всегда.

Парочка, что заперлась в кабинке, состоит из озабоченной секс-террористки и изнеможенной жертвы, которая, чтоб не провалиться в сон раньше времени, уперлась об дверцу спиной. Аня ловко опустила крышку унитаза, уселась на нее, вынув жвачку изо рта. На мгновение она задумалась, словно спросила себя, что же такое она творит, но потом посмотрела на чуть ли не зевавшего Даню со словами:

— Думаю, ты уже знаком с этим методом лечения, — она ловко (с хирургической выправкой) орудовала с ремнем и молнией на ширинке Озерова.

— Аня… Ты… Я…

Данил не смог сформулировать чего-то вразумительного. Он закатил глаза; стан расслабился и стал слишком тяжел для ног, которые подкосились, и Даня без чувств рухнул на пол прямо между стенкой и клозетом, чуть не повалив за собой Аннушку. От неожиданности та вскрикнула и закрылась руками — будь у нее во рту жвачка, точно бы проглотила.

Аня жадно хватала воздух ртом и почти расплакалась, как некто в черных патрулях возник у дверей кабинки:

— Он отключился? — спросил голос извне.

— Кто вы? Что здесь…

— Отвечай на вопрос.

— Да.

— Он не ударился при падении?

— Трудно сказать.

— Крови нет?

— Вроде нет. А…

— Он там без трусов у тебя?

— Нет.

— Что «нет»?

— С трусами.

— Тогда штаны ему натяни и застегни, как было, — Аня выполнила требование неизвестного. — Готово?

— Ага.

— Дверь открой.

Отодвинув хлипкую щеколду, она отворила дверцу бармену Славе.

— Слева по коридору подсобка. Берем его за ноги — и потащили, — Вячеслав медлить не собирался.

Аня вытаращила глаза. Девчонка не из робкого десятка, но все равно немного стушевалась:

— Скажи, я принимаю участие в чем-то незаконном?

— Нет, скорее, наоборот. Давай, взяли… Ты чего? — Славик увидел, что девушка плачет.

— Я что, настолько некрасивая и отвратительная, что от меня в обморок падают? — она жалобно взглянула на бармена в ожидании ответа.

— Поверь, дело не в тебе. Как бы сказать, он… болен… И вообще: что ты с ним собиралась делать? Обычно таким бабам в подобных местах предъяв к красоте не кидают.

— За кого ты меня принимаешь?! Я не шлюха.

— Улики против тебя.

— Это психологический эксперимент.

— Чего-о? — не поверил своим ушам Слава.

— Ну типа опыт. По доказательству тезиса, что мужикам просто надо помочь поверить в себя и…

— Лучше помоги его унести.

Мелкими перебежками Вячеслав и Анна донесли Даню до подсобки и посадили у стенки, привалив бочком к инвентарю.

— Отлично, — прокомментировал Славик, — не упадет, не задохнется, рвотой не захлебнется. И никто не найдет.

— Чем не захлебнется?

— Спасибо тебе за помощь. Пожалуйста, никому не сообщай об этом.

— Что же с ним будет дальше?

— Тебя это не должно заботить.

— И все же, — настояла девчонка.

— После смены я утащу его домой. Можешь не беспокоиться.

— Вы живете вместе?

— Нет. К нему домой. Мы не эти…

— Ясно.

— И я не каннибал.

— Я поняла. Где я могу снова его увидеть?

— Зачем тебе?

— Он мне понравился.

— Вот оно что! В качестве объекта эксперимента?

— Нет, в качестве человека. Искренний он. Сейчас это редкость.

— Зашибись, — Слава явно спешил, чтобы какой-нибудь Бережной его не хватился.

— Так что же мне делать?

— Могу налить бесплатно.

— Нет, я про Данила.

— Ждать снаружи, — экспромтом выдал Славик, — и твое счастье обязательно к тебе придет, — бармен не знал, что Аня воспримет фразу буквально (как намек).

— Скажи: на твой взгляд, я привлекательная?

— Прости, ты не в моем вкусе. Всего доброго.

Славик пошел по коридору, вертя в руках мобильник Озерова. Следующий пункт плана на миллион — звонок Озерову-старшему.

— Сынок, — уставшим голосом произнесли на том конце провода, — ты видел, который час? — точно нельзя было определить, спал отец Данила или нет.

Вячеслав стал говорить:

— Владимир Аполлонович…

— Кто это? — напряженно спросили в трубке.

— Меня зовут Вячеслав. Я друг вашего сына.

— Почему ты звонишь с его телефона?

— Сейчас это не так важно.

— А что же тогда важно?

— Я работаю в «Хамелеоне».

— Вот оно что!

— Ваш сын в опасности. Выслушайте меня.

— Говори, — сосредоточился Владимир Озеров. — Если ты выдвинешь требования ко мне, сопляк, знай, что ты труп.

— Нет-нет. Я… я не с ними. Данил успел ввести меня в курс дела. Он долгое время прорабатывал варианты, как разрешить ваш конфликт с Олегом. И сегодня Даня пришел сюда, чтобы все уладить. Но все пошло немного не по плану и…

— Что случилось? Что с моим сыном?

— С ним все в порядке. Не беспокойтесь. Я спрятал его в надежном месте, но люди Олега будут искать его. Я просто не знал, кому позвонить…

— Как же я недооценил моего мальчика. Думал, что он ни на что не годится. А он решился самостоятельно все утрясти. Я же раздумываю больше года…

— Не сдавайте меня. Он не хотел, чтобы вы знали.

— Он не представляет, с какими людьми связался.

— Я отговаривал его, честно. Но он не хотел, чтобы его семья разрушилась.

— Ты поступил правильно, Слава. Надежно ли ты укрыл Данила?

— Думаю, что да, но обстановка накаляется.

— Могу себе представить. Слушай, парень, держитесь там. Я сделаю все возможное. А когда начнется заварушка, а она начнется, сделай так, чтобы вы не пострадали.

— Конечно.

— Как можно попасть к вам, чтобы никто не заметил?

— Со служебного входа. Хотя есть еще одно место. Старая бойлерная у детского сада напротив — там тоннель. Все руководство в случае опасности точно сбежит через него.

— Я тебя понял. Ты хороший парень, Слава. Увольняйся к чертовой бабушке — я найду тебе работу поприличнее.

Естественно, Владимир Озеров в ту ночь был ни в одном глазу. Он сидел в кабинете и раздумывал над способами выкрутиться из своего незавидного положения. Но тот факт, что Даня обогнал его и теперь находится в руках врагов, заставил Озерова-старшего действовать незамедлительно, невзирая ни на какие опасности. А если это подстава? Да и все равно! Ради сына он действительно готов на все.

В кабинет к мужу зашла супруга, завернувшись в халат:

— Кто звонил?

— Даня.

— И где же он? Уже за полночь.

— Сказал, что заночует у друзей.

— И ты так спокоен? Разве тебя не волнует, что он звонит посреди ночи и сообщает, что заночует неясно где и непонятно у кого?

— У Славы. Знаешь такого?

— Да, кажется, припоминаю. Приходил пару раз.

— Даня у него. Причин для беспокойства нет. Тебя это устраивает? Он уже взрослый парень. Иди спать.

— С недавнего времени я почти утратила способность спать.

Женщина удалилась. Владимира Аполлоновича устроило, что жена знает о существовании Славика. Частично, но основания доверять ему есть. Правда, в такие темные