Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для девочки-девушки Кики Великая война началась в родильном доме Боделок, где она оказалась вместе с матерью, изгнанной из провинции. Мать в этот момент как раз отговаривала одну из беременных от подпольного аборта. Услышав ее слова, Кики про себя воскликнула: «Что это пришло вам в голову, мама?! Отговариваете женщину от аборта… Война началась. Франции не нужен еще один сын, которому суждено погибнуть». Для Алисы Прен по прозвищу «Кики» Великая война закончилась, когда она на один день стала женщиной Ман Рэя и не могла предположить, что он оставит ее, как только рассеется парижский туман; но еще меньше она могла предполагать, что он вернется пять лет спустя и объектив его фотоаппарата будет ласкать ее тело лучше, чем руки любого мужчины.
Там далеко, на краю света
Для Фери Пизано Великая война началась, когда он с коллегой, журналистом из «Паризьен», отправился к одной подозрительной женщине и ее сыну-заике на спиритический сеанс. Эти два журналиста никогда не занимались чем-то подобным, да и в этот раз их подтолкнула не смерть кого-то из близких. Может быть, причиной было вчерашнее объявление войны, но сеанс в любом случае оказался недостойным этого великого повода. Духи оказались ленивыми, и никто из них не сказал журналистам ничего интересного. Для Фери Пизано Великая война закончилась в то мгновение, когда он думал только о Франции и о французах. Сербов, о которых он писал в 1915 году, сейчас он даже не мог вспомнить.
Для Димитрия Лекича Великая война началась, когда он оказался рядом с какими-то придорожными памятниками. Он читал даты рождения и смерти давно умерших путников, а кто-то с соседнего луга звал его и весело размахивал руками. Он поспешил навстречу и услышал, что объявлена мобилизация. Для младшего унтер-офицера Димитрия Лекича война так никогда и не закончилась. В городке Экс-ле-Бен он по-прежнему пытался оплачивать свои счета, но это ему никак не удавалось. Мясо куропаток и перепелок ему уже надоело, да и музыканты сыграли большую часть своих песен, но это уже не имело никакого значения…
Для актера Белы Дюранци Великая война началась на сцене и не могла выглядеть иначе чем театральным спектаклем. Маленький офицерик со слегка впалой грудью — точная копия офицеров, вышедших на все оперные и театральные сцены Берлина, — ступил на мюнхенскую сцену с императорским воззванием и объявил: «Это мрачные времена для нашей страны. Мы окружены и вынуждены обнажить меч. Бог даст нам силы сражаться им как следует, чтобы и далее носить его с достоинством. Вперед, на войну!» Для актера Белы Дюранци Великая война закончилась в новом 1917 году, когда его в последний раз посетил император Франц-Иосиф. Император выглядел так, как он выглядел в 1879 году. Он обратился к актеру прямо с порога достаточно громко, чтобы быть услышанным и при этом не разбудить остальных душевнобольных: «Minden јо», на что Дюранци ответил ему «Minden szep» и погрузился в сон, чтобы уже не проснуться.
Для Александра Витека, сына Карела Витека, самого известного шорника на севере, Великая война началась с ритуального подарка — военного ремня. Отец сделал для сына самый прочный ремень, который никогда его не подведет. На бронзовой пряжке были выбиты инициалы «А.В.», а на самом ремне было очень много дырочек, как будто отец ожидал, что на фронте сын уменьшит свой вес вдвое. Для Александра Витека Великая война закончилась, когда за полторы тысячи километров от места его гибели пастухи нашли его серую в яблоках лошадь…
Заблуждение большое, как Россия
А фон Б почти не осознал, что Великая война началась. Он и его «группа» так долго находились в состоянии войны, еще со времен боснийского кризиса между Сербией и Австро-Венгрией, что Великая война сначала была только очень большим ненастьем, случающимся тогда, когда одно облако в виде синего исполина сменяется другим, намного более крупным и упрямым. Для самого главного австрийского шпиона Великая война закончилась, когда он начал писать слова прощального письма: «Я несу ответственность по отношению к себе и империи…», а потом остановился. Он быстро поднял пистолет и без колебаний выстрелил себе в сердце. Капли его крови стали последним росчерком на письме преданного подданного империи. Три ярко-красных капли упали как раз рядом со словами «по отношению к себе и империи…».
Для пианиста с двумя руками Пауля Витгенштейна Великая война началась, когда он выступал на благотворительном концерте вместе с двумя немецкими пианистками. Однако им, в отличие от него, не нужно было отправляться на войну. И все-таки он испытал какую-то непонятную радость при объявлении войны, совершенно не подозревая, что подарит ей свою правую руку. Для пианиста с одной рукой Пауля Витгенштейна Великая война закончилась тем, что в культе своей правой руки он почувствовал какую-то музыку. Он совершенно четко нащупал ее источник и увидел, как она спускается к пальцам его руки, которой больше нет. Мгновением позже он стал играть эту мелодию, но сразу же понял, что все это только сон, приснившийся ему в последний день войны.
Для британского агента Освальда Райнера Великая война началась под слишком громкий смех и звон бокалов с шампанским в обществе не очень молодых дам. Он был на задании, но все-таки очень много смеялся… Для террориста Освальда Райнера Великая война закончилась, когда он, занимаясь чисткой пистолета, услышал о прекращении военных действий 11 ноября 1918 года в одиннадцать часов. Он вспоминает, что ничего при этом не почувствовал, а просто продолжал чистить оружие. Снова собирает пистолет, заряжает его невидимым патроном, прицеливается, прищурив глаз, и спускает курок.
Ефрейторы, капелланы и рулевые
Для Манфреда фон Рихтгофена начало Великой войны стало самым счастливым событием. Он сидел в офицерской столовой, пил шампанское и