконечная звезда за спиной казалась живым существом. Легкие, проворные лучи тянулись к Несте, пытаясь заставить ее вернуться, но она не обращала на них внимания, торопясь рассказать Кассиану про то, что услышала от Арфы, и про видение с дворцом Бриаллины.

Кассиан напряженно дышал и не успокоился, пока Неста не выбралась под арку и ее рука вновь не оказалась в его руке. На Арфу он даже не взглянул и ничего не сказал про Бриаллину. Он лишь оглядывал Несту, ища следы причиненного ей вреда.

Его взгляд был таким же пристальным, как в минуты их близости, когда он находился глубоко в ней и они двигались в одном ритме. Может, даже пристальнее.

Неста запихнула Арфу за пояс и дотронулась до щеки Кассиана:

– Все со мной в полном порядке.

Кассиан прижал к губам ее ладонь:

– Не знаю, почему я в тебе сомневался. А теперь давай поскорее выбираться из этой дыры.

В его словах сквозило обещание. Неста знала, чем они займутся, как только передадут Арфу Ризанду.

У нее вспыхнули щеки. По телу промчалась волна наслаждения. Она чувствовала, что Кассиан ждет от нее не просто слов, но и чего-то ощутимого.

Она переплела пальцы с его пальцами и крепко сжала. Кассиан ответил своим пожатием и повел ее обратно, уводя от места боли и давних, забытых воспоминаний. Меч покачивался возле ее бедра.

– Я дала ему имя. Атараксия.

– Мечу? – переспросил Кассиан, взглянув на нее. – И что оно значит?

– Это слово из Древнего языка. Я недавно нашла его в одной из старых книг. Мне понравилось звучание самого слова.

– Атараксия, – повторил Кассиан, проверяя слово, как проверяют незнакомый меч. – Мне тоже нравится.

– Я рада, что ты одобрил мой выбор.

– Всяко лучше, чем Убийца или Серебряное Величие.

Улыбка Кассиана была ярче сифона на его левой руке. Сердце Несты учащенно забилось.

– Атараксия, – повторил Кассиан.

Несте почудилось, будто меч одобрительно загудел в ответ, словно и ему понравился звук Кассианова голоса.

Они подошли к концу коридора, когда Неста дернула Кассиана за рукав.

– Что? – насторожился он, оглядывая пещеру.

Неста встала на цыпочки и чмокнула его в губы.

– Это мне за что? – Он изумленно заморгал.

Неста пожала плечами, чувствуя, как пылают ее щеки.

– Гвин и Эмери – мои подруги, – тихо сказала она.

Бриаллина их видела. Неста прогнала ужас, охвативший ее от признания королевы.

– Но… – Она снова замолчала, сглатывая. – Я думаю, что и ты, Кассиан, мог бы…

Молчание Кассиана было осязаемым. Неста мысленно отругала себя за откровенное признание. Жаль, что нельзя стереть прозвучавшие слова и собственную глупость.

– Я всегда был твоим другом, Неста, – хрипло проговорил Кассиан. – Всегда.

– Знаю, – сказала она, готовая заплакать от выражения его глаз.

Кассиан провел губами по ее виску. Вскоре они покинули наклонный туннель и вышли в главный коридор Тюрьмы.

Наконец-то Несте хватило смелости прошептать:

– И я всегда была…

Вдруг Кассиан оттеснил ее за спину – так быстро, что остальные слова застряли у нее в горле.

– Беги. – Каждый удар его сердца был полон неподдельного ужаса. – Неста, беги.

Она повернулась туда, куда смотрел он. Его иллирианский меч в свете сифона казался рубиновым. Как будто меч мог чем-то помочь.

Дверь в камеру Лантиса была открыта.

Кассиан смотрел на открытую дверь камеры Лантиса и сознавал две нехитрые истины.

Первая и самая очевидная: живым ему отсюда не уйти.

Вторая: он сделает все возможное и невозможное, чтобы Неста спаслась.

Вторая истина прояснила ему разум, охладила страх, превратив в другое оружие. К тому времени, когда из темноты раздался голос, Кассиан был готов.

– А я все думал, когда же снова встречусь с тобой, Принц ублюдков.

Кассиан ни на мгновение не забывал ледяной тон этого голоса, от которого его жилы покрывались инеем. Но он ответил:

– Неужели за столько веков ты не придумал мне более оригинального прозвища?

Смех Лантиса обвил их, как змея. Кассиан сжал руку Несты, хотя приказ бежать по-прежнему звенел в ее ушах. Поздно бежать. Во всяком случае, для него. Все, что он мог, – это выиграть время для ее побега.

– Ты считал себя необычайным умником, придумав трюк с зеркалом в рябиновой раме, – язвительно произнес Лантис.

Его голос звучал отовсюду. Свет сифона на левой руке Кассиана упирался в красноватую туманную темноту.

– Думал, что сможешь меня превзойти? – Новый всплеск смеха. – Я – бессмертный. Вот так-то, мальчуган. По-настоящему бессмертный, каким ты никогда не будешь. Можешь и не мечтать. Двести лет, проведенных здесь, – ничто. Я знал: нужно лишь дождаться благоприятного случая, и я найду способ бежать.

– Найдешь способ? – растягивая слова, спросил Кассиан, обращаясь к туману, который и был Лантисом. – Похоже, тебе кто-то помог.

Кассиан цокнул языком. Надо дождаться, пока эта тварь ринется в атаку. Тогда Неста сможет убежать. Она стояла рядом, застыв, как изваяние. Кассиан толкнул ее ногой, пытаясь выбить из ступора. Она должна внутренне приготовиться к бегу, а не приклеиться к месту, словно олень, застигнутый хищником.

– Дверь открылась исключительно по моей воле, – промурлыкал Лантис.

– Врешь. Кто-то тебе ее открыл.

Туман Лантиса стал гуще и заколыхался от гнева.

Неста шумно сглотнула, и Кассиан понял. Когда она приказала Арфе ее отпустить… Арфа вместе с нею отпустила и Лантиса. «Просто сними эти заклятия», – потребовала у Арфы Неста. И Арфа послушно выполнила требование, сняв заклятия с Несты и с камеры Лантиса поблизости. Арфа заявила, что хочет поиграть. Вот и поиграла… их жизнями.

А вдруг сила Арфы простерлась дальше двери камеры Лантиса? Что, если она открыла двери всех камер?..

Кассиан мысленно выругался.

– Значит, намереваешься обвиться вокруг меня наподобие дождевой тучи? – сказал он чудовищу, которого страшился сильнее, чем кого-либо. – А как же тот красавец, что я видел в зеркале?