эмоциям и нежданным чувствам не одолеть её и не сдвинуть с проложенного курса.

ㅤㅤ

— Можешь быть свободна. Уходи, — нетерпеливый голос Реддла позволил Рейнер вовремя ретироваться и спокойно выдохнуть.

Она ещё докажет ему, на что способна.

* * *

На дне его стакана с огневиски тонуло всё их обоюдно упущенное время сквозь его отражение. Свежий шрам пересекал лицо, в котором он почти не узнавал себя, и он только сейчас начал чувствовать боль от проклятия, которым его зацепил Люпин.

Как они и думали, всё было лишь затишьем перед бурей. Новые задания были в разы опаснее предыдущих, противники сильнее, а времени на принятие решения меньше. В новой битве Николь с Пэнси не участвовали, а вот Драко и Тео досталось сполна. Но шрамы лишь украшают мужчину, как сказала Николь, поэтому Малфой спокоен. Моделью ему явно не быть, так что красивая мордашка ни к чему. Хотя Никки сказала, что так он стал лишь симпатичнее, а ей Драко верил.

Отражение в стакане тоже не знало ответ на вопрос, почему они с Рейнер не решились сделать шаги навстречу друг другу раньше.

В горле Малфоя горел огневиски. Беспечный, глупый напиток. Его градус заставлял задаваться старым дурацким вопросом: почему же они не уступили своим чувствам раньше, выкупив искренностью несколько общих лет?

ㅤㅤ ㅤ

Потому что праздные поцелуи ничего не значат. Если любить по-настоящему, то во время войны.

— Всё хорошо? — мягкий голос Николь вторгся в его разум.

Не говоря ни слова, Драко отставил стакан, взял Николь за руку, повёл её к дивану и сел. Девушка замерла напротив, и он кивнул себе на колени. Она смутилась, но послушно села на них.

— Ты прекрасна, — хрипло пробормотал Малфой, поднимаясь ладонями вверх по её упругим бёдрам.

Девушка закусила губу, чтобы заглушить мягкий стон, когда его ладони скользнули под покров её юбки.

Каждый раз, начиная всё сначала, она останавливалась и спрашивала себя: «Дура, оно тебе надо?». Надо. Одёргивала юбку и снова поддавалась соблазну. Соблазну получить то, чего так не хватало.

Николь стянула с него футболку, открывая себе вид на подтянутое тело парня. Он начал расстёгивать пуговицы на её блузке, смотря на аккуратную грудь. Последние две пуговицы решили объявить протест и отказались быстро расстёгиваться, а поэтому раздался треск и они разлетелись в разные стороны. Стянув с девушки блузку и юбку, он немного отстранился, чтобы полюбоваться её телом.

Ему нравилось, как чернела метка на её бледном, почти до боли худом предплечье, и безумно хотелось прикоснуться к ней, медленно обвести языком весь контур. Зубами до синяков кусать кожу на шее, оставлять следы поцелуев на лопатках, рычать сквозь зубы ей в ухо и не выпускать из рук до тех пор, пока не будет достаточно.

В её внешности не было ничего приторного, ничего навязывающего доверие, именно поэтому ей хотелось доверять. И никогда-то не сверишь её со своей памятью: даже её черты лица как пластилиновые, и она лепит из них каждый день то, что ей нужно, и не всегда это будет совпадать с тем, что ты помнишь о ней.

ㅤㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ

Поэтому Драко старался её не помнить. Он просто знакомился с ней каждым пересечением взглядов. И она здоровалась всякий раз по-новому, а на её лице — тысячи разных биографий на все случаи жизни, она прорисует голосом любую, если будет нужно. Драко же искал в них общие черты, сверяя друг с другом, как будто это часть его работы — вдруг найдётся правда. Если она нужна. Правда.

ㅤㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ

У правды не её внешность. Но и ложь ей не родня.

ㅤㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ

И если что-то где-нибудь разлетается на тысячи осколков, она будет там. Ловить их, пока они не осели в прошлое.

Малфой не коллекционировал слабости, чтобы прятать их в сейф. Он не искал возможности эффектно подставиться под пули. Этот совместный побег от собственных представлений о своей жизни должен иметь смысл и не горчить обманом. Иначе — это его проигрыш на войне, которого он не планировал, не ради которого он так жил.

Драко медлил. Он хотел растянуть сладкое удовольствие. Хотел услышать страстные признания из уст Никки. Только сейчас он понял, что она никогда не говорила ему о своих чувствах. Он всё знал сам. И она знала. Слова им были ни к чему.

Николь приподнялась и ухватилась руками за пряжку его ремня, успешно расстёгивая её. Он снял с неё бельё.

Их взгляды снова встретились. Они оба ждали этого момента, так сильно, что даже сказать обратное было невозможно.

Губы Драко коснулись её нежной шеи, а затем стали идти вниз. Багровые следы уже дали о себе знать. С каждым прикосновением его губ девушка ощущала дрожь, которая моментально проходила по её телу. Негромкий протяжный стон наполнил комнату, стоило Драко спуститься губами к животу. Эти ласки длились сравнительно недолго. Через считанные секунды Николь почувствовала Малфоя в себе и издала громкий стон. Её ногти впились в его спину, но блондин этого даже не почувствовал. Несколько минут быстрого темпа, и их вселенная взорвалась миллиардами искр обжигающего удовольствия, почти что ощутимым разрядом пронзившими всё тело.

Николь едва могла дышать. Она слезла с Драко и, шатаясь, пошла в душ. Они не сказали друг другу ни слова. Когда Рейнер вышла, замотанная в полотенце, Драко был полностью одет, чего не было уже довольно давно. Прошло то время, когда он сбегал сразу же после достижения желаемого.

— Ты уходишь? — спросила девушка, замерев на месте.

— Да. У меня запланирована встреча, — почти безэмоционально ответил Малфой.

— С кем?

— Это не имеет значения.

— Драко, куда ты идёшь? — повторила свой вопрос Никки, придерживая полотенце на груди.

Малфой молчал, уперев взгляд в стену справа от девушки. Она буквально видела, как он борется сам с собой, думая, что ответить. Рейнер решила, что не дождётся ответа, и намеревалась спросить ещё раз, когда Драко, наконец, заговорил:

— Меня ждёт Астория. Мы идём на ужин с её родителями, — нехотя выдал Драко, стараясь не смотреть в глаза Николь. Ему было стыдно. Уходить к другой сразу после того, что произошло? Какой же он ублюдок.

— Астория… — тихо выдохнула Рейнер.

— Она моя невеста, ты же знаешь.

— Знаю. Я ничего и не говорю. Иди к ней, — главное не заплакать, Никки, главное не заплакать.

— Никки… — Драко подошёл к ней и огладил рукой её щеку, линию лба и подбородка, провёл пальцами по волосам. — Это ничего не меняет.

— Просто иди к ней, — быстро